Страница 18 из 128
Дедушка подошёл поближе, чтобы внимательнее рассмотреть перстень. Один из мечников, которые всё ещё стояли живой цепью у входа в деревню, убрав, правда, щиты, дёрнулся было, чтобы его остановить, но сразу трое охранников шикнули на него, и тот вернулся в строй.
— И в самом деле король, — восхищенно поцокал языком староста. — А и не поверил сначала. Король, как есть король.
Что характерно, и для людей, и для гномов, слово, обозначающее первую монархическую ступень в квесте с регалиями императорства, было одно. У остальных шести фракций слова были своими уникальными, а вот гномы такой чести не удостоились. И пусть разработчики объясняли это тем, что гномьи «карлоп» очень сильно похоже на людское, гномы довольно долго живут с людьми, произошла неизбежная ассимиляция языков и бла-бла-бла, по мне это лишь оправдание, добавленное задним числом. Просто кто-то заработался и не добавил языкового различия, а потом было уже поздно, вот и пришлось придумывать историю с «карлопом». Все остальные ступени при этом имеют своё уникальное название. А вот с людьми забавно вышло, у них король ниже статусом герцога, графа и виконта.
— Так вы отдадите нам того гнома, о котором говорите? — спросил я, смотря в честные-пречестные глаза дедушки.
— Да разве ж он вещь какая, чтоб его туда-сюда отдавать? — с укоризной в голосе произнёс староста, взмахнув руками. — Он такой же живой человек, как и все мы. Спросите у него сами, готов ли он пойти с вами. Проходите в деревню, он там.
— Вот так просто можно пройти? — удивился я.
— Конечно, — кивнул дедушка и подал еле заметный знак мечникам. Те развернулись и ушли в калитку. — И вы, король, проходите, и медведь с драконом тоже могут. Лисята с вами?
— Какие ещё лисята? — переспросил я, оглядываясь.
Метрах в десяти от меня сидели два лисёнка, те самые, что до последнего сражались со мной на поляне с шаманством. Честно говоря, я думал, что они умерли, а они вот, целые и невредимые. Неужели они хотят продолжить свои попытки победить меня? При живых Асе и Буране сделать это будет совсем не просто. Возможно, именно поэтому лисята и не нападали, а просто сидели и смотрели на меня со странными выражениями на мордах. Так на хозяина смотрит преданная собака. Не нравится мне это всё.
— Понятия не имею, что здесь делают эти лисята, — решительно произнёс я. — Таких питомцев у меня нет.
— Тогда им придётся остаться за частоколом, — развёл руками староста. — Я не могу пустить в деревню непонятно кого.
— Ну, раз придётся, то останутся, — произнёс я, вообще не озабоченный судьбой лисят.
— Ну а вы, гости дорогие, проходите, не стесняйтесь, — радушно пропел дедушка, указав на призывно распахнутые ворота.
Не секунды не медля втроём — я, Ас и Буран — мы прошли внутрь. Ходить в доспехе по мирному поселению — верх неприличия, поэтому я сменил его на свою гражданскую одежду. Староста это заметил, но ничего не сказал.
Деревенька оказалась компактной, дома были построены максимально близко друг к другу, хозяйственным постройкам и огороду, разбили ближе к обрыву, места осталось совсем мало. Что характерно — почти всё из камня, за исключением трёх сараев и частокола. Богатая, значит, деревня, пусть и маленькая. Да и защитить себя может, большое прямоугольное строение в центре, явно казарма, недвусмысленно об этом говорило. Тем же варварам пришлось прибегать к изощрённому шаманству, чтобы почти истребить деревню, а это о многом говорит.
— А вот не тесно на столь не большом пространстве? — первым делом спросил я старосту.
— Тесно, молодой человек, — ответил он, разом погрустнев. — Очень тесно. У нас давно существуют планы по расширению, но всё никак нам их не реализовать. Сначала разбойники, теперь вот орки. Да ещё и волки из леса куда-то подевались. Слабы мы стали на жизнь, одни остались.
— Что значит «одни»? — участливо уточнил я. — Может, я смогу чем помочь?
— Помочь? — слишком удивлённо переспросил дедушка. — Ты правда хочешь помочь нам?
