Мой любимый деградант

- Тимир, откуда у тебя этот уникальный артефакт? Такие редкости сейчас только в семейных сокровищницах хранят. - Спрашивал голос доктора Дирба. А Тим ответил, что купил его из сочувствия у одной девушки несколько лет назад. А потом подарил мне. Даже сейчас во мне проснулась ревность: что это за девушка? Не в публичном ли доме она обитает? Чем ещё из сочувствия помог ей мой муж?

Но вопросов моих Тим слышать не мог, он, вообще, говорил меньше, чем я хотела его слышать. Мне не хватало его голоса и смеха. Если я его видеть не могу, хотелось бы хоть больше слышать его голос.

Я считала, загадав какую-нибудь цифру, чтоб проснуться, произнося ее.

Три.

Два.

Один.

- О, сестра, проснулась, - прошептал голос Лиона рядом, когда я начала моргать. - Как хорошо, что ты не умерла, будешь сама нянчиться с Тимиром, он уже всем здесь надоел.

- Почему? - Спросила я немного охрипшим голосом.

Тим же очень неприхотливый, он никогда не станет никого утруждать. Вряд ли он сделает что-нибудь, чтоб от него окружающие устали.

Лион пожал плечами:

- Тимир не ест почти, и пьет только кофе, чтоб не спать. Мы боялись, что он возле тебя и умрет. Если честно, надоело за него переживать! Я в Армию хочу.

Лион всегда будет раздолбаем, думающим только о своем комфорте.

- Сафира, ты обязана снова меня спасти. - Вдруг ещё тише зашептал он. - Ясаман увела Тимира в столовую, когда он вернётся, сделай, пожалуйста, вид, что ты все ещё спишь. А потом с криком проснешься.

Я недовольная этим планом нахмурилась.

- Не хочешь? Тогда проснись со стоном... Или просто проснись чуть позже, но обязательно в присутствии Тимира. Чтоб он не стал снова ревновать тебя ко мне. А то рука у него тяжёлая и он, вообще, нервный стал. Хуже, чем всегда. – Пояснил Лион.

Тим вернулся через пару минут, Лион приложил палец к своим губам и направился навстречу брату. Я же закрыла глаза и повернула голову лицом к стене.

На тихий вопрос Тима, Лион громко ответил, я крепко сплю.

Тим, выпроводив брата, сел на мою кровать и, взяв мою ладонь, прижал к своему лбу.

- Сафира, мне Ясаман рассказала, как она учила тебя соблазнять меня. - Как будто к здоровому бодрствующему человеку обратился Тим. - Если бы я только знал, что ты тогда не шутила и не готовила ловушку. Как много времени мы потеряли!

Тим, кажется, пересел с кровати на пол и уткнулся головой в кровать, но ладонь мою из рук не выпускал.

- Сафира, просыпайся! Доктор Дирб сказал, что ты не можешь дольше семи дней спать. Если хочешь, я буду всегда говорить, что люблю тебя. И не устану повторять, что ты красивая и умная. И глаза у тебя... серые и волосы... длинные. Я выучу все красивые слова. - Даже в такой момент с эпитетами Тиму не везло. - Сафира, если захочешь, будем танцевать на каждом балу.

Я уже давно открыла глаза и смотрела на Тима. Он же, опираясь лбом в кровать, не мог меня видеть. Но после следующих его слов я не сдержала смешок:

- И еще я могу больше никогда не надевать носки…

Встрепенувшись Тим вскочил и в первый момент бросился к двери, но через пару шагов развернулся, и, приблизившись к кровати, обнял меня, целуя в щеки, губы. Он приподняв усадил меня в кровати, и крепко обнял, продолжая целовать.

А потом пришлось вызвать в Академию дядю и Марину. И они с Тимом перенесли меня в замок Чарх. Раньше не позволил это сделать доктор Дирб, опасаясь, что портальный переход может навредить мне и ребенку.

И впереди были почти два месяца каникул, которые я планировала провести, как самые настоящие медовые месяцы.

Эпилог.

Я была адепткой четвертого курса Свободной Академии Магии, когда стала матерью в первый раз. Роды совпали с зимними каникулами, и все радости схваток со мной перенесла Марина. В ее честь мы и назвали красную крикливую малышку. Марина восприняла это как величайшую честь и подарила своей внучатой племяннице и тезке несколько комплектов драгоценностей. Дядя был разочарован, что не родился мальчик, но виду старался не подавать.

