Кэролайн

— Глэм? Ты чего? — спросила Виктория, что и заметила странность в муже. Да, он был слегка странным часто, но в этот раз это было что-то другое. То, что видимо знал только сам блондин. — Если эта шаболда тебя обидела, я её скручу в бараний…

— … Всё в порядке, дорогая. Просто слегка задумался. — ответил тот, сохраняя свою прежнюю улыбку и кладя свою руку поверх женщины. — И не стоит беспокоиться лишний раз. Большего, кроме как ворчания, от неё не дождёшься.

— Если эта Хламидия вообще соображать умеет. — убирая руку и ехидно подмечая, Виктория ткнула локтём в грудь мужчины, но не особо расчитала силы, от чего тот сдавленно выдохнул и скривился, едва не падая. — Ну если говоришь не парится, то я не парюсь… Кстати, а где наши дорогие выродки?

***

— Эм… Ди? А ты уверен что это безопасно? — спрашивал наверно уже в десятый за это время раз Хэви, который стол рядом с братом. Тот в свою очередь находился рядом с леером и, постепенно перебирая руками леску, опускал что-то в воду.

— Хэви, замерять уровень соли в воде не было опасно никогда… Ну, в 80% случаев… — совершенно спокойно ответил блондин, что держал какой-то пульт в руках, от которого и тянулась в воду леска. — … Вот, тут должен показываться уровень соли. Осталось только подождать. Мы же только отплыли.

Из-за угла вышла Лидия, которая приметила двух мальчиков и выгнула бровь, с непониманием смотря, что они хотят сделать. Как она поняла, блондин самый умный из этих двоих, а вот рыжий особым интеллектом не обладает. Хах, чего ещё ожидать от отребья, по типу её жены и её брата.

— Бомжур, мадам… — послышалось Чесовское с правой стороны от девушки, от чего та вышла из своих раздумий и посмотрела на мужчину, стоящего у стены и оперевшегося об неё рукой. — … Я так смотрю вас завлёк юный гений? Учтите, ему скоро шестнадцать…

— Чего тебе надо, отродье бомжа? — грубо отозвалась блондинка, скрестив руки на груди и с презрением глянув на Чеснока. Один его вид уже раздражает девушку. — То, что тебя вообще сюда пустили, не значит, что ты не являешься отребьем.

— Дамочка, а где ваши манеры? Выветрились через уши вместе с мозгами? — продолжал язвить шатен, чем только больше злил аристократку. — Знаешь, а когда ты злишься, ты вообще бомба…

— Да как ты смеешь, грязный плебей! Я куда влиятельнее и богаче тебя, а это значит, что тебе бы следовало вообще заткнуться!

— Закончила? А терь прекрати жалить как медуза и просто расслабься… — протянул расслабленно Чес, внезапно приобнимая ошалевшую от такой наглости девушку. —… Поняла? От нервов ведь все беды…

— Убери от меня свои грязные руки! — прошипела Лидия, вырываясь их хватки мужчины и, снова сделав гордое лицо, пошла дальше и подальше от него. Чеснок только усмехнулся.

— А сестричка-то у марсианина с характером…

***

Как только судно отплыло достаточно далеко от берега, гости, а их было всего восемь человек, стали расходится по разным углам, дабы посмотреть на открывающийся с верхней палубы вид. Кричали чайки, а на небе было ни облачка. Казалось, ничто не могло испортить этот день. За исключением, конечно, Лидии, которая ну вот никак не ожидала прихода своего братца и его семьи, пусть и хорошо знала Роджера и его обожания столь вульгарного, по её мнению. На данный момент блондинка стояла в тишине и одиночестве, отпивая из бокала шампанское и изредка смотря в направлении того места, где был её дом. Огромное поместье, однако было оно ужасно пустым, несмотря на количество слуг.

Она даже не сразу заметила, что недалеко от неё стоит с широкой улыбкой Глэм, что так же смотрел куда-то. Она внезапно вспомнила, как состоялась их первая за 25 лет встреча в день оглашения завещания. А также тот момент, когда её брат выбрал хлам, а не семью, покидая их. С тех пор она питает холодную ненависть к Себастьяну по многим причинам: когда ушёл он, отец стал жестоко относиться к дочери, готовить наследницу из неё, втирая то, что её брат — грязный предатель. А потом, когда не стало матери, жизнь стала сперва просто невыносима для девушки, но потом она смирилась и приняла учения отца. Но ненависть к брату никуда не пропала, пусть она и не оглашает этого вслух.

