Страница 3 из 12
– Похоже, не отравимся, – заметила Пирра.
– Может, еще рыбы в Море наловим, – произнес Гилас.
Пирра хитро улыбнулась:
– И кстати, не все наше золото забрали финикийцы, я спрятала одно ожерелье под туникой. Главное – встретить кого-нибудь, кто торгует едой, и тогда уж точно с голоду не умрем!
Мальчик фыркнул.
Чем ближе к полудню, тем нестерпимее становился зной.
– Разбойница права, – заметил Гилас. – Нам надо укрыться от Солнца.
Пирра указала на подрагивающую вдалеке каменистую гряду:
– Может, там найдется пещера?
– Пойдем посмотрим.
Гилас немного приободрился. Но пока они брели к цели, ему пришла в голову мысль. Гилас думал, что их главная задача – добраться до Египта и отыскать Усеррефа, а вместе с ним и кинжал Короносов.
Но чтобы все это сделать, они должны выжить.
2
Отрезав полоски от туник, Гилас и Пирра намочили их в Море и обмотали вокруг головы. Мокрая ткань дарила восхитительную прохладу, но вся влага быстро испарилась. Пирре казалось, будто Солнце ударяет по голове молотом. Повсюду песок – и в глазах, и на пересохшем языке. Пирре все чудилось, будто поблизости журчит ручей, но воды здесь нет. Только мертвая тишина пустыни.
Гилас плелся рядом. Он щурился и потирал виски. «Только бы его не посетило видение», – тревожилась Пирра. Кто ему явится на этот раз? Призраки? Демоны? Захочет – сам расскажет. Пирра уже приучилась не лезть к нему с вопросами. Гилас не любил говорить о призраках.
– Страшно и голова болит, – как-то раз поделился он. – Никогда не знаешь, когда в следующий раз явятся. Глаза бы мои их не видели!
Они все шли и шли, а огромные красные валуны никак не приближались. Что, если никакой каменной гряды и вовсе нет? Вдруг боги сыграли с ними шутку?
Боги…
Пирра застыла как вкопанная.
– Гилас, мы с тобой не с того начали.
– А с чего надо? – хрипло выговорил мальчик.
– Какие бы боги ни покровительствовали Египту, они не станут нам помогать, пока мы не принесем подношение.
Гилас в ужасе уставился на Пирру:
– Как же я забыл?
– У меня самой из головы вылетело. Мы должны были принести подношение, как только ступили на берег. А без него мы далеко не уйдем.
Гилас вытер пот с лица и бросил Пирре львиный коготь, который носил на шнурке на шее, а девочка сняла уаджет – принадлежавший Усеррефу амулет в виде глаза. Пирра носила его еще на Кефтиу. Торопливо пробормотав себе под нос молитву, Пирра отыскала колючий куст и сунула змеиную голову между его веток. Эхо до нее не доберется: соколиха улетела охотиться. А Разбойница ушла вперед и не видела, как Пирра принесла подношение. На секунду приложив к змеиной голове оба амулета, Пирра побрела по песку к Гиласу и вернула ему львиный коготь.
– Кому ты молилась? – спросил мальчик, когда они продолжили нелегкий путь.
– Той, кого я называю Богиней, а ты – Повелительницей Зверей. А еще двум самым могущественным богам Египта.
– Каким?
Гилас глядел под ноги, высматривая камешки для пращи.
– Херу, богу с соколиной головой, и Сехмет – у этой богини голова львицы. Я про них сразу вспомнила из-за Эхо и Разбойницы.
Гилас бросил камешек в мешочек на поясе:
– А что, у египтян и другие боги есть?
– Да, очень много. Когда я была маленькой, Усерреф рассказывал мне про них истории…
Пирра осеклась. Усерреф заботился о ней с рождения, и Пирра ужасно по нему скучала. Четырнадцать лет он играл с ней, учил уму-разуму, следил, чтобы Пирра не попала в беду, и рассказывал про свою горячо любимую родину – Египет. Усерреф стал для Пирры не просто рабом. Он ей как старший брат.
– Пирра! – окликнул ее Гилас. – Так кому еще поклоняются египтяне?
– Э-э-э… У них есть бог с головой шакала – это такое животное вроде лисы. А другой бог похож на речную лошадь…
– На кого?!