- Слава Богу, ребенок уже родился, я устал нянчиться с твоим мужем. Перед следующими родами прослежу, чтоб Тимира отослали куда подальше. - И дядя, развернувшись, покинул мои покои, оставив на столике подарки для меня и новорожденной Марины.

Тим, действительно, выглядел вымотавшимся. Поцеловав меня нежно, он прижал мою ладонь к своему лбу и так застыл.

- Дяде вправду пришлось с тобой нянчиться? - Спросила я.

Вообще-то, я ждала поздравлений, благодарности за ребёнка, похвалы. Я себя сейчас чувствовала героем. Самым настоящим героем, который прошел через ужасные муки и подарил миру нового человека. Пусть даже этот человечек пока красный, лысый и беззубый и морщинок у него больше, чем у изюма. Но Марина сказала, что и месяца не пройдет, как малышка станет красавицей, и я хотела ей верить.

Только Тим сейчас был не настроен на восхваление моего подвига. Он больше напоминал тяжело больного человека, который только что перенес страшнейший приступ боли.

- Не помню. - Прошептал Тим. - Как услышал твой первый крик, голову совсем от страха потерял. Может, больше не будем это делать?

Тим шокировал меня так сильно, что я даже забыла, что немного обижена на него.

- Как не будем? – По-моему, даже думать нельзя о том, чтобы отказываться от нормальной супружеской жизни.

Тим нервничая начал объяснять свое предложение:

- Сафира, нам и одного ребенка хватит. Можно ведь зелья целителю заказать, чтоб больше не беременеть. Один ребенок в семье - это очень хорошо, вся наша любовь достанется дочери. Ее не будут обижать младшие дети, забирая игрушки. И не придется делить ни с кем наше внимание. - Закончив с убедительными, на его взгляд, доводами, Тим перешёл к уговорам. - Сафира, я очень тебя прошу, согласись… Я ещё один такой день не переживу. Я же не думал, что тебе придется так мучиться!

И я поняла, насколько сильно Тим перенервничал. Хотя я много раз представляла, зная о его бережном отношении ко мне, что день рождения ребенка для него лёгким не будет, но, все же, не предполагала, что он сразу забудет обещание, которое дал дяде. Ведь возродить род только одним ребенком почти невозможно.

Но, с другой стороны, это я почти семь часов мучилась от боли и сейчас была героем, а он-то все это время переживал за меня, и сейчас испытывал чувство вины.

- Дядя будет недоволен, он хотел много внуков, - на это Тим ответил, что лорд Чарх и сам не позволил своей жене пройти через такие муки второй раз. - И наша дочка сама по себе уже возрождение рода.

И мы с Тимом решили никаких заявлений не делать, но со вторым ребенком не спешить. Никогда.

Ректор с начала учебного года сделал для меня исключение, и с тех пор я жила в замке Чарх. Дважды в день пользовалась порталом, чтоб посещать занятия и вечером возвращаться домой. Поэтому меньше чем через неделю, как стала матерью, я смогла вернуться на учебу. Все мои материнские обязанности взяла на себя Марина.

Но в конце весны, когда моей дочери не было и пяти месяцев от рождения, я упала в обморок на тренировке. Доктор Надир твердил, что нагрузка не была непосильной, и перенапрячься я никак не могла. И доктор Дирб подтвердил, что не из-за занятий я потеряла сознание, а после осмотра поздравил меня с ожидающимся пополнением.

И я, в отличие от Тима, была рада, что скоро снова стану матерью. Все муки, перенесенные при рождении Мариночки, уже в кошмарах не напоминали о себе. А дети-погодки это почти что двойняшки. С ними должно быть очень интересно.

Тим боялся рождения следующего ребенка и опекал меня до самых родов не меньше, чем нашу дочь, которую очень любил. Даже устроился в Академию консультантом по нормам правоведения. И нередко мы в столовой обедали вместе с Ясаман, вспоминая наши былые подвиги.

После рождения второй девочки, уже я сказала мужу, что больше ни одного ребенка в нашей семье не будет. Эти роды были очень сложными и длились более суток. Дядя, как и грозился, отправил Тима с важным поручением в провинцию, но дал моему мужу слово, что вернёт его порталом домой, если роды начнутся раньше, чем он успеет вернуться домой. Только дядя не собирался держать это обещание. Даже когда я была уверена, что не выживу и просила позвать мужа, чтоб попрощаться с ним, Тиму о родах не сообщили.