Страница 36 из 189
Она прикусила губу, и я посмотрела на белую карточку, которая лежала на крышке коробки, вытащила ее и прочитала короткую записку, написанную закорючим почерком Дариуса.
В этом единственном случае я, возможно, был полон дерьма.
Мы оба знаем, что ты победила.
Надеюсь, тебе понравится твой приз
Участок J, верхний этаж, на стоянке.
Под карточкой был слой серебристой папиросной бумаги, и мое сердце забилось в незнакомом ритме, когда я медленно развернула его, мои пальцы снова покалывало от прикосновения магии Дариуса.
Я разорвала бумагу и обнаружила черный ключ от байка, спрятанного в коробке, на котором выделялся серебристый логотип Ямагарпия, отчего у меня перехватило дыхание.
— Срань господня, — выдохнула я. — Он настоящий?
— Он купил тебе байк? — Дарси ахнула.
— Я не могу поверить, что он на самом деле признает, что я его в чем-то победила, — медленно сказала я. Это просто казалось таким немыслимым.
— Как романтично! — Джеральдина вспыхнула.
— Это ничего не меняет, — пробормотала я, проводя большим пальцем по ключу. Но если я действительно была честна с сама собой, возможно, меняло. Совсем чуть-чуть.
Дарси
Я лежала на Орионе, завеса голубых волос окружала нас, когда я улыбалась ему сверху вниз. В эти дни мы редко спали порознь. Я знала, что это было безрассудно, мы оба знали. Но поскольку он был так близок к смерти, и казалось, что мир в любой момент может перевернуться вокруг своей оси, никто из нас не хотел терять ни секунды порознь. Оставаться у него дома, наверное, было безумием, но так как он был единственным, у кого была двуспальная кровать, я всегда предпочитала приходить сюда. Не то чтобы мы в настоящее время как-то использовали дополнительное пространство; я превращала Ориона в свой собственный матрас. Но вместо пружин у него был пресс.
Должно быть, уже перевалило за полночь, но я не ощущала усталости. Я бодрствовала, желая выпить его общество, как самый сладкий коктейль в мире. Мое тело все еще гудело от последствий того, как он овладел мной. Я чувствовала его поцелуи на своей коже, словно капающий горячий воск, его прикосновения, словно невидимые татуировки.
Я никогда больше не буду воспринимать ни единого мгновения, проведенного с ним, как должное.
— Ты беспокоишься о Кларе? — мягко спросила я. Я знала, что его гложет изнутри то, что он не может пойти в дом Лайонела и что-то сделать со своей сестрой.
Отец Дариуса запретил ему ходить туда, сказав, что ей нужно время, чтобы «приспособиться». Но на самом деле это означало, что даже Лайонел не мог контролировать ее. Из того, что Дариус сказал о своем визите домой, Клара была вспыльчивой, жестокой и совершенно непредсказуемой. Что было подтверждено воспоминаниями Ориона, который требовал, чтобы Диего показывал ему ее при любой возможности. Даже если они ни в чем нам не помогли; Лэнс просто отчаянно пытался найти в ней перемены, которых, как я боялась, не произойдут. И каждый раз, когда мы говорили об этом, в его глазах была такая невыносимая боль, которая просто разрывала мое сердце на части.
Его взгляд соскользнул с моего лица, и выражение его лица стало мрачным.
— Честно? Я чертовски боюсь за нее, Голубок. Я знаю, что она напала на меня, я знаю, что она не в себе. Но это тени, это не она. — Он схватил меня за руку, и его глаза снова метнулись вверх, ища мой взгляд. — Ты тоже в это веришь, не так ли?
Я знала, что ему нужно, чтобы я была на его стороне. Но после того, как я увидела, что Клара вонзает в него тот клинок, разрывает его горло своими клыками и высасывает кровь из его тела, я не могла чувствовать к ней ничего, кроме ярости. Ненависти. Она была чудовищем. Из того, что я видела, в этом теле не было ничего, отдаленно напоминающего фейри. Но Ориону нужно было, чтобы я попыталась, чтобы я могла предложить ему хоть малейшую надежду, которая у меня была.