– Так называются толстые звери со здоровенной мордой. Они в реках живут. А еще есть бог-крокодил. Понятия не имею, что это за существо.
Гилас нахмурился:
– Когда я попал в рабство на шахты, познакомился с одним парнем из Египта. Он рассказывал про крокодилов. Говорил, что это гигантские ящерицы, шкура у них прочнее доспехов и они едят людей. Я думал, врет.
– Выходит, что нет.
Гилас помолчал. Прищурившись, мальчик разглядывал каменную гряду. До нее оставалось всего сорок шагов.
– У тебя зоркий глаз. Ты тоже видишь, как по камням люди карабкаются?
У Пирры замерло сердце. Сквозь мерцающую дымку она разглядела среди камней маленькие темные фигурки.
– Подношение помогло! – хрипло воскликнула девочка. – Мы спасены!
Чем ближе они подходили, тем сильнее Гиласа одолевала тревога. Он никогда не видел, чтобы человеческие существа передвигались так быстро, да еще и на четвереньках.
Гилас схватил Пирру за руку:
– Это не люди!
Девочка выставила перед собой ладонь, заслоняя глаза от Солнца.
– Кто же это такие? – шепотом произнесла она.
Странные звери смахивали на помесь человека и собаки: густая серовато-коричневая шерсть, мохнатые хвосты, длинные мощные руки, а красные лица узкие, костистые.
«Уж не демоны ли они?» – встревожился Гилас. Но нет. Конечно, голова у него кружится, а из-за жаркой дымки подрагивает все вокруг: и камни, и его собственная тень. Но виска не касается пылающий палец, как всегда бывает перед видением.
Вдруг мальчик почувствовал на себе чей-то взгляд.
– Смотри, – выдохнула Пирра.
Справа, в двадцати шагах от путников, на верхушке одинокого валуна примостилось одно из диковинных существ. Этот зверь крупнее остальных. «Должно быть, вожак», – подумал Гилас. Свалявшаяся шерсть на массивной груди вся в запекшейся крови, тяжелые брови нависают над маленькими, очень близко посаженными желтыми глазками. И смотрят они недобро.
– Только не беги, – тихонько велел Гилас. – Повернешься к этому зверю спиной – решит, что мы добыча.
Гилас и Пирра медленно попятились.
Зверь оскалил длинные белые клыки и издал резкий звук, напоминающий хриплое гавканье. Не иначе как сигнал к нападению!
За спиной вожака у основания каменного гребня собралась вся стая. Но звери поглядели на лающего вожака и вернулись к своей добыче. Только тогда Гилас заметил тушу большого белого животного наподобие оленя, только с длинными спиральными рогами. Вот сильные, почти человеческие руки с треском ломают ребра, раздирают брюхо, копаются в блестящих кишках. Один из зверей схватил «оленя» за заднюю ногу и открутил ее так легко, будто имел дело с крылышком перепелки.
А сидевший на валуне вожак развернулся и разразился яростным лаем. Так, значит, он лаял не на Гиласа с Пиррой.
И тут у мальчика сердце ушло в пятки.
К туше подбиралась Разбойница. Львица задумала распугать этих зверей и отобрать у них добычу, но это ей не привычные лисы и лесные куницы!
– Разбойница, уйди оттуда! – прокричал Гилас.
Маленькая львица прекрасно знает свое имя, но в этот раз она и глазом не моргнула. На корабле съестного ей перепадало мало, а парой кусков змеи сыта не будешь. Трудно устоять, когда чуешь аромат свежего мяса.
– Разбойница, вернись! – хором закричали Гилас и Пирра.
Тут львица перестала красться и бросилась в атаку, рыча и размахивая передними лапами. Но вместо того чтобы пуститься наутек, странные существа кинулись на нее, остервенело лая и щелкая клыками. Вдобавок из пещер наверху выглянули другие такие же звери и потоком хлынули вниз, присоединяясь к атаке. А вожак несся по песку – неуклюже, но очень быстро.
Гилас и Пирра кинулись за ним. Мальчик вопил во всю глотку и обстреливал вожака из пращи, а девочка швыряла в него камни.
Разбойница сообразила, что дала маху, и пустилась прочь. Гилас и Пирра – следом.