Страница 6 из 12
– Что такое «скорпион»? – нехотя процедила она.
Вместо ответа Кем выдернул из костра ветку, поворошил ею камни у дальней стены пещеры, пристукнул одним из них какое-то существо, а потом насадил его на палку и принес к огню.
– Вот, смотри.
Мальчишка помахал добычей перед носом у Пирры.
Та едва удержалась, чтобы не вздрогнуть. Скорпион смахивал на маленького черного рака, только на хвосте у него загибалось кверху острое жало.
– Очень эффектно, – сухо заметила Пирра. – А теперь рассказывай, как попасть в Па-Собек.
– Проще простого, – язвительно ответил Кем, швырнув скорпиона в костер. – Всего-то и нужно, что пересечь пустыню и прошмыгнуть мимо стражников на границе. Они ловят варваров и беглых рабов. Им за каждый труп платят, но только если доказательства предъявят.
– Рассказывай дальше, – велел Гилас.
Кем сердито глянул на него:
– Сейчас я вам объясню, что такое Египет!
Он пальцем начертил на песке перевернутый треугольник, а под ним – длинную вертикальную линию. «Ни дать ни взять цветок на длинном стебле», – подумала Пирра. Кем указал на верхнюю сторону треугольника.
– Здесь Море. А это устье Реки. – Кем жестом обвел весь треугольник. – Эту землю называют Та-Мехи, Великая Зеленая. Она как большое болото, на нем растет папирус. Каких только опасностев там нет: кобры, речные лошади, крокодилы. – Он встретился взглядом с Пиррой. – Про крокодилов слыхала?
– Ясное дело, – резко бросила та.
Кем недоверчиво хохотнул.
– За Великой Зеленой начинается Долина Реки. – Мальчишка провел пальцем по всему стеблю цветка. – Тянется она далеко, и опасностев там много-много. Река только кажется сонной, а на самом деле в воде и камней полно, и опасных течений, и отмелей. Речных лошадей и крокодилов там тоже хватает, а к хищникам еще и люди прибавляются: воины, деревенские старосты, надсмотрщики. Еды у египтян полно, зато им шагу спокойно ступить не дают: и их самих пересчитывают, и их урожаи. Сколько ты вырастил? Куда ты пошел? На Реке от лодок не протолкнуться, но если в устье войдет чужеземное судно, например с большим черным парусом, египтяне про это вмиг узнают!
Наконец мальчишка ткнул в нижний край стебля:
– Вот Па-Собек.
Пирра нервно сглотнула:
– Выходит, твоя страна, Уауат, находится к югу от Па-Собек?
Кем кивнул.
Гилас в задумчивости поводил большим пальцем по нижней губе:
– А где мы сейчас?
Кем указал на точку возле самого Моря, слева от Великой Зеленой:
– Тут.
Все трое долго молчали. Первозданную тишину пустыни нарушало только потрескивание дров в костре.
Гилас сел, скрестив ноги, и упер руки в колени.
– С чего вдруг ты заговорил про чужеземные корабли? – тихо спросил мальчик.
Пирра озадаченно поглядела на друга.
Кем пожал плечами:
– Чтобы плыть в Па-Собек, надо украсть лодку…
– Я тебя не про лодки спрашиваю, а про иноземные суда с большими черными парусами, – перебил Гилас. – Выходит, ты видел такой корабль?
Кем снова ответил упрямым молчанием.
– Нет, Кем, ты что-то недоговариваешь, – настаивал Гилас. Он указал на татуировку Воронов у себя на предплечье. – И этот знак тебе явно знаком. Верно?
Кем поерзал на месте и наконец решился.
– Слухи быстро расходятся, даже среди рабов. Недавно говорили про чужеземный корабль из Акии, с родины моего друга. Паруса черные. На борту воины. У них оружие из бронзы и черные плащи, а на щитах знак, как у тебя на руке.
Пирра забыла, как дышать. Ей в нос будто снова ударило мерзкое зловоние, смесь запахов пота и сажи: ею натираются Вороны.
В прыгающем свете костра лицо Гиласа застыло, точно маска. Его пальцы сами собой потянулись к шраму на предплечье: два лета назад Гилас вытащил из этой раны наконечник стрелы Воронов.
– Не знаешь, зачем они приплыли? – хрипло выговорил мальчик.
