Страница 13 из 17
Брат достаточно быстро выбивается вперед и, когда я только подхожу к крыльцу школы – он уже скрывается внутри. Притом, успев подцепить по ходу трех каких-то парней. Наверняка, друзей из его класса или баскетбольной команды. Вздыхаю, заходя в школу между тем одна.
Нервно поправляю юбку, тру пальцами ремешки рюкзака и проверяю, все ли застегнуты пуговицы на моей идеально выглаженной блузке, надетой под низ кардигана с логотипом нашей школы.
Идиотская форма – я никогда ее не любила. Почему в этой форме парням единственное, что надо носить – так это кардиган с логотипом (и то, даже если забудут иной раз – им ничего не будет)? А девчонкам и блузки, и эти дурацкие юбки. Терпеть не могу юбки ровно с тех пор, как в прошлом году одна девчонка в классе засмеяла мои ноги. Мол, она увидела на них волосы. Уверена, уже и она, и все остальные давным-давно забыли тот инцидент, но я это буду помнить до конца жизни.
Теперь, хоть с того дня я и брею ноги, идеально ухаживаю за кожей и стараюсь не стать очередным предметом насмешек с той или иной стороны – в юбках мне крайне некомфортно. И если бы не дурацкие правила – я бы в жизни не стала проводить треть своего буднего времени в этом предмете одежде.
Платья, почему-то, такой неприязни у меня не вызывают. Наверное, потому что в них надо мной пока еще никто не смеялся.
Молча прохожу по коридору, стараясь не опускать голову вниз. Прямые плечи, гордо-поднятая голова и улыбка на лице. Я копировала все это с мамы, которая казалась мне эталоном красоты, но почему-то со мной это не срабатывает. Популярности не прибавляется.
И разумеется, никакие короли школы на дискотеку не зовут.
Я вообще на них не хожу. Ни на одну. Одиночкам там делать нечего.
Когда, наконец, добираюсь до нужного класса – моя спина взмокла от пота. Прекрасно! Теперь я не смогу снять кардиган до самого дома. Дохожу до своей парты, снимаю рюкзак и ставлю его рядом, вытаскиваю нужные предметы. Сажусь на стул и оборачиваюсь. Там, на последних партах, кучкуются те, за кого я пыталась выдать себя перед отцом.
Популярные девчонки и парни.
Среди них и Эрик Драгер, которого негласно уже окрестили королем школы. Ему нет равных и ни у кого не возникает сомнений, за кого проголосуют на выпускном. В пару он себе возьмет, конечно же, Шейлу Голдсмит – чирлидершу, которая с группой поддержки скачет перед всяким матчем, в котором играет Нейт.
Вообще, изначально она метила именно на него, несмотря на то, что мой брат классом младше. Она пыталась его склеить, как только могла – если говорить непредвзято, то, наверное, Нейт может нравиться девчонкам. Он высокий, мощный, атлетично сложенный благодаря тому, что с детства занимается баскетболом.
Только вот у Шейлы ничего не вышло. Однако, она не из тех, кто запросто упускает свои трофеи – потому, зная что я его родная старшая сестра – она обратилась ко мне. Наверное, лучше бы обратилась к Наре, видя, что с той он проводит времени больше – но характер Нары известен всем даже в пределах школы.
Так вот, тогда Шейла и начала корчить из себя мою неожиданную подружку, словно мы пьем какао из одного стакана вот уже десять лет. Я сразу поняла, чем это обусловлено, но не преминула использовать момент – я ведь всегда хотела быть подружкой кого-то, наподобие Шейлы Голдсмит! Конечно, ей хватило всего лишь парочки недель, чтобы осознать – я ни черта не знаю про своего брата и уж тем более того, каким образом его можно закадрить. Да что там – я даже за нее перед ним не смогу замолвить слово.
Очевидность этого быстро избавила Шейлу от нужды со мной общаться. Однако я, наделенная отчаянием и небывалой для себя наглостью – продолжила подходить на переменках к их группам и молча стоять рядом, как до этого. Смеяться, когда смеются все (даже если не выкупила шутки), хмурится, когда ссорятся – но в целом не вставлять ничего своего.
