Следы на воде

– Это проклятое место. В этих краях не один человек не делал ничего отличное от корабля в последние полутысячи лет. Тут мы бессильны, – подытожил Давлин.

– Вывести Ундар из состава империи. Пусть лорды запада юга и севера разрывают его на куски если смогут сюда добраться. Мы же уже полтора года строим собственный флот. Время пиратов вышло?– сказал орк.

– Мы уже полгода пытаемся строить флот. В силу того что у нас не было ни тех кто знает как спроектировать, ни тех кто знает как сделать, ни тех кто знает как использовать корабль это оказалось проблематично. –ответил я.

– Ну и что у нас совсем ничего нет?

– У нас есть бесценный опыт полутора лет, пара десятков хреновых кораблей переделанных под торговцев, и огромные верфи на северо- востоке от Ундара. Нужно еще несколько лет и у нас будет самый большой регулярный флот в мире. Правда боюсь нужно еще пару десятков лет прежде чем наши моряки чему- нибудь научаться и он станет еще и самым сильным. Так или иначе пока пираты нужны нам. – со вздохом закончил я.

– И?

– Скоро у пиратов будет новый флаг и новая гавань- сказал Давлин.

– Значит так? –посмотрел на меня Гундабарец.

– Да, – сказал я.

– Это почти объявление войны, – сказал орк.

– И что они сделают? Перейдут наши западные границы – спросил гном.

– Ну так можно было ничего вообще не менять. Наши корабли пиратствуют? Нам все равно.– возразил генерал.

– Нет. Сейчас у них есть доказательства. Признание пленников. Флаги, товары с кораблей с нашими знаками отличая. Если мы используем мятежников на юге, и создадим марионеточное государство, формально нам нельзя будет предъявить никаких обвинений. И даже если оно будет состоять в состоянии войны и с западом и с югом и с эльфами, мы не связанны с ними никакими обязательствами, и имеем право, сохраняя нейтралитет, торговать с бунтовщиками. Ведь они будут суверенным государством. Мы не будем агрессорами. Это не позволит нашим врагам объединиться против нас. У них слишком много своих разногласий. Плюс временно мы получим контроль над городом. Неофициально конечно. Но мы всегда сможем направить туда экспедицию. Наш друг считает, что это может быть важно. – высказался я.

– Итого ты принял решение? Значит Карвин? –спросил орк.

– Да, – сказал я.

Мы вышли от Давлина и спускались вниз по виттовой лестнице.

– И что же вы совсем ничего не смогли сделать. Если все равно мы вернулись к решению , которое рассматривали с самого начала? – спросил орк.

– Да нет, почему же. Многое на самом деле. Сделали планы развитие, оздоровление экономике и тому подобное.

– Мы нашли одну рабочую гончарную мастерскую. Одну гребанную мастерскую на всю гребанную страну. – раздался сверху пьяный голос Давлина.

– Давлин драматизирует, но тем не менее чтобы исправить ситуацию понадобиться время. Много времени. Но мы хорошо поработали, это не пройдет даром для Ундара. – закончил я.

– Жаль здесь нет Призрака. При нем Давлин не пьет. –сказал орк негромко.

– Серьезно?

– Да, он его до сих пор немного боится.

– А брось он имеет право. Он хорошо потрудился. В своем деле ему нет равных.

– Мы сможем сообщить капитанам? – спросил генерал.

– Про наше решение? Думаю да, я уверен что жителей есть способы связи с флотом. Ундарские вороны находят корабль в открытом море. Только они смогли обучить этому птиц.

– Пусть торгуют птицами.

– Помнишь шутку Давлина про гончарную мастерскую. Вторая часть ее звучит как и продали два Ундарских ворона.

– Он шутит ее не первый раз? Я думал это экспромт.

– Гномы ничего не делают экспромтом. Даже шутки. Неделю он ее придумывал, следующую неделю он ее шутил.

– Ничего, разве что пьют.

– В этом тоже есть обстоятельность.

