Страница 23 из 80
Однако позволю себе подчеркнуть: мозг — не просто грандиозный компьютер. Он живой. Не построить такого компьютера, который обладал бы свободой выбора, пусть на то потребуется площадь размером с Нью-Йорк. Хотя и «свобода» в обычном понимании — ошибочный термин; наш мозг свободой наделяет эволюционный зов, неудержимо влекущий вперед и вверх — он, следовательно, дает ему и резон, когда встает выбор: «или — или». Чтобы построить компьютер, вторящий эволюционному зову (дело, по сути, осуществимое: надо просто вложить в программу тенденцию к самоусовершенствованию), реагирующий, иными словами, со всей тонкостью и прихотливостью человеческого мозга, — потребовался бы, вероятно, корпус размером с Луну.
Так вот, разные области мозга отвечают за разные функции: зрение, слух, мышечные движения и т.д. Существует даже участок гипоталамуса[117], контролирующий сексуальные оргазмы, от которого тело пронизывают волны удовольствия (мы позднее провели на эту тему интересные эксперименты, избавившие нас в конце концов от устоявшегося представления, что высший идеал у человека — удовольствие. Оказалось, если даже нагнетать по желанию исключительной силы «припадки» удовольствия, основная тяга к познанию остается прежней, в то время как удовольствие в конце концов начинает приедаться). Тем не менее, несмотря на подробное представление о мозге, мы все еще знаем совсем мало в сравнении с тем, чего не знаем, Исходя из арсенала каждодневных функций — от ходьбы до создания поэзии — человеку хватало бы и одной десятой от теперешнего объема мозга. Тогда зачем у нас в распоряжении еще девять десятых?
Существует еще и вопрос мозговых волн. В мозгу существует базовый ритм (так называемая «альфа-волна»), который основное время действует подобно двигателю машины на нейтральной скорости. Стоит на что-либо отвлечься, как альфа-волна прекращается: автомобиль включается на передачу. В черной комнате она также прекращается, уже по другой причине: в автомобиле выключается зажигание. Это серьезно. Существуют также бета-волны более высокой частоты, дельта-волны — более медленные, и редкие тета-волны. Последние связаны с центрами удовольствия, во время удовольствия прекращаются, при фрустрации усиливаются.
Так вот, нам почти ничего не известно о фактической связи этих волн с наиболее важными для нас умственными процессами. Известно, что дельта-ритмы ассоциируются со сном и болезнью, бета-ритмы — с напряжением и работой воли, это, пожалуй, и все. Половая активность, как известно, связана с гипоталамусом, а почти все высшие человеческие функции — самоконтроль, воображение и иже с ними — ассоциируются с передними долями, по всей видимости, пультом управления мозга.
На данном этапе мне хотелось добиться сравнительно простого (что вместе с тем давалось уяснению с невероятным трудом). Мозг животного относительно прост — компьютер, имеющий дело в основном с комплексом сиюминутных ощущений. «Ближайшее к нам из живых существ, шимпанзе, не может удержать образ настолько долго, чтобы над ним размышлять», — замечает Грей Уолтер в своей классической работе по мозгу. У животных, безусловно, есть память, но она оперирует на примитивном, инстинктивном уровне. Память человека расположена на уровне принципиально ином. Кто из нас, например, не представлял себе какой-нибудь связанный с болью инцидент — скажем, пальцы защемило в двери — и невольно при этом не поморщился? У нас есть это любопытное свойство сильно реагировать на чисто умозрительный эффект.
Я, например, упомянул, что альфа-ритмы прерываются, стоит на что-либо посмотреть. Прерываются они и тогда, когда что-нибудь живо представить. Животные и маленькие дети не владеют такой способностью. Как и самоконтроль, это нечто, вырабатывающееся медленно и с трудом.
Так что же происходит с человеческим мозгом, когда в нем идет процесс воображения? Если мозг — компьютер, какая схема устанавливает в нем его?
Я знал: если бы ответить на этот вопрос, проблема почти решена. Если гипоталамус при электростимуляции выдает удовольствие, то по логике должна быть возможность «встряхивать» и высшие функции мозга, интенсифицировать воображение.
