Страница 12 из 16
– Не понимаю…
Мне не двинуться, я смотрю на принца во все глаза. Чувствую себя бесконечно пьяной… Я понимаю, что должна испугаться, но испуга нет. Только в желудке неприятно колет.
Алан хмурится, ведёт носом… А потом наклоняется и подтягивает меня так близко, что я вижу себя в отражении его глаз.
– Вы… что вы…
Принц шумно втягивает воздух возле моих губ.
– Мята. Урожник. Волчий корень… – бормочет он. – Вот дьявол! Неужели… Вот откуда это чувство… Теперь понятно, чего Ри на тебя клюнул.
Алан отпускает мой затылок, довольно грубо отталкивает меня на кровать.
– Клюнул? – переспрашиваю хрипло.
– Всем голову запудрила, а загадки вовсе и не было. Кто дал зелье?
– Какое?
– С волчьим приворотным корнем! – он щурит глаза, говорит отрывисто, точно злясь на самого себя. – Давно надо запретить эту дрянь! Дьявол! От тебя теперь неделю будет вонять. Как ты работать собираешься? Да мимо тебя ни один стражник спокойно не пройдёт! Или ты того и хотела?
А я вдруг чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Видимо, лицо у меня искривляется, потому что Алан говорит:
– Ага… вот и откат. Наверное, много приняла с непривычки. И стоило это того?
Со стоном я хватаюсь за живот и заваливаюсь на бок. Чувство такое, словно я гвоздей наглоталась.
– Ах… Больно! – шепчу сквозь слёзы.
Алан делает странное движение, словно хочет взять меня на руки, но вдруг останавливает себя. Хмурится, что-то ругательное бормочет под нос. А потом я вижу, как принц разворачивается и выходит.
У меня из горла вырывается хрип. Больно до слёз. До красных мушек перед глазами.
Я нервно смеюсь, но смех похож на кашель. Голова в тумане. Но как бы ни было плохо, похоже, Алан поверил… Поверил, что служанка Катя – это не Виктория, а совсем другой человек. А значит, я смогу снова заняться поискам книги.
Если только выживу… Если меня не уволят…
Кристиния так и планировала? Что было в бутылочке? Афродизиак? И почему теперь так плохо?
Резь в животе усиливается, я уже не могу сдержать стон. В глазах темнеет. Тошнота скручивает, но я сомневаюсь, что добегу до туалета. Да я даже встать не могу!
Последнее, что вижу перед отключкой, как в комнату вбегает перепуганная Славка.
А за ней входит незнакомый оборотень с белой повязкой на руке…
Глава 9
Я просыпаюсь уже не в своей комнате, а в новом месте… судя по рядам коек и характерному запаху – это больничное крыло.
Живот болит так, словно в него кирпичей зашили. Память подбрасывает воспоминания, от которых хочется провалиться под землю от стыда. Боже! Да я же едва не вешалась Алану на шею! И… я сказала, что он мне нравится! А ещё принц уверен, что я обжималась с Ри! Ох, мама… что за отраву ты дала мне выпить!
“Отрава отравой, зато результат отличный, так ведь? – подбадриваю я сама себя. – Алан считает, что его тянуло к незнакомой служанке из-за зелья. Значит, теперь будет держаться подальше, и у меня появится время найти книгу! Главное – нигде не проколоться… ”
Заметив, что я проснулась, ко мне неспешно подходит оборотень, тот самый, которого я видела перед отключкой с белой повязкой на плече. Нос у него передавлен прищепкой.
– Ну что, проснулась, жертва любовных страстей? Живот болит? Это нормально, к вечеру отпустит. У тебя отравление волчьим корнем, – гундосо сообщает он, наклоняясь ближе и близоруко щуря глаза.
На вид ему лет сорок, но седина уже успела посеребрить виски. Хоть брови хмурые, однако лицо доброе. Я немного успокаиваюсь.
Оборотень деловито трогает мой лоб. Цокает языком:
– Температура ещё повышена. Как самочувствие?
– Где я? – произношу одними губами. Голоса нет.
– На этом свете, – хмыкает доктор, а потом тянется ко мне плоской деревянной палочкой, размером с карандаш. – Открой рот.
Я послушно выполняю указание. Судя по лицу доктора, моим горлом он недоволен.
– На голодный желудок хлебнула?
– Чего?
– Выжимку корня. Небось, ещё и денег отвалила, когда покупала. Что тебе сказали? Рекламировали как напиток любви?