— Я не знаю, — честно ответила я, и его мышцы напряглись подо мной. Я обхватила его щеку ладонями, чтобы он не мог отвернуться, мое сердце бешено колотилось в груди. — Но если это тени делают ее такой, тогда я помогу всем, чем смогу, чтобы освободить ее от них.
Его горло сжалось от эмоций, когда он кивнул.
— Если бы я мог просто пойти к ней…
— А что бы ты сделал, если бы мог? Что, если она снова нападет на тебя? — потребовала я, мое сердце билось, как зверь в клетке, при мысли о том, что он будет рядом с ней. Я была тихо рада, что Лайонел запретил ему навещать ее, потому что мысль о том, что он войдет в дом с этим существом, которое чуть не убило его, заставила меня хотеть кричать, пока мои легкие не разорвутся.
— Мы с Дариусом обсуждаем способы изгнать тени из ее тела, — сказал он, его челюсть пульсировала, как будто он был раздражен тем, что у него не было простого решения, чтобы помочь ей. — Я найду способ. Я так и сделаю, — добавил он, как будто пытался убедить не только меня, но и себя.
Я убрала волосы с его лба, кивнув в знак согласия.
— Если есть способ спасти ее, я знаю, ты найдешь его и сделаешь это. Но, пожалуйста, не рискуйте по-глупому. Я не могу потерять тебя, Лэнс. Ты не представляешь, как ужасно было видеть тебя там, истекающего кровью, страдающего, умирающего…
Он поцеловал меня, обхватив сзади за шею, чтобы прижать к себе, и мое сердце снова обрело более ровный ритм.
— Я никуда не уйду, — прошептал он мне в губы. — Мы заключили сделку со звездами, помнишь?
Я кивнула, утопая в ощущении, как он прижимает меня к себе.
— Мне жаль, что тебя спас Сет, — сказала я, икая от смеха.
Низкое рычание вырвалось из его груди.
— Я удивлен, что он не добил меня, если честно.
Я подумала об этом, испустив легкий вздох.
— Ядумаю, в конце концов, он не такой уж большой злой волк.
— Да, полный поворот сюжета; он спас красную шапочку, когда обнаружил, что она истекает кровью, вместо того, чтобы съесть ее.
— Ты больше похож на большую бородатую шапочку, — заметила я, и он рассмеялся.
— Черт, я, должно быть, забыл надеть капюшон во время той последней поездки. — Он шлепнул меня по заднице, и я ахнула от удивления, прежде чем откинуться назад, чтобы пощекотать его в отместку.
Он рассмеялся, и этот звук осветил меня изнутри, когда он поймал мои запястья и прижал их к своей груди.
— Плохая девочка.
Я ухмыльнулась, накладывая ледяную магию на свои руки, становясь все холоднее и холоднее, пока Орион играл в салки.
— Я не проигрываю в таких играх, как эта, — сказал он со злой усмешкой.
— Помнишь Ярмарку Фейри?
Уголок моего рта приподнялся, когда я вспомнила, как его ударило током в цирковом шатре, чтобы извиниться передо мной. Я прикусила губу, точно зная, как могла преодолеть его защиту, пустив немного крови.
Он зарычал, мгновенно отпуская меня и приподнимаясь, чтобы высосать ее из моей губы. Я засмеялась, когда он поцеловал и отпустил ее, затем прижала руки к его плечам, заставляя его снова лечь на матрас.
— Я победила, — пропела я, и он ухмыльнулся, его глаза стали полуприкрытыми.
— Я в порядке с тем, что ты моя слабость, Голубок. Потому что это означает, что моя слабость — крутая, горячая, чертов Феникс, в жилах которой достаточно огня, чтобы соперничать с солнцем. Так что идите на меня, звезды, я непобедим! — Он указал на потолок, и я рассмеялась, снова прижимаясь к его груди и задаваясь вопросом, сотру ли я когда-нибудь эту улыбку со своего лица.
— Не провоцируй звезды! — Я ткнула его в плечо. — Они воспримут это как вызов.
Он усмехнулся, изображая, как поджимает губы, и некоторое время мы лежали в тишине, которую нарушало только биение наших сердец.
Его пальцы переплелись с моими, и его большой палец пробежался по кольцу моей матери на моем пальце.
— Это странно, что я его ношу? — вздохнула я. — Иногда я беспокоюсь, что она не была хорошим человеком.