Прими мою печаль

Его глаза затуманились.

– Да. Как-то неправильно, что она лежит в этой коробке. Ей бы это не понравилось.

– Подумай, где это можно сделать.

Люк вытер лицо рукавом.

– Мама хотела бы оказаться под открытым небом.

– Согласна, – Бри направилась к двери, и пройдя мимо Люка, положила руку ему на плечо. – Я не давлю. Спешить некуда. Думай, сколько тебе понадобится. И я всегда буду рядом, если тебе понадобится поговорить.

Он кивнул, и Бри вышла, чтобы дать ему побыть одному. Он все-таки был подростком, и в отличие от Кайлы, нуждался в том, чтобы его оставили в покое.

Она вернулась на кухню через заднюю дверь, скинув ботинки у порога.

Кайла съела уже половину тоста, но затем отложила его на тарелку, соскользнула со стула и ушла вместе с плюшевой свинкой в гостиную. Бри попыталась придумать, как бы ей перетасовать свое расписание, но быстро плюнула на эту идею: свободного времени у нее не было. Она провела рукой по волосам, заправляя влажные пряди за уши, подождала, пока Кайла включит телевизор, и тихо рассказала Дане о своем разговоре с Люком.

– Это будет для Люка большим шагом вперед, – заметила Дана. – Но стоит за ним приглядывать. Кто знает, как он это перенесет.

– Я не могу сегодня взять выходной. У меня встреча с окружным советом, – Бри заговорила еще тише. – И вскрытие.

– У-у. Политика, – с отвращением произнесла Дана: встреча ей виделась куда более тяжелым испытанием, чем посещение морга.

– Вот-вот, – согласилась Бри. – Но мне придется быть паинькой. Мы будем обсуждать бюджет, а департаменту отчаянно нужны деньги.

– Еще хуже, – Дана замахала на нее рукой. – Я посижу с Кайлой, не беспокойся. Занятие по фитнесу можно и пропустить, а на пробежку я просто пойду позже. Кайла сможет взять велосипед и поехать со мной.

– Спасибо. Я постараюсь прийти домой вовремя, – в последнее время Бри как никогда восхищалась матерями, которые умудрялись совмещать заботу о детях с работой. – Но если окажется, что это не простое самоубийство, то ничего обещать не могу.

– Ей нужно начать привыкать к тому, что иногда тебя может не быть дома, – сказала Дана. – Ты почти всегда возвращаешься вечером.

– Я знаю. Но мне все равно это не нравится.

Бри вышла в гостиную комнату и присела на колени рядом с Кайлой. Та свернулась на диване, одной рукой обнимая свинку, а другой – Милашку. По телевизору показывали мультики.

– Прости, милая. Мне пора на работу, – Бри поцеловала ее в макушку.

– Что-то плохое случилось? – глаза Кайлы расширились.

– Конечно, нет, – быстро сказала Бри. – У меня будет очень скучная встреча, на которой мы будем обсуждать бюджет. Но раз уж я босс, то мне приходится решать такие вопросы, – она снова чмокнула Кайлу. – Люблю тебя. Скоро увидимся.

Закрывая за собой входную дверь, Бри чувствовала, как вина сдавила ей сердце. Не успела она дойти до машины, как в кармане зажужжал телефон.

Она бросила взгляд на экран. Ник Вест, местный репортер. Конечно, звонит из-за найденного вчера тела.

– Здравствуйте, Ник, – сказала Бри в трубку. – Чем могу помочь?

– Слышал, вчера вы вытащили из реки тело. Я тут пишу об этом статью для нашего сайта. Хотите что-нибудь рассказать?

– Департамент шерифа расследует причины смерти, – Бри села в машину.

– Что, и все? – разочарованно протянул Ник. – Вы можете подтвердить, что имя жертвы – Холли Торп? Она спрыгнула с моста?

– Извините, Ник. По правде говоря, мы и сами еще не знаем. Официальная причина смерти еще не установлена, – Бри откашлялась. – Вчера вечером департамент шерифа получил сообщение о машине, брошенной у моста на дороге Мертвой лошади. При обыске прилегающей территории мы нашли в реке тело женщины. На данный момент причина смерти неизвестна. Департамент шерифа занимается расследованием. Ну что, лучше?

– Немного, – без особого энтузиазма сказал Ник. – Я так понимаю, вскрытие будет сегодня. Могу я попозже позвонить насчет подробностей?