– Нет, я его не покупала. И пить ничего такого не собиралась, – бормочу, подтягивая повыше одеяло и подмечая, что на мне та самая сорочка, что была под одеждой. Значит, догола меня не раздевали… метку увидеть были не должны.
– Могли и в чай подлить. Как-то раз такое было на моём веку, – задумчиво говорит доктор. – Ну да ладно. Главное, теперь всё хорошо.
– А могло закончиться плохо?
– Да. Но не из-за проблем со здоровьем. Корень – это разрешённый афродизиак. Если его принимает оборотень, то эффект мягкий, немного увеличивает желание. Но на людей действует иначе. Вызывает сильную интоксикацию и феромоновый выброс. И второе куда опаснее, – многозначительно изрекает доктор, а потом достаёт из кармана маленькую коробочку и кладёт на столик рядом. – Будешь пить эти пилюли три раза в день.
– Что это?
– Подавитель запаха. Он у тебя сейчас слишком аппетитный. Лекарство полностью его не скроет, но прилично заглушит. А иначе ты спокойно работать не сможешь. Ладно наши местные стражники – в основном с высоким рангом контроля зверя. А если кого залётного повстречаешь? Может и сорваться.
– Ранг контроля? Это что? – я округляю глаза.
– Милая, ты в стране оборотней, а даже такой малости не знаешь? – говорит доктор, поправляя прищепку на носу. – Зверь в оборотнях очень силён, и лишь воля позволяет держать его в узде. Чем сильнее зверь, тем крепче должна быть воля, а не то случится беда. Разъярённый зверь нападает слепо и без разбора.
Я невольно вспоминаю, как через глаза Алана проступил зверь, как его тянуло ко мне. Неужели это было опасно?
– Как же дети справляются со зверем? – любопытствую я.
Доктор устало вздыхает. На лице его написано:”Ну и глупые вопросы у вас, милочка”. Но всё же он объясняет:
– У некоторых детей зверь и сам себя не проявляет, пока насильно не разбудят. Другим зверя запечатывают. Когда воля достаточно окрепнет, обычно ближе к девятнадцати, проводят обряд инициации и присваивают ранг контроля от одного до десяти.
Инициация… Я вспоминаю, что скоро как раз одна такая состоится. Участие будет принимать Джаред – брат Алана.
– А как проходит инициация? – спрашиваю я.
– Да очень просто, – доктор присаживается на край койки. – Зверя будят и выпускают в зачарованный лес. А дальше смотрят, сможет ли воля хозяина пересилить зверя.
– Ого! А это неопасно?
– Конечно, опасно. Но в этом и смысл, милая. Однако погибнуть никому не позволяют, так что не делай такие круглые глаза. Кураторы внимательно следят за кристаллами жизни. Печальные случаи бывают, но крайне редко.
– А что дальше, после того как всех выпустят в лес?
– Если оборотень за пару часов справляется, значит, воля его сильна. Высший контроль – десятый ранг. Следующие ранги распределяются в зависимости от скорости обретения контроля. Однако, если за трое суток оборотень не возвращается… – доктор вздыхает, потом чешет бороду.
– То что? – любопытствую я.
– То есть шанс, что такой оборотень никогда не сумеет обратиться обратно… Ну да ладно, я к чему… Оборотней с контролем ниже среднего довольно много. Такой, если бы тебя учуял, не смог бы зверя удержать. Вмиг бы исполосовал. Или думаешь, страсть зверя – это мечта и сказка?
– Нет, не думаю…
– Хорошо, если бы в живых осталась, дурочка. Повезло, что принц был недалеко и первый тебя учуял. У нашего кронпринца десятый ранг контроля. Он сам лично стражника в медицинское крыло пригнал, чтобы меня вызвать, да поскорее притащить к тебе. Я пришёл, и даже прищепка не спасла, всё равно учуял феромоны. Едва на ногах устоял… сильный у тебя однако запах. Сколько капель выпила-то?
– Эм-м… капель?
Я сглатываю неприятную догадку. В бутылочке зелья было на три полных глотка, какие ещё капли?!
– А что теперь будет? – спрашиваю. – Меня уволят?
– Такого приказа не поступало, – чешет голову доктор. – Ничего страшного. Отлежишься денёк. Будешь пилюли пить. Только ты главное не забывай про них, а то снова начнёшь благоухать. Оборотня никто не накажет, если он на твой запах сорвётся. Пострадаешь, а с виновника и спроса не будет. Оно тебе надо?