Без билета

У одного из магазинов я нашла картонную коробку и, разрезав её на части, пошла дальше вверх по улице, в сторону «Смоленской», искать, где бы мне разложиться со всем моим добром. Буквально каждые два-три метра были заняты разного рода артистами – художниками-шаржистами, фокусниками, музыкантам, певцами, декламаторами, танцорами. Арбат, как и всегда, жил своей насыщенной жизнью – бурлил, дышал, искрил, удивлял, развлекал и засасывал в свои сети случайных прохожих и зевак, которые засмотревшись на одно, а потом и на второе-третье-пятое-десятое представление, теряли ощущение реальности, погружаясь в эту особую местную атмосферу словно в сказку.

Однако, некоторые, видимо, зная наперед о чарах Арбата, верили, что единственная сказка, которая может с ними приключиться, будет называться сказкой о потерянном времени. Такие люди словно бы устанавливали у себя внутри какой-то таймер, который каждый раз при взгляде на что-то, привлекающее внимание, отсчитывал ровно полминуты, а потом будто бы бил невидимым обухом им по голове, жестко напоминая о том, что пора по делам и нужно бы поспешить.

Несмотря на то, что Арбат, пожалуй, – одна из самых расслабленных улиц в Москве и сюда в принципе идут, чтобы погулять, развеяться и приятно провести время за столиком в одном из летних кафе, всё же столичный ритм жизни даёт о себе знать даже здесь. В Москве ведь даже после работы многие люди словно бы по инерции продолжают суетиться, куда-то вечно бежать и постоянно боятся чего-то не успеть. Впрочем, здесь хватает и тех, кто целенаправленно пришел на Арбат именно, как говориться, мир посмотреть и себя показать. Такие люди беззаботно гуляют по брусчатке и жадно глазеют по сторонам, вовсе никуда не торопясь.

В общем, потенциальных клиентов, скажем так, здесь хватает. Единственное, чему я удивилась, было почти полное отсутствие иностранных туристов. Я обычно всегда пишу своё объявление на двух языках: на местном и на английском, но здесь я уже засомневалась в том, стоит ли дублировать надпись. Я подумала, что текст на английском будет выглядеть как-то нелепо, но опять же решила отложить раздумья на эту тему на потом.

Вначале мне предстоит выбрать место для продажи. Где-то в середине улицы по правую руку от меня я заметила пустую скамейку и решила примоститься там. Однако как только я стала раскладывать свой «реквизит», пожилой мужчина в берете, явно желающий соответствовать образу представителя творческой интеллигенции, довольно в неприветливой манере сообщил мне, что это «его место». «Сейчас мой друг и коллега-художник подойдет, так что тут нельзя занимать», – заявил он. Я не стала с этим спорить и пошла дальше. Следующая попытка расположиться прямо на земле также не увенчалась успехом. Среднего возраста женщина, продающая какие-то советские брошюрки, поинтересовалась у меня, кто меня прислал.

– А ты от кого? – подняв одну бровь, спросила она.

– Ни от кого. Сама от себя.

– Нет, ну а с кем ты договаривалась?

– А что, надо было обязательно с кем-то договариваться?

– Конечно, люди деньги вообще-то платят.

– Интересно. Но я к вам не на постоянку, это разовая акция, так сказать.

– Ну это ты как знаешь. Если менты заберут – я тебя предупреждала. Рядом с нами только тут не стой, у нас и так тут конкуренция большая.

Я не стала продолжать дискуссию и вновь удалилась. На третий раз мне повезло. Я наконец-то нашла местечко на асфальте в стороне ото всех. Пока я раскладывала все свои пожитки, наблюдала за толпой. Обычно первая реакция на меня у прохожих появляется ещё до того, как я начинаю свою акцию. Если проходящие мимо люди не проявляют интереса с самого начала, не задерживают на мне взгляд и не пытаются рассмотреть, что я им там предлагаю, то и в последующие часы, как показывает практика, всё продолжается в том же духе.

