Возрождение

— Так может завтра?

— Сейчас!

Распрощавшись с Кэсси, я взглянул на часы и принялся прикидывать, получится ли у меня провернуть всё это до назначенной встречи с Потапычем. Получалось, что по-любому не успею. Пришлось звонить Потапычу и переносить встречу. Мастер был явно недоволен, но согласился безропотно — видать, сообразил, что без должного повода я дёргать его не стал бы.

Потом на звонок ответил господин Друзов, холодно сообщивший, что дома он появится не ранее двадцати трёх ноль-ноль. Так и сказал… словно подчинённому. Я понимаю, что он сейчас работодатель, но хамства, пусть и прикрытого демонстративной вежливостью, не выношу — пришлось намекнуть папаше, что если он не оторвёт жопу от кресла и не будет у себя дома ровно через тридцать минут, я верну ему аванс (чистой воды блеф) и с дочуркой он будет разбираться сам. Если первое я, в определённых ситуациях, допускал, то второму и сам не верил, но папа Друзов купился, сменил тон и пообещал, что если и не через тридцать минут («Господин Орлов, ну вы же знаете, какие в Москве пробки!»), то уж через час он обязательно будет меня ждать.

Я-то про пробки знаю, но, в отличие от заказчика, передвигаюсь большей частью на метро. Толкучка и духота, не без этого, зато часто получается существенно быстрее. И, хотя Владимиру Викторовичу от офиса до дома было заметно ближе, чем мне — к месту встречи я прибыл первым. Выслушав мои пожелания, он поначалу скривился, как будто я потребовал найти использованный тампакс его дочурки, затем пожал плечами и предложил подняться в комнату его дочери и выбрать самому то, что подойдет.

Дверь, перекрывавшая вход в квартиру, расположенную по продиктованному Кэсси адресу, производила впечатление.

Вот что меня всегда поражало в американских фильмах, так это их двери. У нас принято твердить об их разгуле преступности, о бандах и разборках, о всякого рода жестоких отморозках, коих там, за океаном, просто немеряно. Не знаю, не знаю… Жить в доме, дверь которого состоит из реечек и стекляшек, и чувствовать себя при этом совершенно спокойно, я бы в России не смог. А там живут, и, что характерно, живут так очень многие. Даже если дверь без стеклянных вставок, она всё равно, как правило, хлипкая — не то что плечом, пинком вышибается. А замки и вовсе вскрываются шпилькой… ну да, в кино показывают. Это я к тому, что российская мода на стальные многослойные насыпные двери с ригельными замками и девиаторами[10], а также системами видеонаблюдения, сигнализации и так далее, наводят на вполне очевидный вопрос, где жить страшнее. Как и решетки на окнах первых этажей. У нас, кстати, такие двери некогда были поводом для издёвки — к примеру, в «Бриллиантовой руке». А сейчас по любому подъезду пройди — такое впечатление, что не жилой дом, а сейфовое хранилище банка. Жаль, что общество никак не может осознать, что понятие «Мой дом — моя крепость» говорит не о том, что стены следует строить в два метра толщиной, дверь изготавливать из танковой брони, а из окон должны торчать пулеметы. Упомянутый принцип поддерживается законом, нормальной работой правоохранительных органов… ну и, в какой-то мере, правом граждан на самозащиту, если полиции нет поблизости.

Итак, дверь… если опять-таки вспомнить американские боевики, где полицейский лихо стреляет в замок из пистолета, после чего дверь открывается с полпинка, то здесь больше сгодился бы гранатомет. И то не факт, что подействует. Я уверен, что и глазок на этой дверке ни разу не дырочка со стеклышками, а камера, выведенная на монитор или компьютер. Стучать в такую дверь бесполезно, разве что ногами. С разбегу.

Я протянул руку к серебристому прямоугольничку звонка, но в этот момент дверь тихо приоткрылась. На пороге стояла симпатичная девчонка лет восемнадцати максимум. Одета довольно-таки легкомысленно, мордашка почти без макияжа, длинные светлые волосы небрежно стянуты в хвост дешёвой китайской резинкой. На ногах (и почему это я не удивлён?) пушистые тапочки с ушками.

— Привет, — улыбнулся я. — Галину можно?

— Можно. А вы — Михаил, верно?

Не дождавшись утвердительного ответа, она отступила вглубь квартиры.

