Мой любимый деградант

Я наблюдала, как Тим бесшумно переставляя ноги, приблизился к лежавшему парню и встал возле него. Третьекурсник, наконец, открыл глаза и спешно поднялся на ноги.

- Тимир? А мы тебя искали, - без тени страха сказал тот, кто был нашей с Тимом добычей в этой охоте. Хотя он-то об этом еще не знал.

- Адепт Найт, - поправил его Тим.

- Что?

- Обращайся ко мне официально.

Подопечный Вэдра с презрительной ухмылкой обвел взглядом Тима, который был одет не в рекомендованный комбинезон, а в обычную удобную, можно даже сказать, сугубо неофициальную одежду. А ещё Тим был лохматым, и загоревшись. С рукой привязанной к телу. Подумав, что-то прикинув в уме, адепт уже вежливее спросил Тима:

- А где Сафира? Адепт Найт.

Я уже собиралась шагнуть вперед, но ответ Тима меня остановил.

- Адептка Чарх в нашем лагере, следит за приготовлением обеда. У нас сегодня суп из юрзы.

- М-м, - с предвкушением сказал адепт, - может, пригласишь меня к себе на обед? Адепт Найт.

- Конечно, - и, радушно махнув рукой, Тим пошел впереди адепта, которого вроде как собирался похитить. Тим обернулся и напомнил своему будущему гостю, чтобы он не забыл взять плетенки с ягодами и листьями жимолости. И, бросив взгляд на место, где предположительно должна была стоять я, кивком головы велел идти за ними.

Тим, ориентируясь по компасу, привел нас к нашему наскоро собранному шалашу. Но увидели мы наше жилище только когда Тим, по засечкам на стволах деревьев нашел его и отключил артефакты.

Мой сокурсник оглядывал все в изумлении, но сказать что-то доброе или хотя бы нейтральное ему, скорее всего, не позволило воспитание.

- И где адептка Чарх? Сбежала с этого жалкого пристанища?

Я не удержалась и сказала:

- Я здесь.

Он резко обернулся на мой голос, но не увидел меня, все еще находящуюся под воздействием артефакта. С недовольным выражением он начал оборачиваться к Тиму.

В этом момент Тим ударом в челюсть опрокинул его на землю. И, не обращая внимание на то, что поверженный противник находится в полубессознательном состоянии, нанес ему несколько ударов по ребрам. Мне даже показалось, что я услышала характерный хруст костей. Я не осуждала Тима за такую жестокость, драться честно с поломанной рукой он бы и не смог. И, скорее всего, и отомстить за предательство и пренебрежительное отношение к себе мой муж хотел. А даже допускала, что Тим сорвал на подопечном Вэдра злость, которая накопилась на самого Кона. Только парня мне, все равно, было жалко.

- Сафира, - позвал меня Тим, - где ты?

Я отключила артефакт и стала видимой для Тима. Он шагнул ко мне и приобнял за плечи. Пришлось сделать усилие, чтоб не отшатнуться от его руки, на пальцах которой все ещё находился кастет.

- Надо было отвернуться - Сказал мне муж. - Зачем ты смотрела на это?

Я думаю, ответа на этот вопрос он и не ждал.

- Тим, для чего ты бил по лежачему, он же и так не сопротивлялся?

- Чтоб сломать ему ребра, - я тоже не ждала, что Тим ответит на мой вопрос. Тем более не думала, что услышу такой ответ. Тим не мог не понять, что я в замешательстве. И попробовал объясниться. - Сафира, мне нужно было не только поймать адепта из группы Вэдра. Надо его ещё и удержать хоть бы двое суток, пока практика не закончится. Вести его с собой опасно. Значит, придется оставлять его здесь. Но здоровый мужчина не будет ждать, сидя в шалаше, пока его найдут. А боль... боль ломает волю. Тем более, я имею, в отношении этого адепта, право на месть.

- И что? Он будет здесь лежать со сломанными ребрами и челюстью?

- Челюсть я ему не сломал. Только ушиб слегка. Я сделаю ему повязку на груди. Свяжу. Посажу в нашем шалаше. Оставлю один спальный мешок и еду. Артефактами скрою его от всех. И обезболивающих средств он не получит.

