Дюна: Пол

Дункана, Ривви Динари и Уитмора Бладда Пол застал на лужайке. Все трое бились тупоконечными импульсными мечами, прикосновения которых причиняли довольно чувствительный удар током. Бойцы были без рубашек, на руках, груди и плечах у всех троих были красные следы ударов. Глядя на них, Пол долго не мог понять, кто с кем дерется. Сначала Дункан бросился на Бладда, а Динари атаковал Дункана, а потом Дункан с Бладдом вдвоем напали на толстого мастера меча. Наконец, все трое, блаженно улыбаясь и тяжело дыша, опустили оружие. Тела их лоснились от пота.

– Смотри-ка, он еще кое-что помнит, – сказал Динари тонкому щеголеватому Бладду. – Но тренироваться ему иногда надо.

Уставшие бойцы отключили щиты и встали на утоптанной лужайке, опираясь на шпаги. Бладд картинно раскланялся перед Полом, взмахнув воображаемой шляпой.

– Мы дали для молодого человека великолепное представление.

– По крайней мере весьма забавное, – добавил Ривви Динари. – Ты сегодня был неуклюж, как бык.

Бладд возмущенно фыркнул:

– Я оставил на тебе пять солидных отметин. Правда, ты такой большой, что мимо тебя не промахнешься, не то что с каким-нибудь худышкой.

Дункан обтерся махровым полотенцем, вытканным из элаккского пуха. Пол читал, что нити этой ткани плетут из стручков высокого дерева с пурпурными листьями.

Пол подошел к Дункану.

– Мама велела мне как можно больше узнать об Икаце, а папа сказал, что ты сможешь меня занять.

– Конечно, молодой хозяин, но тренировками мы займемся в другой раз. После такой мясорубки, какую мне устроили эти два молодца, даже ты сможешь меня побить.

– Я и так уже побил тебя трижды.

– Дважды. Один случай я не признаю.

– Твой отказ ничего не меняет. Факты – упрямая вещь.

Динари и Бладд забавлялись этим разговором. Дункан взял мальчика за руку и повел в фильмотеку.

Что более почетно: служить чудовищу, которому ты поклялся в верности, или нарушить клятву и оставить службу?

Йоол Норет, первый мастер меча

Возвращаясь домой с бракосочетания Императора, виконт Моритани почти все время провел со своим больным сыном и медицинским персоналом в большой каюте фамильного фрегата.

Явившись на доклад к хозяину, мастер меча Рессер на мгновение остановился в дверях. Виконт сидел в кресле, безвольно ссутулив плечи и печально глядя на тучного врача Сукк и фельдшера, занимавшихся Вольфрамом. В каюте стоял резкий запах семуты, звучала странная музыка. Вместе эти средства немного успокоили мальчика, но он все равно продолжал тихо и жалобно стонать от непрерывной боли.

Солидный врач Вандо Тербали щеголял бриллиантом, татуированным на лбу, и косой школы Сукк.

– Эта болезнь излечима, милорд виконт, но мы запаздываем с лечением. Тяжелое состояние Вольфрама – не вина братства Сукк.

– Если бы я считал вас виноватым, доктор, то вы уже давно были бы мертвы, – устало ответил Моритани.

Фельдшер встревоженно напрягся, а взгляд доктора стал холодным как сталь.

– Ваши угрозы не улучшат качество моей работы.

Виконт нахмурился.

– Скажите, разве может быть лечение, худшее, чем ваше? Он умирает. Ваши заклинания не могут ни продлить его жизнь, ни облегчить его страдания.

– Вам нужно добыть эзойт-поай, милорд, но Икаццы отказываются дать вам это лекарство. Следовательно, мы ничем не можем помочь вашему сыну.

Плечи виконта опустились еще ниже.

– Герцог Прад Видал посочувствовал мне, правда, за некоторую мзду, но даже он не смог уговорить эрцгерцога пойти на уступки. Обращение Видала от имени Вольфрама было отвергнуто с порога из-за той вражды, какую эрцгерцог питает ко мне. – Виконт встал, пневматитческая подушка кресла со свистом надулась, и только в этот момент Моритани заметил стоявшего в дверях Рессера. Выражение лица виконта изменилось, он обернулся к доктору Тербали и отрывисто произнес:

– Прошу вас, если вы не можете справиться с симптомами, то хотя бы облегчите его боль.

