Смерть планеты

– Опасно брать еще кого-нибудь себе на помощь, а ночью нам надо, друг Мадим, провести новый опыт. Мы оросим дворцовые сады, несколько общественных скверов и особенно аллею на бульваре, где деревья похожи на обгорелые столбы. Посмотрим, что будет.

С наступлением ночи, вооружившись пневматическими насосами вроде употребляемых для поливки улиц, с большими ведрами приготовленной жидкости, они пошли в сад и полили деревья, лужайки и грядки. По мере того как мелкие брызги падали на землю, поднимался красноватый пар и слышался странный треск горевшего сухого дерева. Затем они полили соседний сквер, часть бульварной аллеи, а оставшуюся жидкость, на обратном пути домой, вылили в большой, почти высохший пруд в общественном парке. Хотя количество таинственной жидкости было очень незначительно, но соединение с водой вызвало непонятное для обоих испытателей явление. Послышался взрыв, вода закипела, как кипяток, на поверхности заходили волны, и уровень поднялся, словно дно пруда выпирало воду. «Испытатели» были отброшены довольно далеко силой взрыва; когда же они опомнились от испуга и убедились, что пруд принял свой обычный вид, то успокоились и вернулась во дворец измученные, но довольные, с любопытством ожидая результатов своей работы. А результаты оказались поразительными и превзошли самые смелые их надежды. Всюду, куда попала таинственная жидкость, в несколько часов появилась роскошная растительность; высохшие, точно обгорелые столбы, деревья аллеи покрылись такой густой зеленью, что образовался зеленью купол; пруд наполнился водой и кишел рыбой; воздух стал приятным и свежим, а мучительная жара прошла.

Невероятное изумление и восторг охватили жителей; особенно поразил всех с быстротой молнии облетевший город слух, что живыми оказались все те, кого считали умершими. И мало того, что они ожили, с ними произошло настоящее превращение. Все помолодели и поздоровели: глухие слышали, слепые видели, глухонемые говорили, и калеки ходили; болели еще только получившие ожоги. Город был в лихорадочном возбуждении. Все горько сожалели о неосторожном гневном порыве прошедшего дня; а те, кто не успел выпить, были в отчаянии при мысли, что вчера бессмысленно уничтожили такую массу жизненного эликсира. Шелом действительно оказался существом необыкновенным, одаренным сверхъестественным знанием и могуществом. Разве он не был, на самом деле, благодетелем человечества, если по всей планете восстановил плодородие, изобилие, нормальную температуру, и, что дороже всего, излечил все болезни людей и защитил их от смерти. А почему бы ему и этого не сделать, если у всех на глазах бесспорное доказательство его могущества? А между тем его обидели и хотели убить. А что если теперь он отвернется от неблагодарных и бросит их на произвол судьбы? И легкомысленная экзальтированная толпа, еще вчера хотевшая его убить, снова бросилась к дворцу Шелома, но на этот раз с целью прославлять его, благодарить и поклоняться ему. Громкими криками призывал его народ, но он долго заставил себя просить, и когда наконец появился на балконе, лицо его было пасмурно, а взгляд холоден и строг.

Надо сказать, что там, где накануне была разлита жидкость из кадки и стаканов, на всем пространстве, куда только могла дотечь таинственная субстанция, за эту ночь появилась удивительно странная растительность – целый лесок спутанного кустарника вроде кактусов, с огромными листьями сантиметров в двадцать толщиной, обрамленными длинными и острыми, как ножи, иглами и испещренными толстыми, кровавого цвета жилками. Местами сквозь темную зелень листьев и низкие буро-красные толстые и приземистые стволы видны были висевшие цветочные луковицы в форме дыни, поразительно походившие на куски мяса, прикрытые серым с фиолетовым оттенком газом. Сила, с которой эти уроды-кустарники выходили из земли, переломала или вырвала и отбросила на довольно большое расстояние асфальтовые плиты, которыми была вымощена площадь.

При появлении Шелома на балконе толпа распростерлась и кричала: «Прости нас, прости нас…». Шелом сделал им для начала строгий выговор, укоряя в неблагодарности и глупости, внушившей им уничтожить драгоценную жидкость, которая могла бы тысячам человек дать вечную жизнь; затем, указывая на колючий лес, заполонивший половину площади, он прибавил:

– Открытая мною субстанция, как видите, обладает таким могуществом, что даже когда ее разлили преступно, она дала жизнь. Разница в том, что когда опытная рука разумно употребляет ее, она вызывает плодородие и изобилие, тогда как бессмысленно и без меры разлитая, она создала таких уродов, какие теперь перед вами.

Испуганная толпа молча отшатнулась, и снова поднялись крики, рыдания, мольбы о прощении. Тогда Шелом как будто был тронут и в речи своей объявил, что Люцифер, милосердный владыка, которому он служит, прощает своих ослепленных голодом, жаждою и страхом подданных.

– Он прощает и забывает о вашем кощунстве, – продолжал Шелом, – но вы должны загладить свои ошибки. Ступайте же, восстановите храмы сатаны, зажгите вновь треножники и принесите ему в жертву нечестивых, которые дерзают поносить его имя и унижать его могущество. А между тем, какой бог вознаграждал когда-либо своих верных слуг благами, подобными тем, какие расточает вам сатана? Он уничтожил смерть, холод и болезни, а поклоняющиеся ему будут наслаждаться вечной весной и пожинать, не сеяв. Нечестивые же, отрицающие сатану, должны быть до последнего уничтожены; им нет места между нами. А так как им не отведать жизненной эссенции, то они останутся смертными и погибнут на костре, или – ха-ха-ха – еще лучше, на кресте; ведь они поклоняются этому символу, так им приятно будет умереть распятыми. Следует только выманить их из тех щелей и подземелий, где они прячутся, чтобы уничтожить без остатка. И пока мы будем казнить их, пусть Тот, Кому они молятся, сойдет с неба защищать и спасать их.

Речь эта вызвала бурный восторг. Но в то время, когда как толпа расходилась, направляясь к уцелевшим еще сатанинским храмам, произошло неожиданное и ужасное происшествие. Какая-то средних лет женщина, проходившая слишком близко к кустарникам, зацепилась платьем за иглу одного из листьев; но каков же был ужас присутствовавших, когда они увидели, что лист вдруг выпрямился, как перо, подхватил женщину и швырнул ее в чащу кустарника. В тот же миг из листьев появились длинные гибкие стебли в руку толщиной, которых до тех пор не замечали; по концам они снабжены были изогнутыми шипами, – точь-в-точь руки с когтями. Мгновенно эти живые веревки обхватили и повалили свою жертву, которая неистово кричала, пока все листья не выпрямились, скрыв таким образом конец смертельной драмы, так как крики несчастной стихли. Толпа остолбенела, но находчивый Шелом громко крикнул:

– Вот куда мы будем бросать поклонников креста, эта пытка стоит костра, а гималайские отшельники первыми отведают смерть такого рода.

Несколько возгласов раздалось ему в ответ, но впечатление от случившегося было слишком подавляюще для того, чтобы вновь привести в восторг, и толпа торопливо разошлась, спеша покинуть площадь. Но с этого дня по всей земле закипела лихорадочная деятельность; Шелом непрерывно рассылал огромное количество таинственной жидкости всем областным правителям, и под их руководством производились орошения, оказывавшие изумительное действие. Особенно поразительна была та быстрота, с которой появлялась и развивалась растительность; всюду, куда только попадала эта необыкновенная роса, бесплодная почва превращалась в цветущие сады и с такой умопомрачительной быстротой, как будто дни заменяли годы. Волнение и в мире ученых было огромное; тщетно пробовали они анализировать неведомую субстанцию, но она не разлагалась, и состав ее оставался загадкой. Приходилось ограничиться констатированием фактов, не будучи в состоянии узнать причину. А земля действительно обращалась в рай. Растительность была великолепна, реки наполнились водой и рыбой, всюду забило много ключей, старость исчезла, а помолодевшее, цветущее население казалось полным неведомых до сей поры жизненных соков.