Шпага гроссмейстера

– Послушай! – не выдержал я. – Выясняется, что я успел перессориться со всей вашей братией и еще тебя с ними поссорил?

– Где-то так… – подтвердил Илайдж. – Я еще не рассказал лишь о двоих, кто, пожалуй, против тебя ничего не имеет. 54-я и 57-я клетки…

На 57-й клетке стояла Фигура Атланта, разрывающего цепи, а на 54-й, рядом с белой пешкой, находилась очень странная Фигура. Заметив, что я ее разглядываю, Илайдж пояснил:

– Это одна из древних земных богинь, богиня победы Никэ… Ее зовут Лоуренсия, и она – мой друг, как и этот Человек – Клинт. Это единственные Люди, которым я доверяю, но сейчас они, как видишь, далеко на севере и не смогут нам помочь.

– А почему бы им не перейти по Доске?

Илайдж усмехнулся:

– Видишь ли, друг мой, когда переходишь по Доске, то попадаешь не в какое-то определенное место, а в любую точку внутри квадрата, размеры которого очень велики, так что переходами пользуются, как правило, только при угрозе смерти. Ладно, закончим с положением на Доске. В космосе я не вижу ничего неожиданного за исключением вот этого! – Илайдж ткнул в 135-е поле, где стояла Белая Фигура в форме четырехугольной пирамиды. – Большая Белая Фигура, а это значит, что привлечены силы галактического масштаба. Она тоже появилась совсем недавно, и кто это, можно лишь гадать. По крайней мере, она очень далеко.

В разговоре возникла пауза, во время которой я пытался проанализировать услышанное. Прежняя головоломка разрешилась, все стало на свои места. Неясным оставалось лишь, каким образом ко мне попала Шпага, но естественно было предположить, что она предназначалась Кнуту. У меня, правда, было чувство, будто не увязывается еще кое-что, но тогда я не придал этому значения. Зато теперь передо мной вставала новая головоломка…

– Несколько слов для уточнения обстановки, – неожиданно опять заговорил Илайдж, раскуривая очередную трубку – Во-первых, я упустил тот немаловажный факт, что при помощи Доски мы можем общаться друг с другом, для этого надо прикоснуться к Фигуре, с которой ты хочешь переговорить.

О том, что они могли связываться друг с другом, я и так догадался, но меня сейчас заинтересовало другое.

– Илайдж, а почему же за все это время тебя никто не вызывал?

Илайдж звонко рассмеялся:

– Прямолинейно мыслишь, друг мой! Меня вызывают чуть не каждую минуту, да только я не отвечаю, такое, естественно, тоже возможно… Так вот, во-вторых, еще немного истории. После того как двести лет назад Яромир предложил нам освободить Гроссмейстера и объяснил свой план, Клуб тотчас же распался на несколько коалиций. Первыми откололись Юлиан, Марк, Ганс и Елена, они заявили, что все это их не волнует, они вполне довольны существующим положением дел и ограничатся лишь поддержанием равновесия на планете.

Я жестом попросил Илайджа сделать паузу. Мне припомнились слова Кнута, что Марция необходима Королю Местальгора для развязывания войны, и теперь мотивы похищения не вызывали сомнений: Ганс и Марк просто хотели сохранить мир на планете. Оставалось лишь сожалеть, что мне не удалось договориться с ними тогда, у золотых рудников. Тем временем Илайдж заговорил вновь:

– Затем через некоторое время сложился союз: Диана, Вотан, Кнут и недавно появившийся в Клубе Эрсин. Ни в ту пору, ни позже их цели мне не были ясны, они что-то недоговаривали, и обстановка в Клубе из прежней дружеской превратилась в довольно-таки напряженную. В итоге те, кто не вошел в первые две группы, а именно Джейн, Лоуренсия, Клинт и я, образовали свой альянс, правда, в отличие от Дианы и компании мы ничего не скрываем и никого не пытаемся обмануть! – Илайдж хотел казаться беспристрастным, но откровенную неприязнь, с которой все это прозвучало, не расслышал бы лишь глухой, и я решил не очень доверять его словам. – Что же касается Яромира, то он ни с кем особенно не дружит, но старается быть в мире со всеми. Вот, собственно, и все, теперь ты вполне можешь ориентироваться в сложившейся обстановке. – Илайдж умолк, а я машинально отметил, что в последнем описании он ни разу не упомянул Александра, однако переспрашивать его я счел несколько бестактным.