— Не надо помогать? — изобразил я глубокое расстройство. — Ну вот, а так хотелось, а вам не нужна помощь. Где там обещанный гном? Мы тут же уле…
— Нет-нет, молодой человек, помощь очень нужна, — перебив меня, замахал руками староста. — Пройдёмте в наш трактир, поговорим.
Мысленно усмехнувшись, я оставил питомцев в деревне и последовал за дедушкой в одноэтажное каменное здание, внешним видом вполне претендующее даже на роскошное. Во всяком случае, эстетический на него смотреть было приятно.
Внутри так же было красиво и уютно, а главное, светло. Многочисленные свечи давали яркий ровный свет, не мерцали и не пытались погаснуть от порыва ветра, принесённого нами с улицы. Добротный столы и скамьи, настоящий живой очаг на левой стене, гобелены, типичная барная стойка — всё это говорило о том, что дела идут, или шли в совсем недавнем прошлом, неплохо. И именно барная стойка была индикатором этого. Если заведение приличное и уважающее себя — стойка в нём будет. Если же её нет — есть повод задуматься.
Староста прошёл к ближнему ко входу на кухню столу. Рассчитан он был человек на восемь, но мы заняли его вдвоём. Тут же прибежал пацанёнок, спросил, что мы будем есть. Дедушка коротко бросил «как обычно» и сел за стол по одной из короткой сторон. Я занял другую и принялся ждать как рассказа старосты, так и еды. Время приближалось к двум часам дня, последний раз я ел только утром, поэтому от обеда отказываться не собирался.
Рассказ старосты получился типичным для этой местности. Когда-то люди, ныне живущие в деревне Дубовники, бежали из Империи Единорога от нашествия нежити. Обосновались они, как им казалось, в удобном месте. Здесь и река есть, которая и защитой служит, и рыбу даёт, и лес с многочисленными волками, которые и на мясо, и на шкуры идут, и кур разводить стали, растя для них зерно за частоколом. Севернее они нашли брод через реку, построили там мост и добрались до Города. Там они продавали кожаные изделия и яйца, взамен покупая всё остальное, в том числе и камень с металлом. Всё шло хорошо, Бирдор, староста Дубков, даже хотел построить каменную стену вокруг деревни, отдалив её к опушке леса, выиграв тем самым немало места. Но… сначала пришли разбойники во главе с Прошкой. Бирдор отверг его предложение объединиться. Мне думается, что Бирдор просто не захотел разделять с кем-то власть и отдавать Прошке то, что под его руководством процветало и развивалось. Прошка разозлился отказом и решил сжечь деревню, но так как к этому времени деревня уже была каменная, сгорела только стена. Но пока её тушили, пламя перекинулось на курятник и посевы зерновых. В итоге, сохранили только четверть домашней птицы, а зерно не могли высадить до сих пор, не просто оно на горелой земле, в отличии от сорной травы. Кур кое-как сохранили, кормили теми запасами, что были, но зерно уже заканчивалось, птица была обречена. Город ведь разрушили демоны, деревенские знали об этом чуть ли не из первых рук, издалека наблюдая одну из атак тварей Шио. Потом резко из леса пропали волки, поставив Дубки на грань голода. Последним штрихом оказались орки.
Свой рассказ Бирдор сопровождал жалостливыми комментариями, какие они несчастные, и чуть не плакал. Я вслушивался в это одним ухом, чертя первое здание в грифоний форт и стараясь не переигрывать с выражением сочувствия. Мне было нужно, чтобы староста как можно дольше думал, что я верю в их беззащитность и необходимость оказания безвозмездной помощи. Ведь я не Прошка, мы помогли деревне с орками. Только вот откуда у него уверенность, что я в принципе могу оказаться у него на крючке?
— Так что, король Ярогрейв, вы возьмёте нас под свою опеку без условий? — уже не скрывая своих намерений, спросил Бирдор.
— Ну конечно возьмём. Как я могу отказать попавшим в беду людям? — максимально сочувственно, на грани переигрывания, спросил я и резко, без перехода, добавил: — Сразу после оформления всех необходимых бумаг.
Глаза старосты тут же расширились от удивления, секунд пять спустя в них зажёгся огонёк оскорблённой невинности, они сощурились с подозрением, а ещё спустя секунд десять в них читалось признание поражение.