Ночь шторма.

Мы дошли до комнаты Грая, где мы и расстались. Я отправился к себе. За окнами бушевала буря. Мне не спалось. Я думал о том, что мне везло на людей в своей жизни. Грай , Давлин… Я знал еще его отца, Винвальда. Я вспоминал, как все начиналось. Ведь я не был рожден наследником той или иной династии. Когда я родился империи, которой я сейчас правлю, не существовало вовсе. Я был третьим ребенком в семье богатого торговца. Мы жили в вольном городе запада. Богатый город, в котором силились купцы и ремесленники, большой торговый порт. Густонаселенный. Формально он находился под властью правителей Запада. Но при этом вся земля, на которой он стоит, была в личной собственности торговых гильдий города. Городом управлял совет богатейших торговцев, который пользовался значительной автономией. Мой отец нажил огромное состояние. Он был рожден богатым торговцем. Потом ему немного повезло в делах и он стал очень богатым. А потом, капитал притягивает капитал. Имея очень много денег можно не беря не необходимых рисков планомерно преумножать состояние. Нужно иметь немного связей, немного знаний много терпения и много денег. И еще больше жадности чтобы видеть смысл заработать еще. И он стал одним из богатейших. Он не был ни плохим не хорошим, не самым жадным и бесчестным, но и не меценатом с незапятнанной совестью я полагаю. Хотя, вообщем- то я плохо знал его. Моя мать умерла при моих родах. Средний брат погиб на дуэли когда мне было четыре. Он был известным повесой и никогда не ладил с отцом. Старший брат получил блестящее экономическое образование. Какое- то время даже помогал вести дела. Но потом он увлекся религией, богословием. Получил второе на этот раз духовное образование. Ему не хватило последней составляющей богатейшего торговца, некоторой ограниченности стремлений, чтобы без конца видеть смысл дальнейшего стяжательств. Он отрекся от семьи, стал служителем западной церкви. Он и сейчас живет, и проповедуют где- то на юге Венсонта. Таким образом, уже в раннем детстве я оказался единственным наследником торговой империи. Смерть матери и брата окончательно замкнули и без того не самого открытого миру человека, моего отца. Он практически не занимался моим воспитанием, переложив эти заботы на плечи нянек гувернанток и наемных учителей. Зато меня учили всему, чему можно было учить за деньги. Я получил прекрасное образование, как в области экономики и математики, что было необходимо мне по роду моей предполагаемой деятельности так и во многих других отраслях. Я учился в лучших университетах западных королевств людей, а когда мне было шестнадцать, я пересек вечное море и поступил в высшую школу эльфов. А затем я вернулся в Вольный Город. Через четыре месяца умер отец. Он чувствовал недомогания в последние полгода, и потому последние месяцы своей жизни фактически передавал мне дела. Мне было 22 года, и я встал у руля огромного состояния. Следующие полтора года я вел дела. Когда тебе 16, ты мечтаешь добыть славу с мечом в руке. Две дуэли в университетские годы наглядно продемонстрировали мне, что навряд ли это мое предназначение. Отдам себе должное, я все же всегда неплохо владел мечом, с детства меня учили и фехтованию в том числе. Но и славу великого героя мое искусство владения клинком мне не сулило. Поэтому я самозабвенно принялся преумножать капиталы. Вообщем это было не так уж сложно. Десятки ведущих экономистов, написали сотни трактатов, предугадывающих развитие экономики в мире. К сожалению это не принесло им достаточно денег, чтобы инвестировать в наиболее перспективные отрасли. Те же у кого эти деньги были не могли уже мыслить вне рамок, находиться в которых они привыкли за многие годы. Да и честно говоря большинство капиталовладельцев не удосужились прочитать эти книги. Как и мой отец, они преимущественно ограничивались тем что покупали своим детям возможность читать их. Но не многие мои сверстники воспользовались этой возможностью. Когда ты молод и богат, а в стенах заведений, где я провел молодость, других не было, вряд ли ты станешь прилежным учеником. Слишком много возможностей перед тобой открыто. В моем случае возможно сказался мой характер. Я всегда