— Проходите. Куртку на вешалку, обувь в угол, вон, тапочки наденьте.

Тапки, к слову, были почти такие же, как у нее. Только на десять размеров больше. И серые. У девчонки «зайчики», мне достались «мышки».

Внутри квартира сияла чистотой и… ну, я раньше считал, что господин Друзов выпячивает нажитое богатство. По сравнению с этой квартирой, дом моего нанимателя свидетельствовал не о богатстве, а так… о достатке чуть выше среднего. Как-то не по себе становится… я понимаю, что хозяйка дома поможет бесплатно, раз уж Кэсси нас свела, но странные у бабки знакомства, очень странные.

— Чаю, кофе или сразу к делу? — поинтересовалась девчонка.

До меня медленно начало доходить.

— Э-э… простите, так Галина — это Вы?

— Я, я, — тряхнула она хвостом. — И не надо «выкать». Кэсси звонила, говорила, что у тебя со временем напряги. Но должна же я хоть попытаться проявить гостеприимство? Так что не отказывайся, на улице погода не фонтан. За чашкой чая ты мне как раз и объяснишь, что именно нужно сделать.

Заметив мою растерянную физиономию, торопливо пояснила:

— В смысле, о своём деле расскажешь. В деталях.

Чай оказался и впрямь замечательный, а Галина отлично умела слушать и задавать наводящие вопросы. Более того, беседуя с ней, я испытывал какое-то не вполне осознанное, не очень навязчивое, но вполне реальное желание поделиться с этой милой девушкой моими проблемами во всех, пусть и самых малозначительных деталях. Так что уже через полчаса я выложил ей целиком и полностью и про Леночку, и про беседу с Денисом, и про столь не вовремя пропавшего дядю Фёдора. Галина не сводила с меня внимательного, сочувствующего взгляда огромных зелёных глаз, чуть застенчиво улыбалась, подкладывая мне на блюдце сдобное печенье, заливисто смеялась, слушая историю про пьяного в дымину эльфа… Лишь потом, когда она предложила пройти в другую комнату, где будет удобнее разобраться с вещами потеряшки, мне вдруг показалось, что вся моя откровенность явно носит не вполне естественный характер. Да и с чего бы так откровенничать? Всерьёз рассчитывать на помощь этой пигалицы? Она, безусловно, очень симпатична и дружелюбна, но этого мало…

Клянусь, я не настолько расслабился, чтобы произнести эти слова вслух. Но то ли они были написаны у меня на лице, то ли Галя (после второй чашки чая от официального «Галина» мы дружно решили отказаться) умела читать мысли, но она вмиг согнала с лица улыбку и серьёзно заявила:

— Миша, не стоит меня недооценивать. Кэсси не зря отправила тебя ко мне, знала, что кое в чём я смогу помочь. И не суди о собеседнике по внешнему виду, там, куда ты отправляешься, это может тебя здорово подвести. К слову, Кэсси я знаю с детства.

Она несколько мгновений помолчала, затем добавила без тени насмешки.

— С её детства.

Поверил я сразу. Почти. Подумаешь, вечно юная… на фоне эльфов, параллельных миров и древних тонких путей, обучающих языкам и устраняющих насморк, обычное бессмертие кажется вещью вполне заурядной. Но в первый момент шок всё-таки присутствовал. Дав мне минуту, чтобы прийти в себя, Галя потребовала показать ей вещи Елены. Я достал из сумки результат мини-ограбления девичьей горницы и разложил на низком журнальном столике, инкрустированном малахитом.

Часть трофеев Галина отмела сразу.

— Это свежестиранное, не годится. Понапридумывали Тайдов с Ариэлями… Это не только она носила, поди потом разберись. А этот кулончик ей подарили без любви и приязни, так что от него вред один, лучше просто выбросить. Это, пожалуй, можно использовать. Ножницы не понадобятся, металл ауру не принимает. Перчатки… думаю, сгодятся. О… это точно подойдёт.

На столике остались перчатки из тонкой лайки, слегка обгрызенный карандаш и мятый носовой платок. Подумав, Галина присоединила перчатки к кучке отвергнутых вещей.

10

Девиатор — это дополнительное запирающее устройство с одним или несколькими ригелями, позволяет дополнительно зафиксировать замковую сторону двери в нижней или в верхней частях (или в обеих сразу).