Моритани вышел в коридор, поманил за собой мастера меча и плотно прикрыл дверь каюты. Рессер бесстрастно смотрел, как его хозяин играет желваками, едва сдерживая ярость.

– Ах, Рессер, я не могу понять, кого я презираю больше – эрцгерцога Икаца или Императора Коррино. Может, мне не стоит делать различий. Пожалуй, я ненавижу их одинаково.

Рессер не стал скрывать удивления. Знать врагов Дома Моритани было его служебной обязанностью.

– Почему вы ненавидите Императора, милорд?

– Идемте в мой кабинет. Я покажу вам один старый документ, полученный мною от ордена Бинэ Гессерит. Вы поймете истинную причину, заставившую меня прибыть на Кайтэйн.

– Я думал, что истинная причина – это желание познакомиться с бароном Харконненом.

– Есть несколько истинных причин – и ни одна из них не имеет никакого отношения к Шаддаму и его чертовой свадьбе.

Рессер почтительно остановился в кабинете виконта и выжидающе посмотрел на человека, которому поклялся служить верой и правдой. Когда-то давно, среди дымящихся руин Гинаца, Дункан Айдахо предложил ему службу в Доме Атрейдесов. Несмотря на то что большинство курсантов с Груммана были исключены из школы за то, что не осудили бесчестное поведение виконта Моритани, Рессер остался, чтобы закончить курс обучения. Он был убежден, что существует только один способ восстановить доброе имя рода Моритани: заставить его главу вернуться на путь чести. С тех пор как Рессер возвратился на Грумман, он стал самым близким доверенным лицом виконта и делал все от него зависящее, чтобы держать в рамках своего переменчивого правителя.

Невесело улыбаясь, виконт Моритани активировал ключ бюро, встроенного в консоль управления фрегатом, и выдвинул из него ящик. Из ящика он извлек свернутую в трубку бумагу, на которой мелкими буквами были напечатаны бесчисленные имена и даты.

– Это очень небольшой отрывок из протоколов селекционных исследований ордена Бинэ Гессерит. Это карта родословных.

Рессер прищурился, стараясь прочесть мелкий шрифт, но не понял, зачем ему все эти имена. Что-то было написано о Доме Танторов и о происшествии на Салусе.

– Как вам удалось раздобыть этот секретный документ?

Моритани вскинул кустистые брови и холодно воззрился на мастера меча.

Рессер понял, что таких вопросов задавать не следует.

– Мой отец как-то раз рассказал мне одну историю, – продолжал как ни в чем не бывало виконт, – длинную сказку, которую когда-то рассказывал ему его отец и так далее. Мне всегда казалось, что в этой легенде есть зерно истины, и я принялся копать. – Он хлопнул ладонью по списку. – Этот документ подтверждает мои давние подозрения. Здесь перечислены поколения, уходящие во тьму прошедших тысячелетий.

– И что же подтверждает и доказывает этот документ, милорд?

– Родовое имя нашего семейства не всегда было Моритани. Когда-то наше родовое имя было Тантор. После Салусы, однако, началась охота за представителями этого рода. Их преследовали и убивали. Каждого, кого могли настигнуть.

По спине Рессера пробежал неприятный холодок. Теперь он начал понимать.

– Происшествие на Салусе? Речь идет об атомной бомбардировке, которая почти полностью уничтожила Дом Коррино и опустошила Салусу Секундус?

– В точности так. Мы – семья отступников, и наше имя было вычеркнуто из исторических хроник. – Виконт прищурился. – Теперь, благодаря Бинэ Гессерит, у меня есть доказательства. Я знаю, что Коррино сделали со многими из моих предков… и что делает эрцгерцог Икац с моим сыном.

– И об этой генеалогии больше никто не знает? Несомненно, что все уже давно забыли о той кровавой охоте.

– Я никогда не забуду. Теперь вы один из пяти человек, включая меня, который подозревает о такой связи. Пятеро из всех живущих во вселенной людей. Вот так. Мне пришлось принять некоторые меры, чтобы гарантировать молчание моего информатора и того человека, которому он доверился.