Страница 80 из 99
— Вот теперь я, пожалуй, могу ответить на ваш вопрос о дальнейших планах. — Продолжение последовало после воистину театральной паузы. — Из чисто мужской солидарности я присоединюсь к мнению, изложенному вам капитаном Рагайном, — посидите-ка вы пока что в тихом, укромном месте. — Не успела я открыть рот, как он с преувеличенной вежливостью кивнул: — До новых встреч!
Больше эффектов не последовало, он лишь едва заметно напрягся, и вдруг мир бешено завертелся перед моими глазами, а через мгновение свет вместе с сознанием погас…
Первой мыслью, посетившей меня после того, как я очнулась, была: «Капитан и Крат наверняка будут драться на дуэли за право первым обсудить со мной мою ночную эскападу. Потому что второму свои мысли по этому поводу высказывать будет уже некому…» Однако, с другой стороны, я была жива-здорова и даже проникла в стан врага, из чего зачастую удается извлечь массу пользы. И для начала, конечно, следовало попробовать выяснить, в какой уголок этого стана меня занесло.
Беглый осмотр помещения, в котором я находилась, не дал ничего, кроме тривиального заключения, что уютным его не назовешь. Начать хотя бы с того, что стены и потолок являли собой кладку из грубо отесанного камня, да и пол был ничем не лучше, только ровнее. Кровать, правда, радовала — не слишком широкая, она все же была достаточно удобной, матрац мягким, а белье чистым. Остальная обстановка больше соответствовала стенам, нежели кровати, — грубый деревянный стол да пара стульев. В качестве окна предлагался расположенный почти под потолком узкий проем, которым воспользовался яркий солнечный луч, чтобы скрасить мое одиночество. Подтащив стул, я сумела выглянуть наружу и убедиться: я обретаюсь в подвале и имею замечательную возможность любоваться небольшим участком зеленой травки и гораздо большим — голубого неба. Для проформы я осмотрела и дверь, но она была убедительно массивна и, разумеется, запиралась с внешней стороны.
Что ж, один вывод представлялся очевидным — похоже, меня поместили в подземный каземат, которым, по слухам, был оборудован каждый уважающий себя замок. Но ключевой вопрос — чей это замок? — по-прежнему ставил в тупик. Судя по солнцу, была где-то середина дня, а я вряд ли провела в отключке больше суток, так что добраться до родового гнезда Танвартов мы бы явно не успели, на востоке же у Дина, уроженца западной провинции, близких друзей быть вроде как не могло. Конечно, у Ректора тут наверняка имелось множество союзников, но едва ли Танварт мог обратиться к кому-нибудь из них с просьбой спрятать его личную пленницу…
Не берусь судить, нашла бы я разгадку самостоятельно или решить эту задачку мне оказалось бы не по зубам, но процесс еще шел, когда довольно неожиданно раздался лязг отпираемых засовов, затем с противным скрипом дверь отворилась, и выяснилось, что меня пожелал удостоить своим визитом… герцог Девейн. Не знаю уж зачем, но я почтила его появление вставанием, да так и застыла, пока он шел до стула, на котором устроился с основательностью немолодого человека. После чего, правда, он довольно любезно указал на второй стул, оставленный мной у окна, и радушно предложил:
— Присаживайтесь, герцогиня.
— Благодарю, — выдавила я наконец, но опустилась на краешек кровати.
Пару минут мы играли в обыкновенные гляделки. Возможно, Девейн и думал, с чего лучше начать беседу, я же о подобной возможности даже не вспомнила.
— Не ожидал я увидеть вас так скоро, — многообещающим заявлением прервал он молчание. — И, если честно, предпочел бы и вовсе никогда не видеть. Но что случилось, то случилось, и теперь мне очень бы хотелось услышать о том, как вы здесь очутились?
— Знаете, — не удержалась я, — этот вопрос и меня живо интересует. А вы действительно не имеете ни малейшего представления, кто и зачем меня сюда запер?
— Не говорите глупостей, — резко оборвал меня герцог. — По чьей инициативе вы наслаждаетесь гостеприимством моего дома, мне прекрасно известно. Но вот цепь событий, приведших к такому результату, хотелось бы представлять более четко.
