Страница 9 из 24
Резкий щелчок, донесшийся от окна, заставил ее вздрогнуть. Тридцать секунд Присцилла стояла неподвижно, ее сердце колотилось. Оправившись, но все еще вздрагивая, она шагнула к окну, отдернула занавески и выглянула наружу. Даже во тьме, она подумала, можно различить более темный силуэт внизу. Присцилла толкнула створку и позвала тихо, хотя голос ее звучал напряженно:
– Кто там?
Ответа не было. Напрягая зрение, она поняла, что темный силуэт – молодой кипарис, который по приказу тетушки Паддикет посадили в парке сегодня утром. Свеча позади нее зашипела и замерцала под ударом проникшего внутрь сквозняка. Присцилла собралась закрыть окно, но тут луна пробилась через облака и с неожиданной ясностью осветила странное зрелище. Некто толкал кресло тетушки Паддикет по беговой дорожке на приличной скорости, и, насколько Присцилла могла заметить, тетушка Паддикет сидела в кресле! В час ночи!
Внезапно свеча прекратила неравную схватку с потоком воздуха и погасла. В этот же самый момент во мраке, что объял Присциллу, кто-то кашлянул прямо у нее за спиной. Присцилла трясущимися руками захлопнула окно и повернулась.
– Кто… кто здесь? – произнесла она, и собственный голос удивил ее.
Ответа она не дождалась.
Присцилла неожиданно осознала, что смотрит прямо на светящиеся стрелки будильника, который стоит на маленьком буфете, а тот располагается на площадке за дверью ее спальни.
Значит, дверь открыта. Кто-то вошел!
Присцилла обвела комнату испуганным взглядом, ощущая, как ее охватывает паника. Трясущимися руками она зажгла свечу и торопливо собрала вещи, которые ей требовались на ночь. К окну подойти она бы не решилась, остаться в одиночестве – тоже.
– Извини, что снова тревожу тебя, – сказала она, входя в комнату Селии с ночной рубашкой, халатом, расческой и щеткой в руках, – но я не хочу сегодня спать одна.
Селия удивленно оглянулась. Она только что закончила наносить ночной крем на лицо и радостно улыбнулась.
– Трижды ура тебе за компанию! – воскликнула она.
– Прежде чем мы отправимся в кровать, я предлагаю запереть дверь, – произнесла Присцилла. – Так я буду чувствовать себя спокойнее. Мне не хочется тебя пугать, но кто-то только что вошел в мою комнату неким странным образом… я такого не ожидала… Я видела кресло тетушки, катившееся по спортивной площадке со скоростью двадцать миль в час.
Селия недоверчиво усмехнулась, а потом, нагнувшись и пошарив под большой кроватью с балдахином, извлекла ножку кресла. Та была сделана из красного дерева, красиво вырезана и отполирована и выглядела тяжелым, хорошо сбалансированным оружием. Селия перехватила эту булаву двумя руками и игриво покачала ей перед Присциллой.
– Всякий, кто войдет сюда, быстро пожалеет, что это сделал, – заявила она. – Надо повесить объявление на двери: «Посетители могут входить на свой страх и риск». Что ты думаешь по этому поводу?
Присцилла улыбнулась:
– Я знаю, что ты считаешь меня идиоткой, но мне это безразлично. Кроме того, я принесла коробку шоколадных конфет, так что тебе не придется говорить, что я тебе не нужна… Ну а я настроена остаться здесь на ночь.
Через полчаса Селия еще не спала. На нее снизошло видение тетушки Паддикет, дышащей воздухом в кресле на колесиках, что катилось по беговой дорожке. Будучи не в силах удержаться, она начала хихикать. Безумное желание выйти и посмотреть, так ли все происходит, возникло и усилилось. Селия вскочила с кровати.
Небо было чистым, полная луна висела в вышине. Можно было видеть каждый предмет в комнате. «Прекрасная ночка для рекордного забега», – подумала сестра велосипедиста-чемпиона, тихо хихикая. Она подкралась к двери и повернула ключ. Присцилла пошевелилась во сне, реагируя на слабый щелчок замка, но не проснулась. Селия взяла халат с кресла и выскользнула из комнаты. Толстые ковры, лежавшие повсюду, были приятно теплыми под ее ногами.
Она прошла длинным коридором к спальне Присциллы и заглянула в открытую дверь. Внутри была видна склонившаяся над кроватью фигура. Селия Браун-Дженкинс резко втянула воздух, а потом произнесла очень четко:
– Руки вверх!
Фигура резко повернулась.
– Заткнись, маленькая идиотка, – раздался знакомый голос.
– О, Клайв, это ты! – беспомощно воскликнула Селия. – Что ты тут делаешь?
Клайв вышел в коридор и положил руку ей на плечо.
– Иди обратно в кровать, – тихо сказал он. – Нечто странное происходит, и я тут, чтобы понять – что именно. Это чья комната?
– Присциллы. Но она у меня сейчас, – ответила она. – Клайв, иди спать.
Брат отодвинул ее в сторону и мягко прикрыл дверь спальни.
– Я не могу попасть в свой домик сегодня, – прошептал он. – Заперта калитка между водяным парком и спортивным полем. И все в кухне и вокруг нее тоже закрыто. Попытавшись выбраться, я создам шум. Придется отправиться в столовую и поспать на диване.
– Я дам тебе стеганое одеяло. Пойдем со мной.
Селия вернулась к своей комнате и заглянула внутрь, чтобы немедленно взять одеяло для брата.
– Спокойной ночи, – прошептала она. – Хотелось бы мне знать, о чем ты говорил. Чего сегодня такого странного происходит в доме?
– Все в порядке, – тихо ответил Клайв. – Расскажу подробности утром. Спокойной ночи. Запри дверь.
Он развернулся и ушел, а Селия осталась у двери спальни, напряженно прислушиваясь. Неожиданно до ее слуха долетел вскрик и звук падения.
«Клайв, – подумала она, побежав в сторону главной лестницы. – Наступил на угол одеяла и свалился на ступеньки».
Свечи и фонарики вскоре осветили пространство. Свет появился из каждой двери, кроме той, что вела в спальню тетушки Паддикет. Присцилла, разбуженная шумом и обнаружившая, что Селия исчезла, выскочила на лестничную площадку наверху.
Клайв лежал около лестницы, полностью завернутый в толстое стеганое одеяло насыщенного оранжевого цвета. Оно спасло его во время падения, так что кроме шишки на голове и синяка на голени он не получил повреждений. Однако Клайв рассказал нечто весьма странное. Когда он ступил на первый пролет лестницы, чтобы спуститься в холл, кто-то сильно толкнул его в спину. В стеганом одеяле Клайв не сумел оказать какого-либо сопротивления или уклониться, поэтому беспомощно скатился вниз по ступеням.
– Хорошо, что вы, парни, смотрите на меня таким вот образом, – сказал он в завершение, изложив все это другим атлетам в гимнастическом зале на следующее утро перед завтраком, – но какие-то непонятные вещи происходили в доме прошлой ночью. Начнем с того, что кто-то испугал Присциллу в ее комнате. Я оставался в библиотеке, читая до половины первого. Забыл, что калитка между водяным парком и спортивной площадкой закрывается в половину двенадцатого, так что не мог попасть в домик, не производя шума. Я решил выйти через главную дверь, для чего пришлось отодвинуть засов, и закрыл ее за собой. И только добравшись до лестницы, вспомнил о калитке. Меня осенило, что я могу перелезть через нее, но, пройдя все ступеньки до самого низа и отправившись к калитке, увидел кое-что странное. Некто вышел из главной двери. Он не мог видеть меня, поскольку было темно, а под стеной парка еще и лежала тень, но я сумел различить его. Он был словно нарисован китайской тушью в лунном свете на белой стене дома. Человек прошел вдоль террасы и двинулся вниз по ступенькам. В этот момент я собрался поприветствовать его, поскольку я вроде бы узнал его походку, но сообразил, что кое-что выглядит очень странно. Несколько мгновений я не мог понять, что именно, а потом догадался. Тот человек шел по каменным ступенькам совершенно бесшумно.
Он остановился примерно на полпути вниз и развернулся. В спальне прямо над лестницей горела свеча. Я увидел, как взметнулась его рука, и услышал стук камня, ударившего в стекло. Едва совершив бросок, человек метнулся обратно вверх по ступеням так быстро, как только мог. Окно открылось, и девичий голос поинтересовался: «Кто там?» И в это же самое мгновение свеча погасла. Слишком сильный сквозняк, полагаю. Ну, я думал, что это, наверное, забавно – швырять камнем в окошко спальни, где живет девушка, в час ночи и пугать ее до смерти, но не знал, что могу сделать, кроме как догнать того типа и объяснить ему, что к чему. В общем, я запрыгал вверх по ступенькам, когда, будь я проклят, раздался звук колес на беговой дорожке прямо за калиткой, около которой я стоял. Выглядело оно так, словно кресло старой леди пустилось в отличный спринт. Этого не могло быть, я так и подумал, но на некоторое время это меня задержало.