Императорский отбор

Глава 7

Судя по скудному убранству, хозяин принимал в этой комнате не шибко дорогих гостей. Ни намека на роскошь, но мне так даже больше нравится. Не люблю, когда жилое помещение напоминает музей, а вот дощатые стены, небольшие окошки и уютную мебель очень даже жалую. Навевают легкое сходство с тем самым домиком в деревне, где проводил почти все лето в детстве.

— Я посплю на кресле, — поставил саквояж со сменными вещами у входа, пока Карина с дотошностью ищейки проверяла ставни, засовы и прочность двери. — На кровати все равно вдвоем не поместимся.

— Я останусь на страже, ваше сиятельство, — строго произнесла спутница, продолжая обнюхивать щели и заглядывать под рушники и картины.

— Ты там жучки что ли ищешь? — ненароком ляпнул я и тут же прикусил язык.

— Это уже проверила. Ни жучков, ни клопов, ни блох — спите спокойно.

Аж от души отлегло и я, приободрившись, развалился на кресле и принялся с наслаждением наблюдать за работой служанки, которая взялась перелистывать пожелтевшие от времени книги.

— Ты всегда так беспокоишься, или конкретно этот тип не понравился?

— Я просто выполняю свою работу, — в голосе проступило напускное равнодушие.

— Но разве охрана — не задача Демьяна? Или ты боевая горничная широкого профиля?

— Я не умею сражаться на уровне опытного воина, однако вполне могу постоять за себя и своего господина. Ведь если вы погибнете, меня ждет соразмерное наказание.

— Даже так… — постучал пальцами по подлокотникам. — Сурово.

— Разумеется. Отбор — крайне важное событие, от которого зависит судьба династии.

— А если женихов заставят драться и один случайно погибнет — все равно накажут?

— На испытательном поединке вам ничего не угрожает.

— Да я не думаю, — пробурчал под нос, вспомнив недавнюю схватку.

— А вот конкуренты вполне могут попытаться от вас избавиться. Отравить, проклясть, нанять бандитов. И в случае успеха служанку неминуемо казнят — за недосмотр и невнимательность.

— Во блин… Из-за таких мудаков еще помирать…

— Мудаков? — девушка отставила керосиновую лампу и медленно оглянулась, смерив меня настороженным взглядом.

— Мудаков? — попытался сыграть дурачка. — Я сказал — чудаков.

— Вы не только сквернослов, ваше сиятельство, но еще и лгун. Слух вампира острее, чем у собаки. И я отчетливо слышала, что вы сказали.

— Сдаюсь, — поднял ладони, в полной мере осознав бесполезность сопротивления. — Я не только плохо учусь, но еще и связался с плохой компанией.

— И снова лжете, сударь, — вампирша вернулась к осмотру. — Люди из плохих компаний не ведут себя так, как вы.

Вот же приставили надзирательницу… Такой и гипноз не нужен — читает, как открытую карту.

— Знаешь, что — это немного нечестно. Ты знаешь уже два моих секрета, а я твоих — ни одного. Так что выкладывай.

— Боюсь, у меня слишком много секретов, — Карина стояла спиной, но я во всей красе представил, как она ехидно ухмыляется. — Что именно вы хотите узнать?

— Хм… — вечер начинал быть томным. Ударить сразу в лоб и узнать что-нибудь полезное для отбора, или же зайти околицей, чтобы не вызвать подозрений? — А как ты стала вампиром?

— Меня незаконно обратили семь лет назад. В лесу около нашего хутора поселился беглый упырь. Прежде чем тайная служба выследила его, он успел выследить меня. Такое еще случается, несмотря на все законы и ограничения.

— Дай угадаю — вы не стареете после укуса, а на вид тебе около двадцати. Значит на деле — почти тридцать.

— Вас это смущает?

— Скорее, вызывает легкий комплекс неполноценности. Полагаю, ты все эти годы не только тряпки стирала да женихам прислуживала. И с таким багажом легко дашь фору любому зазнавшемуся дворянчику. А я порой общаюсь с тобой, как с ровесницей.

— Ничего страшного, я привыкла.

— Карина.

— Да, ваше сиятельство.

— Ты ведь догадываешься, о чем я хочу спросить?

— Да, ваше сиятельство, — несмотря на полное отрешение в голосе, я почуял легкую нервозность. Плечи напряглись, движения пальцев стали дергаными, быстрыми, а глаза старались смотреть куда угодно, только не на меня.

— Что же… — выждал немного, взвешивая все за и против. — Тогда отложим эту тему до тех пор, когда ты сама захочешь все рассказать. Или же не захочешь. Я не собираюсь на тебя давить.

— Как вам будет угодно, господин.

— Трофим Александрович! — заискивающе произнес помещик и постучал в дверь. — Извольте пригласить вас отужинать!

А вот это хорошая идея. На единственном обеде в новом мире поесть толком не дали и живот начинало скручивать в бараний рог. Заодно присмотрюсь к окружению — может, замечу что-нибудь важное, и либо опровергну настороженность служанки, либо, наоборот, подтвержу.

Мы спустились на первый этаж, где накрыли щедрый, но в то же время простой стол. Свежий хлеб, буженина, соленья, картошка, рыба, каши, а между ними на самом почетном месте — запотевший графин. Прислуживали нам три молодые селянки — румяные, пышнотелые и ухоженные. Сразу видно, не абы кто, а хозяйские любимицы. Держались девушки кротко и покорно, однако ничего сверх меры в их поведении не заметил — на зашуганных и забитых рабынь они и близко не походили.

Старик разлил водку по хрустальным рюмкам и поднял тост:

— Ну, за знакомство. Не каждый день посланцы самого императора заезжают, хоть и живем, считай, по соседству.

Выпили, закусили. Барин потянулся наполнить по второй, но я остановил его жестом ладони.

— Прошу прощения, но завтра мне нужна свежая голова.

— Да полно-те вам, Федор Александрович! Это не водка, а настоящий эликсир! От нее даже у меня ничего не болит. Да и что будет от двух рюмашек? Вы молодой, здоровый — вам и бутылка нипочем.

Я покосился на сидящую рядом Карину. Девушка молча потягивала вишневый кисель и неотрывно смотрела в пустоту перед собой.

— Хорошо. Но только эта — последняя.

— Как вам будет угодно! — хозяин криво осклабился. — Ну, за справедливый суд!

Какое-то время ели молча, а затем Пантелей потер ладони и довольно крякнул:

— Ну что, ваше сиятельство, теперь в баньку?

— Я… попарился аккурат перед отъездом, но за предложение спасибо.

— Так чего же вы скромничаете? Дорога-де неблизкая — десять верст почти. Помоетесь, пивка выпьем, девочек моих оцените…

— У меня уже есть девочка, — встал и подал служанке руку. — Благодарю за ужин.

Еле отвязались от назойливого деда и вернулись в комнату. Пока спутница запирала все замки и засовы, я разделся до кальсон и лег в кровать.

— Вот пристал, как банный лист. Споить решил, ублажить, а потом, наверное, и взятку бы предложил.