Выход в общий мир

Сказав это, травница подтянула себе охапку здесь же набранного странного розового одуванчика и стала плести венок. Я же сидел несколько ошарашенным, но с пониманием того, что Ургаба права. Не важно, что это сейчас было — божественное послание, вмешательство демиургов или искренняя речь от самой гномки. Важно, что так и было — я, обладая большим количеством времени и желанием сделать жизнь гномов хотя бы на уровне «приемлемо», довёл королевство до того, что синфинские доски для крыш мы будем купопосить, чтобы они приобрели сине-зелёный цвет разводами. Ну и пусть. Плохо от этого точно никому не будет.

Разговор на этом, похоже, был закончен, а вот от обозначенный Ургабой часа ещё и треть не прошла. Поэтому, недолго думая, я решил прочитать ещё вчера вечером готовый отчёт от Шандоха и Вашбада, секретаря и нотариуса, экономического блока «совета министров» Королевства. Хотя, на кой нам какой-то там совет министров, если он у нас, по сути, он уже и так есть? Ввести всю эту Бюрократию в наш привычный Совет и ничего городить не придётся.

Отчёт получился… эм-м-м… осторожно оптимистичным. Разделён он был на две части — расходную и доходную. Первая ужасала. Уже сейчас наши максимальные расходы, с полной выплатой зарплаты всей армии, её снаряжением и обучением, чиновничьим аппаратом и затратами на содержание общекоролевского имущества — тоннеля к Богатому склону и Стены Баг-Даада, например, — составляли пятьдесят четыре тысячи золотых в неделю. То есть, через четыре дня, считая сегодняшний, из казны могло списаться почти полсотни тысяч живых денег… но ни Стена, ни тоннель пока ещё не оборудованы на максимум, а потому примерно треть этих ужасающе-кошмарных деньжищ останется в казне. Тем не менее, это далеко ещё не предел. Когда построятся все дороги, связывающие города и деревни, все Гарнизоны, требующие неслабого обслуживания, и всё остальное, сумма расходов вполне может взлететь и в два, и в три раза. К этому надо быть готовым.

Что характерно, потенциал для этого у нас более чем достаточен. На момент вчерашнего дня на рынке Баг-Даада, ежедневный внешний оборот, то есть торговля с чужеземными караванами, составлял две тысячи золотых. В основном, покупали еду — пшеницу, картошку и даже тыкву. У Нома даже лежало прошение трактирщика, сына Магриша, увеличить вывозные пошлины на этот вид товара, чтобы самому тоже что-то оставалось. Потенциал по этому направлению имелся хороший, тот же караван уже вовсю интересовался имбирём, хотя для него только строились теплицы. К продукции животного происхождения тоже вовсю присматривались. Караван из небольшого вольного герцогства, отколовшегося от Империи, приобрёл первую партию рыбы из Сосновой. Остаётся молиться Аркату, чтобы их всё устроило. Озеро-то оказалось солёным, и в нём неизвестным образом водилась селёдка! Воистину, чудны дела твои, Камнерожденный.

Вывозили и металл, причём как чистый, в слитках, так и изделия из него, и гражданского, и военного назначения. Механические Мастерские Баг-Даада через Зорьека заключили контракт на пятьдесят топоров, только лезвия, на сумму двадцать тысяч золотых. Гномья сталь в игре ценится хорошо.

Налоговая составляющая так же радовала. Вашбад заморочился и представил график изменения налоговых поступлений за этот месяц, как в количественном, общей суммой, так и в качественном, с каждого дома, отношении. Везде был виден рост и увеличение благосостояния граждан. Похоже, именно так мне решили продемонстрировать пользу рыночного подхода, как будто сам я ещё не догадался. Но мало этого, нотариус составил таблицу прогрессивной налоговой шкалы в зависимости от количества жителей поселения. Согласно его предложению, их все следует разделить на несколько типов, и чем старше тип, тем больше налогов брать. Самый маленький налог выходил из деревушек до пятидесяти жителей, самый большой — из Баг-Даада и прочих городов со столичной функцией. Подобный подход мне понравился, и я сразу же внёс предложение на рассмотрение на следующем Совете.