— А зачем, если не секрет? — нагло поинтересовалась я и удовлетворенно заметила, что мое поведение его немного обескуражило. Хотя не исключено, что честно ответить на этот вопрос изначально входило в его планы… Так или иначе, но герцог едва заметно поерзал, словно устраиваясь поудобнее, и хладнокровно сообщил:
— Затем, что мне непривычна роль пешки, которую игроки двигают, куда захотят, то бросая на передовые, то отставляя за ненадобностью в дальний пыльный угол.
О, вот как! Неожиданный поворот… Даже при всей расчетливости керторианцев вопросы мести для них обычно выше интриг, и Дин Танварт, очевидно, полагал, будто старик будет отличным тюремщиком для жены герцога Галлего, но, судя по только что сделанному заявлению, Девейн отнюдь не горел желанием немедленно вернуть должок Ранье, вздернув меня на воротах замка, более того, он был явно нацелен на мирные переговоры. Теперь все зависело от того, насколько грамотно и убедительно я смогу обрисовать сложившуюся ситуацию. Параллельно с этим следовало если не расположить его к себе, что в принципе вряд ли достижимо, то хотя бы настроить против моих врагов… В попытке выиграть время я прибегла к любимому:
— Скажите, герцог, своим пребыванием в этой не сказать чтобы милой комнате я обязана графу Дину Танварту?
Собеседник соизволил едва заметно кивнуть, и я приободрилась.
— Это хорошо. В том смысле, что не произошло ничего неожиданного. Если не секрет, под каким соусом он вам все это преподнес?
Но тут старый герцог, к сожалению, решил напомнить, кто у кого… э-э… в гостях:
— Давайте пока не будем касаться этого вопроса. Но я не исключаю, что по ходу нашей беседы необходимость его осветить появится сама собой.
Ну и ладно, есть и другие способы получить тайм-аут на раздумья. Я выбрала самый простой и надежный.
— А нельзя ли создать более благоприятные условия для столь серьезной беседы?
Сдается мне, промелькнувшая на его лице усмешка относилась к тому, что все мои трюки для него прозрачны, но вслух он был сама вежливость и предупредительность:
— Извольте, что вам угодно?
Не став жеманничать, я честно созналась:
— Ну, например, посетить туалет. От легкой трапезы тоже бы не отказалась.
Я не заметила, чтобы он нажимал на какие-то кнопки, но в комнате появился слуга, больше похожий на охранника, и меня препроводили в соответствующее помещение. Где, кроме всего прочего, я обнаружила небольшое окошко, не забранное решеткой, сквозь которое, приложив определенные усилия, вполне можно было просочиться. Однако перспектива дальнейшей беседы с герцогом Девейном показалась мне значительно более привлекательной, нежели одинокое, бесцельное блуждание по лесам Кертории. Тем паче что некий общий план своего выступления у меня потихоньку сформировался… А посему, наскоро умывшись и пригладив волосы, я позволила доставить себя обратно в камеру, где мне тотчас указали в направлении стола, на котором уже красовались легкие закуски и вино, а рядом стоял второй стул, заботливой рукой передвинутый от окна.
Разумеется, начинать разговор, пока я атаковала блюдо с канапе, он и не пытался, поэтому мне, чтобы не терять инициативу, пришлось невежливо буркнуть с набитым ртом:
— Итак, вы хотели узнать, что происходит?
— Да.
Теперь выдать заранее заготовленную фразу ничто мне помешать не могло, и я спокойно дожевала, глотнула вина, после чего сообщила:
— Ничего сверхъестественного. Просто в разгаре очередной заговор за господство над миром, и вы случайно оказались в его центре.
Реакция Девейна лишь фрагментарно совпала с ожидаемой — любопьггство и, возможно, недоверие; он чуть прищурился и уточнил:
— Что значит «над миром»?
— О, в самом общем смысле — над всем миром. Керторией, Галактикой.
Герцог задумался, но с ходом своих мыслей ознакомить меня не торопился, а разгадать их я даже не пыталась. Вывод его, впрочем, был прост и безукоризненно логичен: