Мой мир

Тем временем противники тоже времени даром не теряли. Их основные силы во главе с Голиафом вывалились на первую нашу тройку, воспользовавшись тем, что мы отвлеклись на их Титана.

Один «Гепард» противника отвалился от общего кулака и вероятно решил зайти со спины нашей троице.

— Все бьём «Голиаф», Драузер мы с тобой работаем по отделившемуся «Гепарду» — скомандовал я.

И началась бойня. В течение минуты роботы разваливались один за другим и наши и противника. Мозг перестал контролировать ситуацию. