Страница 32 из 39
— Собирай вещи. Не все, только самое необходимое. Сегодня уезжаем! — он схватил меня на руки и стал кружить.
— Тише, ребёнка разбудишь. Ты не шутишь?
— Нет, конечно. Ровно в пять утра мы должны быть на границе, с той стороны нас будет ждать машина. Еду не бери, — он увидел, что я потянулась к холодильнику.
— Я думала, ты голоден…
— Да, но твоя лазанья вряд ли сможет утолить мой голод.
Его дыхание стало прерывистым, глаза наполнились вожделением, руки ласкали мою грудь…
— Ещё месяц, всего один месяц… — он с трудом оторвался от меня. — Мы снимем лучший номер с видом на море в отеле… Неважно, в каком отеле, и неважно в какой стране. Главное, чтобы мы слышали шум прибоя во время занятия любовью. Хотя зачем нам отель? Мы можем купить небольшой домик на берегу где-нибудь в Испании и каждый день встречать закат над морем на собственной террасе. Как тебе идея?
— Идеально, но давай сначала выберемся отсюда.
***
В четыре утра мы собрали вещи в небольшую сумку, я одела спящую Алису, Дима перепроверил деньги и документы. То, что последние достаточно грубая подделка, было видно невооружённым глазом, но это сейчас неважно — на границе нас ждёт свой пограничник, а в миграционных службах Европейских стран вряд ли так хорошо разбираются в нюансах изготовления российских документов. В любом случае, о легализации думать ещё рано.
Мы приехали в Ивангород, бросили машину на стоянке и пешком направились к пограничному пункту. В этот момент у Димы зазвонил телефон. Он отошёл в сторону, чтобы не разбудить ребёнка, и около десяти минут с кем-то общался, достаточно эмоционально.
— Всё, отбой.
— В смысле?
— В прямом. Наш пограничник в последний момент испугался и включил заднюю. Не думаю, что он вообще собирался помогать нам. Скорее всего, просто хотел получить деньги.
Я молча слушала его и тихо плакала. Предсказуемо, зачем доблестному защитнику границ рисковать своей карьерой и свободой, проводя через границу нелегалов, если можно забрать свой гонорар и ничего не делать. Хорошо ещё, что он предупредил нас заранее. Хотя вряд ли он сделал это из добрых побуждений — наверняка просто испугался, что мы сдадим его начальству, которое начнёт внутреннюю проверку.
— Не расстраивайся, через пару дней поедем в Белоруссию — там тоже старообрядцев хватает, а у Ордена не так много пособников. Просто Валера второпях выбрал не самый лучший способ перебраться через границу, вот и всё, — он нежно обнял меня, вселяя уверенность и спокойствие.
***
Дима всегда держал свои обещания. С момента нашей неудачной попытки пересечь границу за взятку прошло ровно два дня. Вещи были собраны в сумки и чемоданы, домик чисто вымыт, осталось только заправить полный бак, докупить продовольствия, влажные салфетки и подгузники для Алисы. Дима рано утром уехал в магазин, оставив нас с малышкой одних всего на час, но не прошло и десяти минут, как не запертая дверь садового домика распахнулась, и в комнату вошёл Андрей.
— Соскучилась по папочке? — моё сердце бешено заколотилось.
— Как ты меня нашёл?
— Не важно. Заканчивай свои блядства и бегом в машину. А ничего, хорошенькая получилась. На меня очень похожа, — он подошёл ближе и с интересом разглядывал Алису. — Чего разлеглась? Хочешь, чтобы я пристрелил твоего ёбыря? — он достал пистолет. Быстро я сказал!
Трясущимися руками я одела ребёнка, накинула куртку и вышла из домика. Андрей шёл сзади, контролируя каждое моё движение.
— Что ты с нами сделаешь?
— Пока не решил. Может, убью, а может, вы мне ещё пригодитесь.
— Ты один приехал?
— Естественно. В Ордене никто не знает, что я вас нашёл. Садись в машину и не заговаривай мне зубы, — он сильно толкнул меня в плечо рукой, сжимающей пистолет.
Пока мы ехали перед моими глазами проносились: большой кухонный нож, лежащий на столе, топор, почему-то спрятанный хозяевами в шкафу, тяжёлый камень, лежащий у калитки… Надо было убить его. Хотя бы попытаться. Убить, или умереть самой, а не идти как корова на бойню, лелея нелепую надежду заслужить право на жизнь для себя и своей дочки. Но теперь уже поздно что-то менять — он гораздо сильнее меня, впрочем… Я с ненавистью посмотрела на Андрея.
