Шпага гроссмейстера

Засыпан, заметен, как снегом хладный труп,

И безразлично мне, Земля есть шар иль куб,

И все равно, какой идти теперь тропою…

Лавина, унеси меня скорей с собой!

Голос Дианы был глубоким и спокойным, но вся она как-то сжалась, и я видел, как дрожат ее пальцы, бесцельно вертящие какую-то безделушку.

– А жаль, что до этого мы ни разу не поговорили. – По ее лицу пробежала слеза, но она не замечала этого. – Жаль. Вы так заразительно любите жизнь, вам так легко поверить.

Я молча развел руками. Мне тоже было жаль, я не держал зла на Диану, она действительно была жертвой обмана, Судьбы, еще чего-то, сейчас неважно…

– Я по-своему любила Кнута, но последнее время его отношение ко мне резко изменилось. Вам это странно и дико слышать? Но не мне вам объяснять, что, когда защищаешься, все средства хороши. Вы верите мне? Поверьте! – вдруг попросила она. – Мне нет смысла лгать или оправдываться.

Это была правда.

– И все же вам страшно, – почему-то сказал я.

Диана пожала плечами и усмехнулась:

– Это – смерть не для воина, это – смерть для запутавшихся во лжи… Впрочем – бесполезный разговор, лучше в оставшееся время я поведаю все, что знаю о планах Альфреда, вдруг это пригодится.

У меня не повернулся язык сказать, что теперь ее информация вряд ли может быть ценной, и она начала говорить.

Интересным было лишь то, что до последнего времени Альфред не рассматривал Людей как серьезную опасность, и то, что он так переменился к ним, – в некотором роде моя заслуга. Ирония судьбы, как говорили предки – «палка о двух концах».

– Кстати, а сами-то вы уверены в необходимости освободить Гроссмейстера? – вдруг поинтересовалась Диана.

– Да, я знаю все возражения, но верю в силу добра.

– Роскошь, позволительная лишь сильным и удачливым, – грустно заметила она, – Еще раз могу повторить, что завидую вам. Но смотрите, не ошибитесь…

– А почему вы не рассказали о том, что и Эрсин замешан в предательстве?

Она вздрогнула, и лицо ее как-то скривилось.

– Так это он вам рассказал…

– Нет, я и сам многое узнал… Точнее, Эрсин рассказал мне, но позже… Он был сильно потрясен известием о смерти Кнута.

Мне показалось, что Диана вздохнула с облегчением.

– Видите ли, Эрсин, конечно, встречался с Альфредом и даже договорился с ним о сотрудничестве, но пользы от этого черно-красный, как вы его называете, не получил. Эрсин искренне сомневался, что-то искал, мучился. Знаете, он – очень особый Человек, последний историк Человечества, последний хранитель его культуры. Он живет литературой, музыкой, ностальгией по прошлому, порой настолько далекому, что нам и представить тяжело. Он ни в чем не виновен! – с силой проговорила она.

Удивительно, Люди сотни лет могут знать друг друга, но практически так и не узнать того, кто рядом. Меня потрясло поведение Дианы, сочетание несовместимого: лед и огонь, желчь и нектар.

– Можно вас попросить? – Я кивнул. – Помогите Вотану, ему будет очень тяжело. Перед ним моя вина неизбывна. А сейчас оставьте меня на несколько минут одну. Я обещаю, что никуда не денусь, хотя бы потому, что от вас бежать бесполезно, – усмехнулась она и отвернулась к окну.

Солнце слепило глаза, по небу плыли курчавые облака. Красивая и умная женщина прощалась с жизнью. Один из бессмертных готовился к смерти. Я молча вышел, закрыв за собой дверь.

На подходе к гостиной я столкнулся с Александром.

– Рагнар, мы уже устали вас ждать. Собралось одиннадцать Человек, Илайдж и Марк прибыли Бог весть откуда…

– Да, но Диана просила немного подождать.

– Сожалею, но ей это уже не поможет.

Я пожал плечами и поплелся вслед за Александром.

Когда мы вошли в гостиную, десять пар глаз пристально уставились на меня, но я поздоровался и постарался приткнуться в дальний угол. Роль героя не прельщала меня.

