Чернильные небеса

– А интерес твоих ребят?

– Конечная сумма в расчете будет чуть выше официальной.

– Пойдет!

  Я уже прикинул, сколько денег еще потребуется для покупки мебели, всего прочего и немного погрустнел.

– Чего приуныл? Заработаем! – Валера прямо пальцами открыл еще одну бутылку.

– Когда поедем?

– После майских. Сейчас сам видишь весна, все плывет. Ну а в тех местах надо с хороших дорог в сторону съезжать, чаще на грунтовки. Ждем вот, пока все просохнет. Главное, чтобы погода не подкачала. А то как-то раз два года назад мы крепко засели, пришлось даже часть техники прямо в поле бросить. Весной в этом плане "ходить" рискованно, зато Нечисть чернильная не так лютует. «Заначки» в той стороне у нас еще осенью найдены, на первое время хватит, там будем посмотреть.

  Я только  покачал головой. «Заначками» тутошние сталкеры, люди, ищущие на свою задницу приключений, обзывали места, где можно было найти полезные ништяки. Чаще всего они находились около зон так называемых «Чернильных пятен», и по этой причине занятие поисковым промыслом являлось делом рискованным. Но кто рискует – тот пьет сами знаете что. Поисковики привозили в город новые автомобили, аккумуляторы, радиотехнику, топливо, консервы и прочие редкостные продуктовые опции в виде чая или кофе. Как ни странно, но все это откапывалось ими в относительно хорошем состоянии, как будто с консервации. Да и побогаче в этом слое народ жил, чем в моих же семидесятых. Даже, можно сказать, зажиточно. Было что искать и привозить. Нынче народу намного меньше здесь живет, пока нам всего хватает.

– Я еще хочу приобрести оружие, лучше автоматическое, такое, как у местных ментов было. Не поможешь?

– Пукалки, что ли, эти под парабеллумский патрон? Не советую, это они против людей хороши, а здесь, сам понимаешь, в кого стрелять в рейдах будем. У «аборигенов» была неплохая машинка, под патрон 8 мм, вроде нашего АКС. Приклад складной, но не из металла, а из пластика, на более современные наши варианты Калашей  видом смахивает. Вроде их как для местного спецназа делали. В тутошнем слое власти, вообще, для людей больше старались, это даже по их оружию заметно.

– Сколько?

– Для тебя триста.

– Ого! – зарплаты при местном социализме были схожи с теми, которые я помнил по нашим брежневским годам. Суммы в полновесных рублях, мелочь также ценится. За две копейки можно стакан сока купить или упаковку спичек.

– Да ладно, Вася! Неужели не накопил? Ты же один живешь, по кабакам не ходишь, девок не водишь, деньги тратить особо и некуда. Зато тебе скидку сделаем на патроны. Если два цинка сразу будешь брать, то отдадут по двадцать пять.

– Это же тысяча двести патронов! Куда мне столько?

– Да не скажи, друг. Или ты еще не понял, куда мы головы совать собираемся? Вроде как правильно насчет смены оружия подумал, а все ж… еще не понимаешь всю сурьезность момента, – Валера сделал хороший глоток и начал прямо ножом открывать рыбную консерву. В нашей области нынче такие точно не производят, никак из «заначки» привезена. – Знаешь, сколько патронов надо потратить, чтобы «псину» завалить? Да по «гориллам» изрядно пострелять приходится. Они же прыткие, сволочи, могут даже по стенам бегать! Эх, мать, нам бы еще тяжелый пулемет в команду, но гражданским, видите ли, низзя. Лицензии, суки, не дают, как будто мы бандиты какие!

  Количество нетронутых пивных бутылок изрядно сократилось. Валерий несколько подобрел и щедро делился тонкостями своего бизнеса. Без него в Калугино было бы намного скучней. Новые власти поначалу сопротивлялись странной и опасной деятельности, но, видимо, кто-то умный посоветовал не загонять сталкеров на «черный рынок». В итоге горисполком даже начал выдавать вполне официальные лицензии. Одним из условий для получения оной являлось обязательное уведомление властей обо всех найденных сталкерами оружейных складах, хранилищ ГСМ. Право города первым выкупать обнаруженную автомобильную технику, топливо и импортный ширпотреб. Местные власти платили меньше, чем те же барыги, но зато и брали сразу много, оптом. Главный закон успешного бизнеса – умей вовремя делиться!