План был неплохой. Жестокий немного, вполне в духе нового мира. Вроде закон не нарушается, и все правила соблюдены, но гуманностью здесь и не пахнет. Тим очень быстро вытащил все нужные нам вещи из шалаша, оставив внутри только спальный мешок и котелок с вареной юрзой. Но большую часть змеиного мяса Тим переложил для нас в миски, накрыл листьями жимолости и сложил в рюкзак.

А в шалаш он внёс плетенки с ягодами и листочками жимолости. Одну нашу фляжку Тим также оставил в шалаше, перелив в нее всю нашу воду. А потом Тим подошёл к подопечному Вэрда, который все ещё лежал неподвижно на земле. Тим хотел его посадить, чтоб сделать перевязку, но, ругнувшись, отошёл в сторону. И там, вызывая мое недоумение, стоял, облокотившись на дерево, с недовольным выражением на лице. Я подумала, что наш пленный умер, и хотела проверить страшную догадку. Но Тим поймал меня и не позволял отойти от себя.

Но меня же мучила совесть! И не хотела я, чтоб моего мужа судили.

- Сафира, успокойся, - попросил Тим, - все нормально.

- Он умер? - Спросила я.

- Кто? Нет! - Сначала удивился, а потом возмутился Тим. И смиренно добавил. - Хуже.

Что может быть хуже, чем смерть? Страшнее, безысходнее, необратимее? Я стала расспрашивать Тима, а вырваться из одной лишь его руки у меня не получалось. Наконец, Тим, цокнув, тихо сказал:

- Он не умер, он… обмочился.

Я не сразу поняла, о чем говорит муж, но, когда поняла, не удержалась от громкого вопроса:

- Разве это хуже, чем смерть?

- Конечно. - Серьезно сказал Тим. - Теперь я не могу забрать его комбинезон себе.

О, оказывается мой муж ещё и грабежом планировал заняться. Или это правильнее назвать мародёрством?

Выражение моего лица Тиму, точно, не понравилось и он начал объяснять мне, что в том, что на нём надето сейчас, будет неприлично выходить к встречающим у подножия Горы. Ведь там помимо ректора, магистров, комиссии и адептов, будут ещё и наши родственники.

- Лорд и леди Чарх, мои родители и братья, - не без грусти закончил Тим.

Тогда я захотела его поддержать и успокоить:

- Тим, давай почистим этот комбинезон магией.

- Нет,- категорично проговорил Тим. И для меня пояснил, - не получится. Магия даёт только лоск и убирает грязь с поверхности.

- Тогда я могу постирать его в реке, мы же все равно к ней идём.

- Нет, не надо. - Так же категорично ответил муж на мое очень щедрое предложения. Я даже на стирку ради него соглашалась.

- Может... – Сдаваться я не собиралась.

- Нет, Сафира, я не смогу надеть этот комбинезон. Даже после стирки. Мне будет противно в нем ходить. - Тим высказался очень резко и, выдохнув, взял себя в руки. - Ничего страшного в моей одежде нет. Все и так воспринимают меня только как выродка. Отрёпками я никого не удивлю.

- Ну, да, лучше свои отрёпки, чем комбинезон писуна, - я просто хотела выразить свое согласие решению Тима. А он выронил из рук рюкзак и, усевшись на траву, начал смеяться. Потом, застонав, пытался сдержать хохот. Но, все же, сказал, что я всегда нахожу необычные слова для поддержки. И почти всегда поднимаю ему настроение.

Больше я не отвлекала Тима. И старалась не следить за его действиями. Потому что плененный нами адепт плакал и просил его отпустить. А Тим совсем не бережно перевязал его грудную клетку. Потом целительским жгутом связал пальцы правой руки, чтоб магичить адепт не смог. Затащил его в шалаш и там к дереву привязал его левую руку. Я даже на отчаянный, жалобный крик адепта старалась не реагировать. Когда Тим активировал артефакты, шалаш стал невидим, и мы с вещами двинулись в путь.

- Я просто вывернул ему локтевой сустав на левой руке, чтоб не пытался сбежать.- Сказал всю дорогу молчавшей мне Тим. После этого говорить мне совсем расхотелось.

Мы шли без привалов, только с недолгими остановками. И уже под вечер дошли до места у реки, где мы планировали пересечься с Лионом.

Увидев настоящую целую палатку между двумя невысокими деревьями и костер, над которым висел котелок, от которого распространялся аромат наваристой ухи, я, невольно сглатывая слюну, заспешила к этому идиллическому месту. Только Тим придержал меня и заставил идти медленно за своей спиной.