– Господа! – прозвучал твердый и властный голос Александра. – Происшествие, послужившее поводом этого экстренного сбора, чрезвычайно…

– Красноречие достойное Цицерона. – В голосе Эрсина звучали металлические нотки. Он, как обычно, стоял у окна, но сейчас вышел на середину и смотрел прямо в глаза Вотану. – В Клубе – заговор! Убит Кнут! Предатели – я и Диана!

Блеснуло оружие, несколько Человек вскочили.

– Не смейте! – зычно прокричал Александр, а Эрсин неподвижно стоял в нескольких метрах от Вотана и смотрел ему в глаза.

Я невольно содрогнулся. Это слишком напоминало один из худших вариантов игры со смертью.

– Зачем же так? – Казалось, ничто на свете не изменит насмешливости Юлиана. Он тоже вышел на середину и встал, как бы прикрывая Эрсина. – Такие вещи следует освещать подробно.

– Вы что, издеваетесь?! – Лицо Вотана перекосило от ненависти, неверия, страха. Он шагнул вперед, сжимая кулаки.

– Нет, мы просто располагаем большей информацией, – Александр тоже уже был рядом с Эрсином, – и намерены ею поделиться.

– А вам не кажется, что сейчас, в таком случае, не самое подходящее время для разговоров. Я считаю, что… – начал было Яромир.

– А я считаю, – холодно перебил его Юлиан, – что дело слишком серьезное, и прежде, – он отпустил редкой язвительности улыбку, – лучше все же выслушать.

– Так вот, – продолжал Александр, дождавшись, когда сядет Вотан. – История эта долгая, и я убедительно прошу вас, господа, сохранять спокойствие. Мы слушаем вас, Эрсин.

Холодный взгляд Эрсина обежал присутствующих.

– Я постараюсь, чтобы мой рассказ был объективен. Право на приговор – за вами. Наверное, каждый из вас задумывался над вопросом о своем месте в этом мире, мучил он и меня. И вот весной этого года Диана и я познакомились с неким Альфредом, об истории которого лучше знает Рагнар. Он очень убедительно доказывал вред нашего с вами сообщества, обоснованно и красиво рассуждал о благе молодой цивилизации этой планеты, о месте архаизма в бытии. Он даже не был против нашего существования в принципе, а говорил лишь о вреде действий.

– Постойте, получается, что, кроме вас и Рагнара, этого Альфреда никто не видел. Неубедительная сказка, – снова подал голос Яромир.

Одному Богу известно, почему я не сказал в тот момент все, что я уже давно думал о Яромире.

– Нет, его видел и я. И послал куда подальше!.. – Все обернулись в сторону Илайджа.

– Жаль, что не удалось наделать в нем дырок. Он удрал, просто исчез, – пояснил мой друг, увидев вопросительное выражение на лицах Клинта и Марка. Лоуренсия многозначительно присвистнула.

– И я берусь утверждать, что знаком с ним, если кто-нибудь не заявит о своих способностях блокировать Доску Судеб. – Александр глянул на Яромира.

После секундной паузы Эрсин продолжил:

– Надо заметить, что на недостаток информации он не жаловался, а хотел лишь заручиться поддержкой… И я полагаю, что разговор так и остался бы разговором, не появись Рагнар. – Он повернулся ко мне и грустно улыбнулся. – Анализ событий, связанных с вами, невольно наталкивает на мысль об активизации Оракула. Шпага, Фигура Гроссмейстера, вот-вот откроется дорога к заветной цели.

– И потому ты!.. – вновь взорвался Вотан.

– Нет, не он, а я.

Никто не заметил, как вошла Диана, и в первое мгновение все просто оторопели.

– Я! – еще раз внятно произнесла она. – Это я украла Фигуру для того, чтобы она исчезла, и для того, чтобы бросить тень на Рагнара, тем самым выведя его из игры.

– Однако!-Елена покачала головой.

– И мне это удалось. – В голосе Дианы слышались гробовые аккорды. – Но Кнут, давно заподозривший измену, мог разоблачить меня, и я его убила. – Нет! Ложь!!! – истерически прокричал Вотан.

– Увы, правда. И я здесь лишь с одной целью: доказать невиновность Эрсина. Он был против кражи и ничего не знал про убийство. Я прошу поверить – вся вина на мне! А сейчас, я думаю, мне можно уйти. Я буду ждать приговора.

Все были настолько потрясены, что никто не произнес ни слова. Она покинула гостиную.