К моему облегчению, никаких предложение по дальнейшему расширению производства не поступило. Всё же, несмотря на то, что я лезу во всё, что можно, до конца ощущать себя героем производственного романа совсем не хочется. Жители сами поймут, что им нужно, сходят в банк, возьмут некоторую сумму в кредит под минимальный процент и сделают то, что им нужно. Или не сделают, потратив все деньги непонятно куда, но это будут их проблемы, их предупредят обо всех последствиях.

Тут же, эдаким приложением, лежала записка от Ирсинда о начале строительства дороги между Сосновой и Быкрыгором, его рисунок — именно рисунок, не чертёж — с двух ракурсов и детальный план развития сети дорог Королевства, требующий моего утверждения. За этим дело не стало, приложить перстень дело одной секунды.

— Лорд, надо всё же заканчивать этот сбор, — решительно вырвала меня из мыслей о сильнейшей империи Асхана Ургаба, поднимаясь с травы.

Ну да, час прошёл. Венок травница доплела, и сейчас он вполне стильно украшал её голову розовыми цветочками и бледно-зелёными стеблями.

— Тяф! Тяф! — вторили гномке Огель и Пактиквул.

В этот раз им было скучно, никаких противников в густом цветочном ковре от горизонта до горизонта найти не удалось, и лисятам оставалось только подобно дельфинам время от времени невысоко вылетать из цветочного моря, хотя бы этим себя развлекая. Делали они это относительно далеко от нас, чтобы мы могли собрать нужное количество неповреждённых ветрокрылок. На мой взгляд, растение это очень напоминало обычные колокольчики, только вместо характерных цветков у них слегка сиреневели яркокрамные «вертолётики», похожие на кленовые, но из трёх крыльев. Но собирать их надо было исключительно у самого корня, осторожно обламывая. На полсантиметра выше — уже никуда не годный быстро сохнущий брак. Благо, нам хватило всего четырёх неудач, чтобы понять принцип и больше не ошибаться.

— Скажите, лорд, а вы любите ягодные пироги? — неожиданно спросила Ургаба спустя минут двадцать, передавая мне две ветрокрылки.

— Почему только пироги? — переспросил я, убирая их в инвентарь. — Не только пироги. Перетереть, смешать с соком и льдом — в жару самое то, особенно если соблюсти баланс сладости и кислоты. Даже варенье сварить можно. Про ягодное мороженое скромно молчу, это вообще вкуснотища обалденная. Но ты ведь не просто так спросила, верно?

— Орки рассказали, что недалеко от места их подземного обитания в густых еловых лесах пропадает много черники, — ответила травница. — Они её не едят, насчёт эльфов не знаю, люди совершенно точно кривиться не станут, да и нам, быть может, не помешает.

— Ну конечно не помешает. Черника вещь обалденная, когда спелая. Перезрелая уже горчит, незрелая кислит, такого нам точно не надо. Но почему ты говоришь это мне? Всеми съедобными растениями у нас теперь занимается Миндиш.

— Да ну, лорд, там даже и заниматься особо не надо, — махнула рукой Ургаба, передавая мне очередной цветок. — Насчёт ветрокрылки я бы поговорила, но она у нас не растёт. Не видела я её в наших лесах.

— Есть о чём поговорить? — насторожился я, кладя свои три цветка в инвентарь.

— Ну конечно есть, лорд. Если её вот эти вот цветочки высушить, тонко нарезать, а потом заварить кипятком, получается отличный слегка кисленький напиток красноватого цвета.

— Так вот ты какое, каркаде по-асхански, — пробормотал я, по-новому рассматривая ветрокрылку. — А к чему ты в принципе спросила про ягоды?

— Пропадут ведь, — жалобно протянула гномка. — Только гномы к ягодам вообще никак, надо научить.

— Чему там учить-то? — не понял я. — Насколько я знаю чернику, её и просто так есть можно, достаточно помыть. Ну а там уж насколько кулинарного гения хватит.

— А шиповник? Ему ни один гений не поможет.

— Какой ещё шиповник?

— Пахучий, лорд, какой же ещё!? Его по берегам реки полным-полно, а пропадает, — под конец фразы печально вздохнула травница, передавая мне очередной цветок.

— Медоносить может?