Я идеально делала вид, что совершенно не понимаю, насколько мне там не рады. Игнорировала прозрачные намеки, порой даже прямые обращения – и каждую перемену подходила вновь и вновь. В какой-то момент они перестали обращать на меня внимание.
Просто, когда я подходила – образовывали более тесный круг, как бы силясь вытолкнуть меня из него.
Но так или иначе, я могла каждую перемену находиться рядом с самыми популярными ровесниками в школе. А те, кто не шарил – вполне могли принять на веру, что я даже в их компании, раз постоянно «отираюсь» рядом.
Но главное – мне не приходилось каждую перемену сидеть одной.
Даже если я не имею отношения к этой группе, даже если они всячески это демонстрируют и постоянно при моем приближении начинают отпускать язвительные шуточки, пытаясь отвадить и унизить меня, на которые я лишь с улыбкой хлопаю глазами, словно не осознавая, на кого они отправлены – я все равно рядом с ними. А это лучше.
Чем быть одной.
Школа – жестокая штука. А старшая школа – самая жестокая.
Глубоко вздохнув, точно готовясь к очередному сражению, я встаю и нетвердым шагом направляюсь в сторону Эрика Драгера, Шейлы Голдсмит у него на коленях и остальных ребят. Один из них закатывает глаза, не успеваю я сделать от своей парты и пары шагов.
Наконец, встаю рядом с ними, невинно улыбнувшись и чуть коснувшись пальцами парты Драгера, словно опираясь на нее. Стремясь тем самым показать что вот она, вместе с ними, а не случайно шла рядом да забыла – зачем.
Но Эрик тут же небрежно толкает свой пинал, сдвигая его на самый край к моим пальцам. Я резко их одергиваю и, когда парни начинают насмешливо хмыкать, улыбаюсь еще шире, точно смеясь с ними вместе над какой-то нашей общей шуткой.
Девчонки презрительно фыркают, наверное, не понимая, как можно быть такой тупицей, чтобы не осознавать происходящего. Или настолько надо не уважать себя, чтобы ежедневно появляться раз за разом там, где тебе не рады и не скрывают этого.
Моя поза после пенала становится еще более скромной – руки сцеплены в районе бедер, ноги скрещены, будто мне приспичило в туалет, неуверенный взгляд скользит по тому, кто говорит в данный момент. Не проходит и минуты, как один из друзей Драгера – кажется, Флинн – демонстративно зажимает нос и машет рукой перед своим лицом:
– Фу, от кого опять несет?
Все многозначительно смотрят на меня, как на только что подошедшую (до прихода который «не несло»), хоть я и принимала душ. И несмотря на взмокшую спину – от меня приятно пахнет яблочным гелем вперемешку с духами, которые подарил папа этой весной и, которые, надо полагать, стоят целое состояние, а значит не могут паршиво пахнуть.
Но так же я понимаю, что сейчас в принципе не от кого не несет. Я не чувствую ни запаха пота, ни каких других неприятных запахов – как и Флинн. Это очередная попытка избавиться от меня путем издевательств и унижений.
В ответ вновь робко улыбаюсь и жму плечами, словно говоря «не знаю, кто это может быть». Вновь делаю вид, что не понимаю всей правды.
Шейла Голдсмит с отвращением морщится, что-то шепнув на ухо Драгеру.
Флинн продолжает махать рукой перед лицом.
А я думаю о том, как бы скорее закончились уроки и я смогла бы вернуться домой.
К Кевину.
Глава 7
19 лет назад
Гвен Тайри (на тот момент ей еще не скоро предстояло сменить родительскую на фамилию единственного официального мужа – Вудли) лежит на шезлонге, стараясь придать при помощи солнца своей коже еще более привлекательный золотистый оттенок (точно корочка на курочке – пошутила ее мать, когда Гвен уходила с подругой часом ранее).
На пляже много народу, но Гвен это только на руку. Она специально надела свой самый красивый купальник, подчеркивающий идеальную фигуру. Еще бы – неидеальные не выигрывают «юная мисс США6», а именно этим титулом Гвен обзавелась две недели назад, сражаясь в знаменитом конкурсе красоте не на жизнь, а на смерть.
6
Конкурс красоты, в котором принимают участие девушки от 14 до 19 лет. Помимо возрастного ограничения, во всем остальном является полной копией обычного конкурса Мисс США.