Кем снова пожал плечами:
– Говорят, они привезли бронзу для Перао. Перао – это вождь всего Египта. Ему нужна бронза, чтобы сражаться с врагами. Воины пришли на черном корабле, Перао забрал свою бронзу и разрешил им плыть дальше вверх по Реке…
– Давно пришел этот корабль? – перебила Пирра.
– Давно, – ответил Кем.
– Когда? – хором вскричали Гилас и Пирра.
– Почти две луны назад.
4
Погоняя лошадей хлыстом, Теламон с грохотом несся на колеснице следом за добычей. Бегущие по пустыне антилопы напрягали все силы, но Теламон уже нагонял их, к тому же одна самка отстала от стада.
Передав и поводья, и хлыст Иларкосу, Теламон натянул тетиву лука. Стрела вонзилась антилопе орикс в шею, животное на бегу перекувырнулось через голову и рухнуло на песок.
Окруженный клубами рыжей пыли, Иларкос натянул поводья и остановил колесницу. Теламон спрыгнул и добил антилопу ножом.
– Меткий выстрел, мой господин, – переводя дух, похвалил Иларкос.
Теламону хотелось кричать о своей охотничьей доблести во весь голос, но так себя ведут только мальчишки, поэтому он лишь коротко кивнул.
Подбежали слуги, тащившие предыдущую добычу Теламона: он убил страуса и самку леопарда вместе с двумя детенышами.
«Неплохо для одного утра», – мысленно отметил Теламон.
Он поддел ногой тушу антилопы.
– Меня интересуют только рога, – сказал он Иларкосу. – Проследи, чтобы их доставили вместе со всем остальным. А я возвращаюсь.
Солнце поднималось все выше, а Теламон летел на своей колеснице через пустыню. Проскочил через ущелье между скалами, которые высились над Западным Берегом, пронесся мимо полей и теснившихся у Реки поселений крестьян и строителей гробниц, потом съехал вниз, к воде. Там его ждала баржа Хати-аа.
Бросив колесницу и измученных лошадей (в конюшню их отведут рабы), Теламон поднялся по сходням и рявкнул на гребцов, приказывая им доставить его на другой берег, в Па-Собек.
В бодром настроении Теламон расположился под навесом и провел ладонью по подбородку: наконец-то у него пробивается борода! Сдернув с головы шлем, он принялся с восхищением разглядывать ряды костяных пластин, вырезанных из кабаньих клыков.
– Мой шлем, – с гордостью произнес Теламон вслух.
Сын вождя сам убил двенадцать кабанов, а значит, теперь он мужчина и воин.
Теламон глянул на запястье. Там висела печать Пирры с крошечным аметистовым соколом.
– Ты насмехалась надо мной, – вполголоса обратился к ней Теламон. – Обзывала меня Вороном. Но твои оскорбления меня не задевают, Пирра. Я не Ворон, я воин из Дома Короносов. Перао всего Египта дал мне полную свободу действий, а правитель Па-Собек каждый вечер устраивает пир в мою честь. Что ты на это скажешь?
Баржа подплывала все ближе к Восточному Берегу, и перед Теламоном раскинулся Па-Собек, окруженный зелеными фруктовыми садами и плодородными полями.
Вот высокие белые дома и многолюдный рынок, расположенный в тени причудливых деревьев с узкими острыми листьями: здесь их называют финиковыми пальмами. Гигантские базальтовые соколы охраняют каменную пристань и обсаженную деревьями широкую улицу, в конце которой за высокими стенами скрывается от глаз непосвященных огромный Храм.
Дальше по берегу расположен дворец Хати-аа. По размерам и великолепию он намного превосходит дворец в Микенах, где правит дед Теламона, а ведь это даже не главная резиденция: она выше по течению, возле границы с Уауат. А во дворце, в котором волей-неволей пришлось задержаться Теламону и Алекто, Хати-аа живет только тогда, когда хочет быть поближе к Храму.
Но Теламона так просто в трепет не повергнуть. Он презирает египтян, всех до единого. Да, богатств у них не счесть, зато воевать они толком не умеют. У Хати-аа есть отряд воинов, но ни шлемов, ни доспехов они не носят, а еще несколько лет назад эти олухи ходили в бой с оружием из мягкой меди и представления не имели о бронзе.
Но Хати-аа больше интересуют растения. Он даже держит рабов, единственная обязанность которых – ухаживать за деревьями, цветами и прудом с рыбами. Все это Хати-аа называет садом. Мало того – во внутреннем дворике дворца он устроил еще один сад, поменьше. Спрашивается, зачем? Какой от них прок?