В этот раз я не заметила, чтобы кто-то спешил разглядеть мой товар. Да, начало выдалось совсем не многообещающим, но всё же готовиться к фиаско было рано. К тому же, на денежный улов я особо и не рассчитывала, мне интересно было больше получить опыт взаимодействия с московской публикой. Кстати, табличку на английском я всё же написала – на случай, если же каких-то интуристов в этот день все же занесет на Арбат. Кроме того, так я хотела приободрить саму себя, пытаясь как бы прихвастнуть тем, что владею иностранным языком. Мол, я не просто так тут сижу и жопу протираю, да по разным странам мотаюсь – я это с пользой для дела, нахваталась словечек там, по заграницам, так, что аж переводчиком теперь могла бы работать.

Честно признаться, я ждала каких-то презрительных взглядов и выражения неодобрения, но ничего такого я не заметила. Реакцию прохожих нельзя было назвать даже равнодушием. Некоторые пешеходы заглядывались на мою «витрину», но близко никто не подходил. Правда, спустя десять минут кто-то все же остановился рядом со мной. Это был высокий мужчина в плаще. Он завис над моим импровизированным стендом, бегло водя глазами по фотографиям и словно ища что-то конкретное.

В таких случаях я обычно просто наблюдаю за потенциальным покупателем и сама первая никогда не завожу диалог. Профессиональные продавцы и маркетологи, наверное, могли бы закидать меня за это помидорами, но я не хотела оказывать ни малейшего давления на клиентов. Я не хотела играть в эту игру – провоцировать диалоги, вовлекать, манипулировать, неистово желая получить результат и добиться продажи. В этом случае мне пришлось бы иметь дело со своими ожиданиями, а впоследствии, значит, и с разочарованиями. Я этого не хотела. Поэтому всегда представляла желание человека поддержать мой «проект» исключительно актом доброй воли и именно помощь, пришедшую таким способом, я была готова принимать с радостью.

Обычно люди, рассматривавшие мои снимки, сами начинают диалог. Но в этот раз этого не произошло. Мужчина в плаще не проронил ни слова. Простояв с минуту около меня, он молча удалился, одарив меня на прощанье взглядом глаза в глаза и широкой улыбкой. Что ж, такая реакция меня вдохновила. Обмен энергиями произошёл, и вовсе не важно, что после него у меня в кармане ничего не прибавилось. Зато на душе у меня стало радостно, а этого мне было вполне достаточно. Я продолжала эксперимент.

Следующим возле меня остановился ничем не примечательного вида мужчина в сереньких джинсах и серенькой же футболке. Выглядел при этом он довольно солидно и серьёзно. Однако стоило ему только открыть рот, как я тут же поняла, что имею дело с весельчаком. Незнакомец расспросил меня о моих путешествиях и сообщил, что сам он тоже раньше путешествовал автостопом. Мужчина говорил очень бодрым голосом, и в его интонации чувствовалось не только доброжелательное отношение ко мне, но и какой-то общий задорный настрой, с которым, похоже, он шел по жизни. Недолго думая, он выбрал одну из фотографий, и протянул мне сто рублей. А потом, пожелав всего хорошего, удалился.

После него было еще пару человек, которые походили, что-то спрашивали и быстро уходили, так ничего и не взяв. Вечерело, и на город опускалась первая прохлада. Я уже подумывала собирать манатки, когда возле меня остановилась интеллигентного вида женщина. Её внешность была запоминающейся: кожа – кровь с молоком, вылитая донская казачка. Крутые изгибы её тела обрамляло слегка старомодное платье, которое, тем не менее, демонстрировало тонкий вкус и невероятно шло своей обладательнице. Мадам казалось какой-то слегка взбудораженной, она словно в каком-то неистовстве рассматривала мои фотографии. Потом, как будто в спешке, начала со мной разговор. И тут-то все прояснилось, мне стало понятно, почему она была как заведённая.

Оказалось, тема путешествий ей очень близка, а одно из её заветных желаний – отправиться в кругосветку. Главный вопрос, который её мучил, заключался в том, каким же должен быть бюджет для такой поездки, если не резиновым, и как его спланировать. По рассказам женщины, я поняла, что нуждающейся её назвать никак нельзя. Она сообщила, что делает ремонт в квартире в центре и боится, что в связи с этим на мировое турне денег не останется. Я с готовностью рассказала ей все свои лайфхаки. Она слушала меня внимательно и сыпала вопросами как из пулемета.