Страница 47 из 67
Микико повыше подняла воротник и посмотрела в окно. По-прежнему навстречу неслись машины, безмолвно кричала неоновая реклама.
«А отец, значит, в дураках…» Правда, изменила ему не жена, а любовница. Но все равно, вряд ли приятно, когда уводят любовницу. А увел ее…
Небо от неоновых огней казалось красным. А сверху, как бы обволакивая его, чернела мгла. Ни луны, ни звезд не видно из-за смога. Бездонная пропасть… Микико вглядывалась в черноту неба, и ей вдруг померещилось лицо Наоэ.
– Простите, мы уже проехали Икэдзири?
– Конечно. Давно.
– Пожалуйста, поверните назад.
– Назад?
– Я совсем забыла, у меня там дело. Прошу вас.
– А в Иокогаму не поедете?
– Нет, извините меня. Вернемся в Икэдзири.
– Здесь же нет разворота, – поморщился шофер.
Микико стало неловко. Это решение было неожиданно для нее самой, хотя зародилось в ней еще во время разговора с Маюми.
Встреча с Наоэ была назначена на завтра. Но ждать казалось немыслимо; желание сейчас, сию минуту видеть Наоэ было неодолимым.
К дому Наоэ Микико подъехала уже в девятом часу. В тишине переулка белое здание на фоне черного неба было похоже на сказочный замок.
Миновав вестибюль, Микико вошла в лифт и поднялась на пятый этаж. Она нажала кнопку звонка и смутилась опять, вспомнив, что встреча назначена только на завтра. Но все же позвонила во второй раз. Щелкнул замок, и дверь открылась.
Наоэ в синем домашнем кимоно стоял на пороге, скрестив на груди руки.
– Что случилось? – удивился он.
– Вдруг захотелось увидеться… – В лице Микико не было ни кровинки. – Вы заняты?
– Нет… пожалуй… – Наоэ невольно бросил взгляд в глубь квартиры.
– У вас гости?
– Нет.
Микико ждала, что он пригласит ее войти. Но Наоэ вышел в коридор и, прикрыв дверь, сказал:
– В девять ко мне придут. Еще осталось немного времени, и если…
– Я скоро уйду. – Микико скинула туфли, сняла пальто, прошла в комнату и села у котацу.
– Так в чем дело? – чужим голосом спросил Наоэ и плеснул себе в стакан сакэ.
– Дело в том, что… Сегодня я встретилась с одной странной особой…
– И что?
– Мы только что расстались… – Протянув руку, Микико попросила: – Сэнсэй, налейте и мне.
– Ты же не пьешь.
– Сегодня выпью.
– Погоди, принесу стакан.
– Не надо, я из вашего. – Микико сделала несколько больших глотков. Жидкость медленно потекла по горлу, неся с собой приятное тепло; ей сразу сделалось жарко, комната закружилась перед глазами. Микико перевела дыхание. – Я хотела бы задать вам один вопрос.
– Спрашивай.
– Только скажите правду. Хорошо?
Наоэ потянулся за сигаретой, в недоумении посмотрел на Микико и закурил.
– Сегодня я встретилась с женщиной по имени Уэгуса.
Наоэ молчал.
– Вы знаете ее?
– Знаю.
– Она кое-что мне рассказала… – Микико судорожно глотнула сакэ. – Что бывала у вас здесь. Это правда? Она еще сказала… – Микико трудно было говорить, – что вы с ней…
– Что – мы с ней?
– Вспомните сами. – От сакэ Микико совсем захмелела. – Вы ведь были только вдвоем, верно?
Наоэ, не шевелясь, смотрел в окно. Он сидел неподвижно, лицо было бледное и напряженное. Его молчание распалило Микико.
– Хорошо, я скажу все. Вы разделись. А потом… потом ползали перед ней на коленях, умоляя, чтобы она не уходила, и… – Микико внезапно замолчала. Ей вдруг сделалось жаль себя. Она презирала себя в эту минуту, но остановиться была не в силах. – Это действительно было?
Молчание.