считал себе достаточно скромным и застенчивым. И это закрывало некоторое количество возможностей развлечься. Полем самореализации для меня долгие годы была учеба. Это принесло дивиденды. Если отец в последние 20 лет своей жизни вкладывал средства в малодоходные, но крайне надежные предприятия, такие как доходные дома и тому подобное и не искал новых рынков сбыта для производимых его мануфактурами товаров, и упаси бог не занимался модернизацией, развитием и переориентацией своих производств, то я стал делать все это. Мне не надо было ничего придумывать. Десять лет мне объясняли, куда именно следует вложить средства и что оптимальнее всего изменить. Теперь я просто делал это. Я покупал предприятие. Модернизировал и оптимизировал производство. И снова продавал многократно дороже. Наверное все- таки к тому же я был не глуп. Пожалуй, даже весьма умен, если учесть что потом я создал великую империю на пустом месте в течение одной жизни. Так или иначе, дела мои пошли в гору. За полтора года я почти удвоил свои капиталы. По моим прикидкам на тот момент я входил в десятку самых богатых людей страны. Хотя не думаю что это было широко известно. Я был низкого происхождения. Мой отец был богат, но не имел титулов. И он не стремился ими разжится и женился на простой женщине. Да еще и повторял эту ошибку трижды. Оба моих брата были от других женщин. Таким образом, вход в высший свет был мне заказан. Еще в студенческие годы я чувствовал некоторое пренебрежение к себе со стороны тех, кто был благородного происхождения. Многие мои сверстники из купеческой среды игнорировали это, постепенно вливались в круги молодой знати и обрастали связями. Что в последствии позволяло им проникнуть в высший свет. Я же не мог искать общества тех, кто сторонился меня. Это вообщем то не мало способствовало моему книжному затворничеству. И теперь, когда я был у руля финансового монстра, я оказывался в некоторой изоляции. Высший свет не принимал меня. От остальных меня отделяла пропасть материального благополучия, я был несоизмеримо богаче. Наверное, имея мои капиталы я мог бы проникнуть в высший свет, да и пожалуй найти себе партию которая могла бы принести мне титул, но мой склад характера не давал мне искать входа туда куда меня не звали. Да и дел мне вполне хватало и без этого, я был поглощен работой. А потом мне захотелось большего. Хотя, наверное, это не правда. Не могу сказать, что в один момент мне опостылело мещанское существование, и я принялся менять свою жизнь. Я был вполне доволен своею стяжательской долей. Но в один момент я увидел большую возможность, и торговый инстинкт не дал мне её упустить. Все мы помним историю. Темный властелин объединил под своей властью орков, троллей и людей востока и пытался поработить все свободные народы. Эльфа, гномы, лорды людей запада и юга объединились против них и одержали верх в великой войне. Затем эльфы, повинуюсь своим древним пророчествам, покинули все свои города по эту сторону вечного моря, и ушли в издавна принадлежавшие им земли. По одной из версий для них это было единственным способом сохранить бессмертие. Но, хотя эльфы и не хотели этого признавать, неизбежная ассимиляции происходила между народами веками жившими бок о бок и прошедшими большую войну. Многие эльфы жили в городах людей, и, строго говоря, живут до сих пор, не проявляя признаков старения, те из них, конечно, кто не погиб по тем или иным причинным. Огромная империя на востоке была уничтожена. Халифаты людей подписали мирные соглашения и, выплатив репарации, сохранили свою независимость. Государства орков были захвачены и фактически перестали существовать. Но народы победители потеряли многих и были сильно обескровлены. Поэтому среди огромных земель принадлежащих оркам, заселены людьми были лишь не большие плодородные участки, вблизи границы. Дезорганизованные орки продолжали вести на своих бедных землях полунатуральное полусобирательское хозяйство. При этом небольшие племена орков, объединенные по расовому признаку, не переставали враждовать между собой за осколки некогда великой империи созданной темным властелином. И формально огромные земли теперь принадлежали людям запада, но