– Позвонить вы можете, но я не могу обещать, что смогу что-либо вам рассказать, – Бри завела мотор.

– Ладно, – вздохнул Ник и повесил трубку.

До участка Бри добралась, даже не особенно обращая внимание на происходящее. Ее административный помощник, Мардж, ждала Бри в кабинете с огромной чашкой горячего кофе. Мардж было около шестидесяти, и работала она в департаменте дольше всех. Она всегда знала все и про всех.

– Спасибо, Мардж.

– На здоровье, – выглядела она как типичная бабушка, но ее невинная внешность была обманчивой: характер у Мардж был стальной, а ум бритвенно-острым. Обман она раскрывала так же быстро, как иные щелкали семечки. – Окружной совет отменил встречу.

Да твою ж…

– Они назвали причину? – спросила Бри вслух.

– Нет. Просто попросили перенести.

– Снова.

– Да, снова, – подтвердила Мардж. – Потому что пока им не нужно с тобой разговаривать, им не нужно принимать никаких решений.

Злая и разочарованная, Бри включила компьютер и принялась заполнять репорт о вечернем вызове.

Что ж, по крайней мере, теперь у нее было достаточно времени, чтобы подготовиться к вскрытию Холли Торп.

Глава шестая

Мэтт припарковался у здания судмедэкспертизы без десяти час. На соседнем парковочном месте стоял внедорожник Бри: она уже выходила наружу, и хоть причина их сегодняшней встречи была более чем мрачная, Мэтт все равно был рад ее видеть.

Он догнал ее на тротуаре, с трудом подавляя желание поцеловать.

– Готов? – спросила она.

– Конечно, – соврал Мэтт. Он, наверное, никогда не привыкнет к виду человеческого тела, распластанного на столе, как выпотрошенная рыба. Трупы, найденные на месте преступления, почему-то казались ему куда как менее пугающими. Может, дело было в том, что там еще сохранялись какие-то следы человеческих эмоций: страсти, ярости, страха – всех тех причин, которые привели человека к смерти. Труп оставался человеком, у которого была какая-то своя жизнь – была, пока кто-то ее не обрывал. Мэтту, конечно, могло быть грустно – или он мог злиться, или испытывать разочарование, но он все же он чувствовал с мертвым человеком какую-то связь. А холодная стерильность морга делала жертву словно и не человеком вовсе.

Он в последний раз вдохнул в легкие чистый весенний воздух, словно пытался надышаться про запас, и зашагал к моргу. Как обычно, он открыл дверь перед Бри и пропустил ее внутрь. Когда она проходила мимо, уголок ее губ приподнялся – как и всегда, когда Мэтт делал что-нибудь старомодное, галантное, то, что мать вдолбила ему в голову чуть ли не с самого рождения. Такие вот жесты вежливости были для Мэтта столь же естественными, как и дыхание.

На лице Бри каждый раз мелькало удивление, смешанное с удовольствием. А может быть, это было удивление от того, что ей приятно, кто знает.

Они отметились в регистратуре, затем забрали из комнаты с инвентарем защитную одежду и перчатки. Мэтт натянул голубой защитный костюм поверх одежды: когда в ход идет пила для костей, тебя легко может забрызгать разнообразными телесными жидкостями, мелкими ошметками плоти и фрагментами костей.

На стене было маленькое окошко, выходившее в комнату для проведения вскрытия. Мэтт заглянул внутрь: доктор Джонс склонилась над стальным столом, на котором лежало обнаженное женское тело.

– Она начала пораньше, – заметил он, наклоняясь, чтобы закрепить резинку на защитных ботинках.

– Черт, – Бри опустила пластиковый щиток для лица и выскочила из комнаты. Мэтт последовал за ней, не особенно огорченный тем, что пропустил начало вскрытия.

Запах как всегда оглушил его, заставив желудок судорожно сжаться. Мэтту пришлось сделать пару медленных вдохов, прежде чем ему удалось совладать с тошнотой и рискнуть приблизиться к Бри, занявшей позицию рядом со столом. Дыхание туманило поверхность щитка, вызывая неожиданный приступ клаустрофобии.

Тело женщины было исцарапано и избито. От моста до поверхности воды было минимум метров десять: упав с такой высоты, вполне можно было выжить – к тому же, река была достаточно глубокой для того, чтобы не удариться о дно. Вот только уже в тридцати метрах от моста русло было усеяно булыжниками и обломками скал, о которые можно было серьезно пораниться, когда тебя несет быстрым течением.