Небольшое отступление, для ясности. Можно болезненно поморщиться, представив, как в двери вам защемило пальцы, но это лишь на долю секунды. Образ не продержится долго. Точно так же можно, припоминая прошлогодний отпуск, воссоздать с большой точностью некоторые виды и запахи. Но опять-таки, удержать их невозможно. Сила воображения, судя по всему, крайне ограничена.
С другой стороны, есть один аспект, в котором человеческое воображение может воссоздавать один из важнейших эффектов физического стимула: в частности, в области секса. Мужчина, представив, что лег в постель с хорошенькой девушкой, способен довести свою фантазию до сексуального оргазма.
Никакое животное не способно мастурбировать без фактического присутствия сексуального стимула. Обезьяны в зоопарке то и дело мастурбируют (в своем естественном окружении, правда, меньше). Помещенные в отдельную комнату, они мастурбировать перестают; им нужен по крайней мере визуальный стимул в виде еще одной обезьяны. Причем просто ее фотография, неважно какая правдоподобная, воздействия не оказывает.
Так вот, как ни парадоксально, способность мастурбировать — одна из наивысших функций, которые человек когда-либо развил. Одна из немногих, где воображение может воссоздавать эффект физической реальности.
Умственная деятельность, связанная с воображением — наивысшая форма, присущая человеку. Можно, казалось бы, предположить, что способность к цифрам стоит еще выше. Это не так. Существовало множество вундеркиндов-математиков, способных в считанные минуты делать невероятно сложные вычисления. Вито Маджамеле вычислил кубический корень из 3.796.416 за полторы минуты (ответ — 156). У большинства этих вундеркиндов интеллект был средний и ниже среднего, причем многие из них со временем утратили свои способности.
Так вот, если верны мои рассуждения, человек старается развить новый уровень силы воображения последние два столетия. И прогресс у него просто замечательный, уяснить бы механизм воображения, ответ был бы уже в руках. Представим, например, такой ответ: воображение прямо пропорционально подавлению альфа-ритмов мозга (известно, что ритмы эти прекращаются при напряженной умственной деятельности). Тогда можно было бы сосредоточиться на методах, помогающих мозгу их подавлять: может, использование каких-нибудь препаратов, определенных стимуляторов, а то и электротока.
Я знал, что это не ответ. Альфа-ритмы — результат отвлеченного внимания, «холостой» работы мозга; это следствие, а не причина.
Нет, ответ, конечно же, должен быть связан с «соотносительным сознанием». Обычное наше сознание — это узкий луч прожектора. Но моменты напряжения, кризиса ломают в нас привычку и приоткрывают более широкое значение; луч «прожектора» расширяется и охватывает больший сектор. Это и есть «постижение ценности» Маркса.
Я помню случай, произошедший как-то с одним из друзей Алека Лайелла. Человек тот прошел через полосу мелких неурядиц, ввергнувших его в глухую тоску и депрессию. Как-то раз, придя домой, он обнаружил записку: жена сообщила, что уходит, Он впал в отчаяние и стал подумывать о самоубийстве. Как-то машинально он включил телевизор. Шли новости, передавали, что небольшой калифорнийский городок (где у них с женой как раз прошел медовый месяц) оказался полностью сметен взрывом. Груженый динамитом грузовик с прицепом; тормозя на скользкой после дождя дороге, занесло так, что кабина и прицеп грянулись друг о друга. Взрывом снесло городок и всех его жителей. Потрясенный масштабом катастрофы, друг Лайелла совершенно забыл о собственных переживаниях. А вспомнив минут через десять, подумал: «А-а, это, что ли? Ерунда какая».
Механика очевидна. Трагедия, хотя и не касалась его напрямую, подействовала на какой-то церебральный гормон, вправив его в бодрствование словно пощечиной. Ему открылись вещи в совокупности, и личная проблема оказалась достаточно невелика в сравнении с тем, что происходит в мире поминутно.
117
Гипоталамус — одна из долей мозга, находящаяся между мозговыми полушариями и отвечающая за функционирование внутренней сферы организма, включая обмен веществ.