  Самые серьезные из найденных хранилища и склады выгребались дочиста городскими службами, а сталкеры получали разумную компенсацию. Такие масштабные операции обычно прикрывались боевиками группы «Коммандос», городского спецназа. Любопытное название, но больно уж различные наименования, обозначавшие подобные подразделения привнесли с собой попаданцы из множества параллельных миров. У кого-то это была «Рать», у других «Старшая дружина», «Пластуны», «Братишки», Спецура, ОсНаз. Но, как ни странно, именно эта английская аббревиатура присутствовала неизменно во множестве миров. На ней, в конце концов, и остановились. Зачем придумывать велосипед?

  Но сами сталкеры редко оставались обиженными. Даже тогда, когда на их добычу накладывали лапу официальные власти, они таки успевали хапнуть себе самое ценное, и никто его отобрать у них уже не смел. Неписаная традиция, сложившаяся с самого начала рейдов, как и взаимная помощь различных бригад друг другу при полном писеце. Правда, это не касалось собственно поиска ништяков. Тут уж каждый сам за себя! В этой закрытой касте за прошедшие годы сложились собственные правила, иерархия, конкуренция и даже неписаные законы, которые были крепче официальных.

– Валер, – мы изрядно подвыпили и пенный напиток сейчас уже больше смаковался, – а что ты тогда базарил про какие-то «копии»? Это, правда?

– Чего? – Валерины глаза сразу прояснились, а сам он пододвинулся ко мне ближе. – Блажь это, Петрович, забудь все.

– Да ладно?

– Эх, язык мой, враг мой, – Мордвин вздохнул, – Давай так – если хочешь быть в бригаде, лишнего не спрашивай.

– Понял.

   Темнит чего-то Валера, по глазам вижу, что темнит, но дело его.

– Вот и хорошо. Мужик ты неплохой, я за тобой давно наблюдаю, так что доверяю. Но вообще… Ты, сколько уже здесь?

– Ну, считай – позапрошлой осенью провалился, тепло еще было, и грибы шли, значит, чуть более полутора лет.

– И как?

– Да так! Пока очухался, уж зима пришла, работать начал, потом понемногу в местный ритм втянулся. Летом все ж легче стало, климат хороший, жарко, природа всякая вокруг. Девки, опять же, появились. А вот этой зимой так чего-то уныло стало…

– И тебя, значит, тоска, зараза грызет? Чувствует-таки душа, что она не на своем месте.

   Валера немного помолчал, глодая острую татарскую колбаску, затем наклонился ко мне и тихо проговорил:

– Петрович, ты знаешь, что такое Тьма и Свет?

– Ну… Это же все знают! Свет, это когда светло.

– Да не то, Петрович. Изначальный Свет. Помнишь, как в Библии? Ведь в твоем слое христианство существовало? И рече Бог: да будет свет, и бысть свет. Понимаешь в чем дело: Тьма, что Антисвет она была уже изначально до прихода Бога и появления Света. До возникновения той самой материальной Вселенной, в которой мы существуем. Если говорить полностью научным языком – до так называемого Первого Взрыва, начала всего сущего. Понимаешь, Тьма появилась раньше Бога.  Потому мы и назвали её Чернильной, это же не обычная темнота в нашем понимании. В обычной темноте хоть чуточку света да присутствует. В этих чертовых пятнах как будто все замазано чем-то полностью непрозрачным. То есть это по факту нашего мира Ничто. Там не может быть ничего.

– ? –  я вопросительно глянул на местного теоретика.

– Вот поэтому подходить с нашими приземленными мерками к таким глобальным понятиям смешно, просто смешно! Представляешь, а эти придурки из ЛВИПа всерьез себя считают научными исследователями ЧП. Скопище тупых идиотов!

  Я покивал соглашаясь. Валеру «несло», видимо, всплыли какие-то его старые обидки. А не сам ли он хотел в свое время попасть в этот самый ЛВИП, лабораторию по изучению природы здешнего мира?