не имели частного собственника. На мысли об этом меня натолкнуло изучение вопроса о статусе земель, на которых стоял Вольный Город. Ведь часть из них принадлежала и мне. И хотя формально это были вассальные земли Королевства, фактически это было государство в государстве. У города были свои независимые казна и свод законов. Совет торговых гильдий, управлявший городом, в котором, кстати сказать, я тогда состоял. И собственная армия. Наемники, они всю жизнь жили в городе, обзаводились здесь семьями, многие служили поколениями, и считали город своей родиной. Город не имел крепостных стен, или замка где можно было бы укрыться, как многие его собратья. Выросший гораздо позже, чем большинство других крупных поселений мира, он имел своеобразную систему обороны. Каждый большой дом был оборудован бойницами, и кварталы были спроектированы так, что перекрыв большие торговые ворота и некоторое кол- во маленьких каменных калиток дома образовывал замкнутую стену. Конечно это стена по внешнему периметру не могла сравниться с крепостными стенами, и с случае осады была бы сравнительно легко захвачена. Но после этого каждый квартал также оказывался изолирован от остальных, стражники отступали на новые рубежи обороны. Каждая улица могла быть превращена в небольшой форт, очаг сопротивления. При этом кварталы в глубине города, за счет удаления от периметра были бы защищены от осадных и камнеметных машин противника. Таким образом город был надежно защищен. Взять его штурмом можно было только имея значительное численное превосходство. Город застраивался по единому заранее разработанному плану, при финансировании тогда только организованного союза торговых гильдий, и с тех пор расстраивался незначительно. При этом любая новая застройка в обязательном порядке требовала согласования с планом обороны города. Во время великой войны, армии темного властелина продвигаясь в глубь страны оставили Вольный Город у себя в тылу не предпринимая попыток взять его штурмом, отдавая дань эффективности системы обороны города. Практической аналогичной автономией пользовались лорды приграничья, плодороднейших земель некогда отвоеванных орками у людей, а затем возвращенных в ходе великой войны. Невзирая на принесенную престолу присягу, они имели собственные вооруженные силы замки и казну. Я неплохо разбираясь в юриспруденции нашел способ как довольно просто получить любые земли востока себе в собственность, основываясь на старых законах, которые были изданы спустя несколько лет после войны, с целью мотивировать заселение новых земель. И хотя после ассимиляции приграничья их ни разу не применяли, они все еще имели юридическую силу. Конечно, земля сама по себе не представляла особой ценности, хотя, учитывая новые прогрессивные средства земледелия, возможно и она пошла бы в дело. Хотя племена воинственно настроенных орков делали земледелие в этих местах экономических нецелесообразным. Меня интересовало другое. Личность и происхождение темного властелина это предмет многочисленных дискуссий, которые мне видятся за давностью лет бесполезными. Имела ли место темная магия в создании огромного восточного государства или нет, сейчас уже достоверно не узнать. А вот то что основу могущества и единства империи обеспечивало непомерно развитое металлургическое производство в землях орков я знал наверняка как исторический факт. Оно обеспечило орков оружием, и орудиями для земледелия, что позволило более или менее эффективно возделывать бедные почвы, что подстегнуло рост населения. Оно вынудило Халифаты Харада присоединиться к темным силам, потому что в первые в истории легионы людей востока оказались закованы в броню, как и рыцари запада, а не довольствовались войлоком. Оно позволило Ундарцам создать лучший в мире флот. Корабль на десятую часть состоит из железа. А если обшить корпус железными пластинами то он станет не уязвим для огненных стрел и снарядов противника. Но пластины должны быть тонкими. Для их изготовления нужны технологии. Так что не знаю был ли темный властелин демоном, или всего лишь самым талантливым металлургом в истории. Когда я поднял эту тему в эльфийском университете, мой преподаватель сказал мне