Страница 40 из 243
Мальчик долго мялся, потом подошёл к нам. Мы насторожились.
- Аня, прости меня, - потупив глаза, выдавил он из себя.
- А у Дениса не хочешь попросить прощения? – поинтересовалась я.
- Денис… - начал он, сильно краснея.
- Пустое! – отмахнулся Денис. – На твоём месте я бы тоже подрался за Аню! – я не знала, что можно краснеть так! Мальчик в японских плавках покраснел весь! Не удивительно, он же был рыжим. Не ярко—рыжим, но всё же в его коротких волосах на голове сверкали медные искры.
- Я хочу с вами играть, - почти прошептал мальчик.
- Тебе удобно одетым среди голых? – поинтересовалась я.
- У меня там… - опять начал краснеть мальчик.
- Волосики или стоячок? – напрямую спросила я.
- Волосики…
- Обращайся к Даниилу, - посоветовала я.
- Анка! – завопил мальчик. – Мазь в моей палате! Бежать придётся!
- Понял? – спросила я мальчишку. – Если упросишь Даньку, будешь с нами играть. Он у нас главный. Как тебя звать, кстати?
- Славик, - улыбнулся мальчик, умоляюще глянув на Даньку.
- Ладно, пошли! – обречённо выдохнул Данька, поймав мой заинтересованный взгляд.
- Интересный человек, - заметил Денис, когда ребята убежали. А я вспомнила определение ООН нас, детей: «ребёнок – это человеческое существо». Не человек, а существо. Развеселилась, но ничего не сказала.
Мы побежали купаться, сильно нагружать работой нас не собирались, чередовали с играми.
Скоро пришли Славик с Данькой. Славик был уже обработан, выделялся среди нас только более светлой кожей.
- Новый участник? – спросила Элеонора, критически разглядывая почти незагорелого мальчишку. Кстати, ночью он показался мне более старшим, чем при дневном свете, разве что ростом выше, но худой, почти тощий.
Данька привычно устроился возле меня, шепнув, что всё устроил в лучшем виде.
Художница решила из Славика сделать Каа, потому что длинный и тонкий, как глиста. Последнее я уже сама додумала. Нет, не из неприязни, пацан был неплохой, объяснил нам своё поведение тем, что признался своим приятелям, что запал на меня, вот они и предложили отбить девочку у Дениса, у которого и так есть с кем дружить.
Славик меня заинтересовал, тут явно была какая-то тайна.
И что интересно получилось: Каа, Маугли и Багира на одной стороне, Шер-Хан и Табаки на вражеской.
Ну, Денис, погоди!
Мне Элеонора покрасила в чёрный цвет тыльную сторону левой ладони и перепонки между пальцев.
Сказала, если будет чесаться, зайти в медкабинет, Маша смоет спиртом. Если реакции не будет, сделает из меня красавицу-пантеру!
Сильно развеселили нас мамаши, пришедшие за своими девочками. Долго не могли найти своих детей, до того искусно они были раскрашены под маленьких щенят-мальчиков, со всем причитающимся аксессуаром.
Девочкам очень понравился маскарад, ни за что не хотели расставаться с ушками и хвостом, особенно с передними хвостиками. Так и ушли с мамами, но обещали вернуться.
А мы до вечера занимались уже вплотную костюмами на Праздник Нептуна.
Скоро к нам прорвалась стайка щенят, внеся в нашу монотонную работу веселье, разброд и шатание.
Мы сбежали от весёлой компании в море, а щенки, как и положено щенкам, мялись на берегу. И купаться хотелось, и смыть грим было жалко. Выручила художница, пообещав обновить костюмы. Нам пришлось несладко от воющей компании, пришлось срочно улепётывать подальше.
Когда пошли на ужин, наша компания увеличилась в размерах чуть ли не вдвое, включая «волчат», которые носились вокруг, как будто их тут была целая стая, а не четверо. Нет, пятеро. Когда мы отмывали ребятишек в душе, один «волчонок» оказался настоящим мальчиком, а я пыталась снять с него реквизит…
Хвост потрогала уже осторожно, вдруг, тоже настоящий?
Девочки реквизит забрали с собой, чтобы назавтра опять надеть на себя. На Празднике Нептуна чертенятами будут мальчики, а девочки лишний раз побегают щеночками.