— … Надеюсь, ты доволен тем, что выбрал тогда, много лет назад? — внезапно заговорила блондинка, обращаясь к своему брату и даже не скрывая жгучее презрение. Тот даже не посмотрел в её сторону, словно игнорируя. — Ты не просто позор семьи, Себастьян, ты позор природы.

— Лидия, ты видно не особо довольна тем, что яхта досталась не тебе, и поэтому изливаешь своё недовольство на окружающих. — совершенно спокойно отозвался Глэм, наконец переводя внимание на сестру и словно пропуская мимо её слова. — Как говорил Чес, тебе просто нужно расслабится и отдохнуть.

«И как он остаётся таким спокойным?! Не похож на того Себастьяна, которого я знала… Ненавижу его! Ненавижу!» — пронеслось в словах девушки, которая сжав кулаки и стиснув зубы, не заметила как блондин спокойно прошёл мимо неё к своей семье.

Вики уничтожала запасы креветок, Ди сидел в телефоне, а Хэви с искорками скакал вокруг, наконец переводя внимание отца и мельком глянув на тётю.

— Пап, а почему тётя Лидия такая злая? — поинтересовался он, пока сама женщина ворчала на пустое место перед собой и начала уходить.

— Она просто слишком переживает по поводу того, что она не получила всё законное наследство нашего отца. — отчеканил высоким как обычно тоном блондин и после, получая недоуменные взгляды детей, продолжил. — Помните, ваша мама упоминала её?

— Ааа… По завещанию значит. — протянул подозрительно прищурившись Ди. Он вспомнил ситуацию с коробкой, но отогнав эти мысли, решил, что их тётя что-то может знать о том, почему коробка с мусором вызвала такую реакцию. Как и урок игры на гитаре…

Подросток отделился от своей семьи и пошёл туда, где исчезла из вида Лидия, находя её около одной из стенок, проходя перед этим под мостиком. Женщина, завязывая свои пышные локоны в хвост и поправляя бледно-зелёное платье с розовым цветком на груди, только приметила спокойно стоящего мальчика, нахмурившись. Так и было желание выкинуть его за борт к акулам, но она воздержалась по многим причинам: суд, его вероятно долбанутая на всю голову мамаша, психически ненормальный, как думала Лидия, отец а так же воспитание. Подавляя раздражённость, она холодно спросила.

— Чего тебе? — разумеется, тот пока изучил женщину взглядом, находя поразительное сходство с отцом, не считая родинки около правого уголка губы и скверного характера. — Долго будешь пялится? — видимо это раздражало Лидию, чьё настороение сегодня и так не из лучших.

— Можно мне задать вам пару вопросов, касающихся моего отца, тётя Лидия? — вполне себе интелегентно и сдержанно ответил вопросом на вопрос младшая копия его отца, если бы не веснушки и холодная сдержанность.

—… Ладно. Что конкретно тебя интересует? — ответила с большой неохотой та, примечая, что манерам воспитал своего сына её брат весьма неплохо, когда это действительно надо.

— Насчёт коробки «37»… Мы с братом нашли её в мусорке* две недели тому назад. — ответил Ди, заведя руки за спину.

— Ты имеешь ввиду макет города? — уточнила Лидия, которая внезапно стала смягчатся, вспоминая вечер, когда Себастьян покинул дом. Вечер, когда отец впервые поднял на неё руку. — Да, Себастьян в твои годы собирал его из всякого хлама и очень хорошо прятал, делая тайники и ступени защиты. Отец не позволял нам заниматься чем-то другим кроме музыки. Ну или рисования, как пойдёт.

— Погоди… Себастьян? — опешил блондин. Он уже слышал подобное имя и решил уточнить. — А у вас есть родственник по имени Себастьян, примерно моего возраста?

— Нет, впервые слышу… А что? — выгнула бровь Лидия, пока подросток начал что-то подозревать и поэтому задавал новые вопросы, пытаясь придти к логичному ответу.

— Отец играл на скрипке?

— Да, и весьма… Талантливо…

— У него были трудные отношения с отцом?

— Трудные мягко сказано… — печально хмыкнула блондинка, невольно вспоминая те годы. Не самые светлые даже для неё. — За малейшую ошибку, он бил Себастьяна по запястью линейкой, что в лучшем случае оканчивалось синяками а в худшем оставались кровоточащие шрамы. Слабохарактерная мать, отец-тиран и мерзкий дворецкий — вот в таких условиях мы жили. В один из дней, этот трус сбежал из дома и опозорил нашу семью этим. Он решил сбегать к этому бродяге на концерты, меняя нас на хлам.