«Ориентировка в обстановке» много времени у меня не заняла. Нас скоро убьют, решил я, и мне оставалось лишь поражаться благородству Илайджа, так осложнившего себе жизнь исключительно ради дружбы, ведь он никогда не был мне ничем обязан.

Тем временем у меня весьма ощутимо начал болеть бок, действие спирта заканчивалось, меня потянуло в сон, но я снова отхлебнул горского бальзама и, видя, что мой друг предпочитает молчать, поинтересовался сам:

– Что же ты предлагаешь?

Илайдж повернулся ко мне, и я несколько удивился: вместо привычной улыбки его лицо приняло суровое выражение, а серьезный Илайдж – это было, по меньшей мере, необычно.

– Рагнар, я могу предложить тебе такую альтернативу: либо ты просто отдаешь мне Шпагу, либо мы попробуем прорваться в Форпост. Там ты пройдешь – или не пройдешь – Испытание Оракула и станешь – или не станешь – Фигурой.

Это, бесспорно, было великодушное предложение. Правда, я уже давно предполагал, к чему клонит мой друг, но до конца поверил ему лишь сейчас. Однако, как мне казалось, выбор далеко не предрешен: с одной стороны, какие-то непонятные испытания, полное отсутствие спокойствия в будущем, не особо меня волнующие цели, с другой…

Я принял решение мгновенно, просто физически почувствовал, что добровольно расстаться со своей Шпагой не смогу. И ответил коротко:

– Шпагу я не отдам!

Илайдж кивнул головой и вновь улыбнулся:

– Я так и думал. В таком случае тебе сейчас лучше всего уснуть. Чем быстрее ты встанешь на ноги, тем больше у нас шансов выпутаться из этой ситуации без потерь.

Совет был абсолютно верный, я и так уже почти отключался, но все же напоследок опять не удержался и спросил:

– Илайдж, неужели освобождение твоего дяди – твоя единственная цель?

То ли он долго молчал, то ли я очень быстро уснул, но ответ так и не услышал.

Весь следующий день я поправлялся, бок почти не беспокоил, хотя от потери крови я едва мог передвигаться. Еще через день я почувствовал себя уже значительно лучше и более-менее твердо ходил. Когда же очнулся от послеполуденного сна, Илайдж заявил, что ждать дольше невозможно.

– В нашем квадрате появился Вотан, думаю, он ищет нас, а встреча с ним не сулит ничего хорошего даже мне. Остальные тоже без устали вызывают меня, и, как я полагаю, мое молчание их порядком раздражает. Так что пора действовать! – Илайдж раскрыл Доску.

– Постой, что ты собираешься делать?

Сей донельзя прямолинейный вопрос явно пришелся Илайджу не по вкусу, тем не менее он терпеливо разъяснил:

– Видишь ли, друг мой, Джейн – единственная из нас, кто умеет притягивать на себя Фигуры при переходе по Доске, поэтому мы можем мгновенно и совершенно точно оказаться в Форпосте, если она согласится нам помочь…

– А если не согласится?

– Тогда хреново! – лаконично отрезал Илайдж и дотронулся до Фигуры Всадницы. Примерно секунду изменений не было, затем Фигура стала менять свои очертания, затуманиваться и расти. В результате через несколько секунд над Доской образовался завихряющийся туманный кокон, который отплыл немного назад и начал принимать контуры человеческой фигуры.

Джейн оказалась невысокой плотной блондинкой с не очень красивым, тяжелым, но благородным лицом. Она была одета в длинное белое платье, на котором мне сразу бросился в глаза знак: матово-серебряное копье с золотым наконечником…

– Боже мой, Илайдж, что с тобой происходит? – мы не можем тебя дозваться третий день! – Джейн была явно взволнована.

– Видишь ли, Джейн, я помогаю Рагнару. – Лицо Джейн изрядно посуровело, и я подумал, что начало разговора было не совсем удачным, однако Илайдж продолжил: – Он мой друг, и я не желаю, чтобы ему причинили вред.

– А как со Шпагой Гроссмейстера? – Джейн явно не видела меня, что, как я понял, объяснялось особенностями Доски…

– Я хочу, чтобы Рагнар стал Фигурой, и тогда эти проблемы отпадут, к тому же нам все равно необходим четырнадцатый! – Илайдж выжидающе замолчал.