– Ведь это ложь! – Она с надеждой повернулась к Наоэ. – Ну скажите! Это ложь? Она все придумала. Придумала, да?
– Нет.
– Нет?! – Микико в ужасе смотрела на Наоэ широко раскрытыми глазами.
– Все, что она говорила, – чистая правда.
– Боже мой… – Микико показалось, что она летит в пропасть. – Значит… значит, вы с ней…
– Нет. Думаю, между нами ничего не было.
– «Думаю»?! Да вы еще и трус?! Боитесь сказать прямо?
– Я… плохо помню. Я был немного не в себе.
– Не верю!
– Дело твое.
– Вы… – Не помня себя, Микико вскочила. Она с трудом удерживалась от желания влепить Наоэ пощечину. – Да вы знаете, кто она?
– Да.
– Что она папина любовница?
– Знаю.
– И вы все равно… – Продолжать Микико не смогла. Она уткнулась лицом в котацу и зарыдала. – Вы дьявол, вы… вы… чудовище! Вы будете гореть в аду… – Микико всхлипывала, положив голову на руки.
Наоэ посмотрел на нее, потом взглянул на часы. Половина девятого.
– Я никогда не прощу вам этого…
Наоэ поднялся, сел рядом с плачущей Микико и молча привлек к себе ее хрупкое тело.
– Пустите! Вы человек без совести. Пустите!.. – Микико металась как в бреду.
Наоэ настойчиво искал ее губы.
– Пустите, вы мне противны! – Она стиснула зубы, стараясь вырваться. Крепко держа в объятиях, он наблюдал за ней, точно ему доставляло удовольствие видеть ее ярость. И вдруг, улучив момент, когда Микико разжала губы, чтобы вздохнуть, закрыл ей рот поцелуем.
Придя в себя, Микико с удивлением почувствовала, что от ненависти и злобы не осталось и следа. Только усталость и покой. Приподняв голову, она долго всматривалась в Наоэ. Худые, обтянутые кожей плечи… На груди под кожей выступают ребра… Острый кадык… Все это было таким родным, что у Микико на глаза навернулись слезы.
– Одно, второе… – считала она выступающие ребра, – третье, четвертое… – Каждая клеточка сейчас принадлежала ей, вверяла себя ее ласкам. – Пятое, шестое…
И тут вдруг резко прозвенел звонок. Микико испуганно сжалась, прильнула к груди Наоэ и затаила дыхание, вся обратившись в слух.
После небольшой паузы снова послышались трели звонка.
Обнаженное тело – прекрасное, словно хрусталь тонкой работы, – было покрыто махровой простыней. Микико не могла сдержать дрожи.
Опять звонок. Эта пытка, наверное, никогда не кончится.
Микико осторожно приподняла голову и посмотрела на Наоэ.
– Кто-то пришел, – прошептала она. Наоэ промолчал.
– Что же делать?
– Ничего.
– Но как же… Ведь кто-то ждет…
Вместо ответа Наоэ снова обнял ее. Микико, будто ища защиты, прижалась к его груди. Наконец звонки смолкли.
– Наверное, ушли? – предположила Микико. Наоэ продолжал обнимать ее; глаза его были закрыты.
– Кто же это был?
Наоэ поднялся, взял со стола сигарету и пепельницу, закурил.
– Так ни с чем и ушел. Наверное, очень обиделся… Не успела Микико договорить, как зазвонил телефон.
Наоэ сидел с сигаретой в зубах, задумчиво опустив голову.
– Видимо, все тот же человек, – сказала Микико. Звонили настойчиво, точно были уверены, что дома кто-то есть. Микико насчитала десять звонков.
– Может, ответить?
Наоэ вышел в ванную. Микико, все еще лежа на кровати, глазами поискала одежду.
Телефон, казалось, совсем обезумел. Гнев, упрек, боль, отчаяние слышались в этих звонках, и Микико сама чуть не заплакала.
Наоэ вернулся в комнату, подошел к телефону. Аппарат будто только и ждал этого, тут же умолк.
Микико обернулась. В руках у Наоэ она увидела отвертку: он отключил телефон.