Волчья кровь

Глава 8. Верь в моего брата.

Мы услышали шум мотора и шелест покрышек. Машина остановилась возле сарая. Мы с Никитой настороженно переглянулись.

Наши напряжённые взгляды были устремлены на дверь. Вошёл «тролль». Встал у дальней стены и только минут через 10 зашёл новый персонаж. Поджарый блондин средних лет, рослый, в стильном костюме. Его фигура. Неспешно входящая в это ветхое помещение, кричала о его превосходстве и власти. На лице пренебрежение. Следом за ним вошли «лысый» и «боксёр».

«Блондин» уселся на стул и уставился на нас невыразительными водянистыми глазами. Остановив своё внимание на Нике, заговорил:

– Ну, что щенок, поджал хвост? Будешь слушаться, может, и пощажу, – он подался вперёд. – Скоро явится твой брат, тебя спасать, – его губы искривились в ухмылке, больше похожей на оскал. – Только мы его уже ждём.

Никита сжал кулаки и собирался что-то сказать, но ему не дали.

– Молчать, – зашипел или зарычал «блондин». – Ты будешь говорить, когда я тебе прикажу, а иначе останешься без языка.

Его аура давила. Я еле поборола желание опустить глаза и отползти в сторону.

– Слушай, мня, щенок. Когда тебе скажут, вот они, он махнул рукой в сторону «спортсменов», кричать, – зови своего братца что есть силы. Пусть он идёт к тебе. А если ты не сделаешь, как я сказал, то вот она, – он ткнул пальцем в меня, – пострадает. И будет голосить так, что твой брат – вшивый пёс, всё равно сюда прибежит

– Вы, – сказал «блондин» своим людям, – никуда не отходите.

Мужчины склонили головы. Только «лысый» из-под бровей кинул взгляд на меня и спросил, медленно поднимая голову:

–Отдай нам сучку, всё равно, сдохнет.

– Нет, – резко ответил «блондин», – может ещё пригодиться. Мне она самому приглянулась, – он подошёл вплотную к «лысому», – пахнет она сладко. Ты тоже учуял?

– Как скажешь, – «лысый» сделал шаг назад, отводя взгляд.

Чем же я пахну? Никита, «блондин», «лысый», и все говорят одно и то же. От меня мочой разит, а им нравится.

***

Блондин уехал, и потянулись часы ожидания. Сидеть было неудобно, и я потихоньку отползла к стене. Теперь подо мной не было соломы, зато не так ломило затёкшую спину. Устало откинувшись к стене, я услышала голос Никиты.

– Мила, – еле слышный шёпот, – тс-с.

Повернула голову вбок. Никита, так же как я, сидел, привалившись к стене.

В этот момент вошёл «боксёр» с большим чемоданом и остановился у стула. В дверях появился «лысый». Он так быстро подошёл ко мне, что я даже испугаться не успела. Нагнувшись, «лысый» подхватил меня на руки и зарылся лицом где-то в область шеи. Я вздрогнула, а он с шумом втянул воздух.

– Не дрожи, могу не удержаться – съем! – явно веселясь, он подкинул меня в воздух.

Руки были связаны, голова моя резко качнулась, и зубы неприятно клацнули. Я ещё переживала этот момент, а «лысый» уже усаживал меня на стул. После чего они с «боксёром» в четыре руки натянули на меня жилет с множеством карманов и стали привязали меня верёвкой к стулу. В карманах жилета было что-то напихано, ещё везде торчали провода, ведущие к маленькой коробочке, которую закрепили у меня на груди.

Страх во мне всколыхнулся и пробрал до холодного пота. «Лысый» развернул меня, вместе со стулом лицом к двери, провёл по моей щеке. Его грубое лицо выражало сожаление. Это подтвердило мои догадки про то, что на мне взрывчатка. Я подумала, что это конец и живой отсюда я уже не выйду. Печальный финал моей жалкой жизни.

Было жаль всего, что не успела. Сказать бабушке, что ценю её, такой, какая есть. Выяснить, что стало с родителями и кем они были. Окончить университет и найти цель в жизни. Научиться рисовать солнечные блики, как Куинджи. Нарисовать портрет Никиты, ­– с первой встречи хотелось. Много всего. Земляники в лесу поесть, соседскую девочку научить рисовать медведя…

Мне было плохо, потом всё хуже, хуже и темнота.