Танцплощадка сегодня полностью была для взрослых, не знаю, зачем так сделали, мальчишки всё равно попёрлись смотреть, интересно же, зачем танцы сделали для взрослых?
Оказалось, просто чтобы не видели, как меняются их родители между собой, танцуют с кем хотят.
Мальчишек не пустили, они, расстроенные, вернулись, занимались чем-то в холле, а я забралась с ногами на кровать и решила почитать книжку. Ко мне пришёл Данилка, прижался к боку тёплым боком и замер. Если бы умел, мурлыкал бы.
- Ты не обращай на меня внимания, - сказал он, - я так просто, с тобой побуду, ладно? – я потрепала его по лохматой голове, от чего он вообще растаял, опять увлеклась книгой про любовь. «Квентин Дорвард», если правильно запомнила название.
- Можно, я с тобой спать буду? – прошептал мальчик. Я даже не поняла сразу, хотела уже сказать, «ложись, да спи», потом пришла в себя.
- Данечка, скоро мама придёт, что она подумает? – возразила я.
- А что она подумает? – удивлённо спросил мальчик, глядя на меня чистыми глазами.
- Ну, мальчик и девочка, спят в одной постели, голышом…
- Мне страшно бывает, одному, - капризно сказал Данька, опять прижимаясь ко мне.
Я понимала, что, конечно, у мальчика чистая любовь ко мне, как к маме или сестре, и ещё, не хотел, чтобы место рядом со мной кто-то занял.
- Ох ты, мой верный рыцарь! – поцеловала я мальчика. – Ладно, сегодня ложись, мама поздно придёт. Только ноги вымой.
- Я весь помылся! – радостно сообщает мне друг. – И в тапочках пришёл! – но убегает, чтобы вернуться через пяток минут, я ещё страницу не успела перевернуть.
А на самом деле, с тёплым мальчиком в объятиях куда приятней засыпать, чем одной. Сразу вспомнился Серёжка, его нежные руки и губы. Не стала растравлять себе сердце, попробовала на вкус пухлые губки Данилки, и провалилась в сон.
Проснулась я вовремя, не было ещё 6 часов. Наверное, внутренний будильник сработал, или чувство опасности быть застуканной с мальчиком в постели. Кто будет слушать, что мы просто мирно спали? Голыми? Мама пришла поздно, я не слышала, она не включала, наверняка, свет, и сейчас спала, отвернувшись к стенке.
- Данька, вставай! – шепнула я в ухо мальчику.
- Мммм… - отозвался мальчик, не желая подниматься, хотя видно было, что хочет в туалет.
- Или встаёшь, или больше не пущу! – пригрозила я, и Данька садится, пытается продрать глаза и зевая. Нашёл тапочки и убежал, придерживая ладошкой что-то внизу живота. А я упала обратно в кровать, желая доспать самые сладкие минуты.
Сколько ни спи, подъём наступит. Меня уже будит мама, свежая и бодрая, и я убегаю по неотложным делам и на зарядку. Потом ещё на тренировку по своему плану. Пацаны хихикают, но меня побаиваются задирать, и гнусностей не слышу ни о себе, ни о нашем малыше. Данька, как всегда, возле меня отрабатывает махи ногами. Он уже проснулся, рожица донельзя довольная.
Только сейчас я подумала, что была неосторожна, оставив у себя мальчишку, но, как оказалось, к этому ребята отнеслись спокойно, ни у кого не было мыслей о близких отношениях, договорённость такая была, что ли?
На завтрак для разнообразия нас угостили кукурузной кашей и чаем с молоком.
Затем нам объявили, что во второй половине дня начнётся Праздник Нептуна. До этого мы будем готовиться, одеваться в костюмы, повторять слова. Завтра начнутся детские конкурсы с призами и даже с репортёрами от местного радио и телевидения.
Мы, одетые русалками, прятались за старой баржей, на палубе которой, подновлённой плотниками, настелившими новые доски, чтобы мы не провалились в тартарары. Вместе с нами шевелилась группа совершенно чёрных чертенят с хвостами, рогами и длинными ушами на бестолковых головах, среди них и мой Данька носился кругами. Прибавились прибежавшие девочки, изображавшие щенков-мальчиков.