***
Андрей привёз нас с Алисой в город с загадочным названием Кингисепп, скинул в квартире, которая явно сдавалась на короткий срок командировочным, туристам и влюблённым парочкам и уехал, предварительно заперев дверь на оба замка. Я положила гулящую Алису на кровать и стала обыскивать наше новое пристанище. Нашла за стареньким диваном пару шпилек, обрадовалась и до вечера пыталась взломать замок. Но жизнь — это не голливудское кино. Естественно, у меня ничего не получилось. Квартира была расположена на первом этаже, но вылезти через окна было нереально — толстая металлическая решётка защищала её от проникновения грабителей. Андрей явно всё предусмотрел. Я села на пол, плакать не было ни сил, ни желания. Думать о нашем с Алисой будущем не получалось, почему-то все мысли были о Диме — что он сейчас делает? Представляю, каково это — вернуться в пустой дом и увидеть открытую нараспашку калитку, брошенные вещи, холодный завтрак на электрической плите, которую я не успела включить. Может быть, он найдёт нас?
Надежда всегда умирает последней, но у меня нет времени на глупые мечты о принце на чужой Тойоте. Даже если он нас найдёт, может быть уже слишком поздно. Я ещё раз перебрала столовые приборы. Чёрт! В этой квартире даже ножниц нет, из острых предметов только вилки и маленький, невероятно тупой ножик. Таким не то, что человека убить — кусок хлеба нормально не отрежешь. Андрей вернулся после полуночи:
— Держи, — он бросил к моим ногам два больших пакета. — На неделю должно хватить. Мне нужно уехать в Питер и обдумать нашу щекотливую ситуацию. Ну а пока у тебя есть немного времени, чтобы убедить меня сохранить вам обоим жизнь.
Он схватил меня за волосы и поволок на кровать, неприлично выругался, увидев там ребёнка, и направился в ванную.
— Раздевайся и дуй в душ, — я послушно сняла с себя одежду.
Сопротивляться нет смысла, Андрей слова «нет» не понимает и никогда не понимал. Он помнит меня слабой и беззащитной — это очень хорошо. Не стоит его переубеждать. Пока.
— А беременность пошла тебе на пользу, — он разделся и похотливо разглядывал моё обнажённое тело. — Повернись ко мне спиной, прогнись и раздвинь ноги.
— Андрей, пожалуйста, мне ещё нельзя, — я с мольбой посмотрела на него.
— Что тебе можно, а что нельзя, мне решать. Делай, что говорят. И не переживай, я не боюсь крови, — он похотливо улыбнулся и зашёл в душевую кабинку.
Я повернулась к нему спиной, встав так, как он приказал. И сразу почувствовала резкую боль внизу живота. Андрей не церемонился, моё здоровье — последнее, что его интересует. Каждое движение, казалось, разрывало мою плоть. Я не могла дышать, мечтая лишь об одном — чтобы экзекуция как можно быстрее закончилась, но как назло он долго не мог кончить. В какой-то момент мне показалось, что он специально продлевает акт, наслаждаясь моими страданиями.
— Вот видишь, а говорила «нельзя, нельзя», — он снял душ со стойки и смывал кровь со своего члена и ног, я без сил сползла по стене. — Будь хорошей девочкой и я, возможно, сохраню тебе и ребёнку жизнь. Или только тебе. А, может быть, только ребёнку. Приеду в субботу утром — приготовь к моему приезду пасту Болоньезе, — он вышел из ванной комнаты, громко хлопнув дверью. Сон Алисы его явно не беспокоил.
Глава XXVIII
Я сидела на полу ванной комнаты и через шум льющейся воды пыталась различить звуки того, что происходит в квартире. Алиса, судя по всему, крепко спит — уже хорошо. Неизвестно, как Андрей отреагирует на плач ребёнка. Шум шагов, шорох одежды и, наконец, скрежет отпирающегося замка. Он ушёл — можно выходить из ванны. Но дальше то что? С трудом передвигая ноги, я не дошла, доползла до кровати. Голова кружилась, кровь пульсировала в висках, тело отказывалось подчиняться. Без сил я упала на подушку рядом и просто вырубилась. Сквозь дрёму я чувствовала дыхание дочки, скрежет в трубах и другие странные звуки, свойственные любому старому дому.