***

Очнулась от пощёчины. Ударил «Лысый», поняла я, приходя в себя.Щека горела, звуки, и зрение медленно возвращались. Услышала голоса, где-то недалеко от сарая.

– Эй, пусть голос подаст, – зычно крикнул «тролль».

– Ори, – рявкнул «лысый» на Никиту.

– Мы здесь! – закричал Никита. – Живы! Мне страшно!

«Лысый» сдержался, но презрительный смешок всё же из него вырвался.

– Со мной Мила! Ей весело! Тебя будут учить! – голосил Никита.

– Эй, ты что несёшь? – вскинулся «лысый». – Заткнись, недоумок!

Он пнул Никиту. С глухим стоном парень согнулся и упал на пол.

– Не трогай его, – тихо сказала я.

«Лысый» удивлённо на меня уставился.

– Лучше дай попить, – я поняла, что мне уже не страшно. Всё равно.

– Ты ничего не попутала, прищурившись, спросил мужчина.

– Считай это нашим последним желанием, – я безразлично смотрела в его холодные глаза.

Он сделал это. Взял воду и напоил меня, а потом и Никиту. Спокойно и без грубостей.

За пределами сарая что-то творилось. Слышалась какая-то возня и редкие вскрики. «Лысый» тоже прислушивался. Подойдя ко мне, щёлкнул несколькими рычажками на коробочке и вышел, осторожно крадясь под прикрытием двери.

– Ник, если он ушёл, то всё плохо?

– Почему?

– Думаю, твой брат придёт к нам и всё взорвётся.

– Мой брат умный. Я ему крикнул «тебя учить будут», помнишь? Это значит, что здесь ловушка. Я верю, что всё обойдётся, и ты верь.

– Знаешь, ты хороший. Мне жаль, что нас скоро не будет.

– Ты меня слышала? Верь, пожалуйста, Мила, верь в моего брата.

Мы замолчали.

– Никита, а эта штука, что на мне, как работает?

– Бля-я! Вот я идиот! Она же с датчиком движения, бомба эта долбаная! Нужно дать знать Гению.

– Не входить! Женя, не входи! – заорал Никита, – помогай,– сказал он мне и снова стал кричать.

Я присоединилась. Срывая голоса, мы кричали, заглушая доносящиеся снаружи звуки.

Сначала послышался шум на крыше сарая, потом появился просвет и он увеличивался. Сама я этого не видеть не могла, мне обо всём рассказывал Никита, успокаивая голосом и обещая спасение. Проём делали у меня за спиной, что нервировало, но я не могла подвести Ника неуместной истерикой, и старалась успокоиться.

Никита прокомментировал, что в дыру спустили верёвку и замолчал. Я стала нервничать и вертеть головой, пытаясь хоть что-то увидеть.

– Мила, сиди! – то ли приказал, то ли попросил Ник.

Я затихла. Почувствовала, что кто-то подошёл сзади. С удивлением поняла, что знаю: в сарае трое мужчин. Двое стоят, а третий сейчас сидит возле моего стула. Опустила голову и в поле моего зрения попали руки в перчатках. Человек несколькими движениями перерезал провода и переместился вперёд.

Чёрный костюм, чёрная маска на лице. Кошмар! Я понимала, что это нас спасают, что не нужно бояться. Но нервная система была перегружена, отключая мозг, и я до жути испугалась человека в маске. Мужчина, тем временем разреза верёвки. Я напряжённо наблюдала за его действиями. Разрезав верёвки на моих ногах, сидя на корточках, мужчина отодвинулся и стянул балаклаву. «Евгений!» – внутренне простонала от смеси радости и облегчения.

Кажется, я всхлипнула.

– Тише, тише, всё уже кончилось. Всё хорошо, – ласково говорил Евгений, поглаживая меня то по плечам, то по волосам.

Когда меня перестало трясти, он осторожно поднял меня на руки и понёс прочь из сарая. Мужчины, пришедшие с Евгением, подхватили с двух сторон Никиту и двинулись за нами. Встретившись со мной взглядом, Никита подмигнул и криво, но по-доброму, усмехнулся.

Удаляясь от сарая, я видела снующих в разных местах мужчин в чёрных костюмах, было похоже, что убирают следы нашего или своего пребывания здесь, а может и того и другого. С каждым шагом Евгения, я чувствовала, как весь страх, всё напряжение, отступают, остаются за спиной, в этом сарае. Я, успела оценить красоту леса, объятого тёплыми красками закатного солнца, удивиться своей стойкости, и провалилась в темноту.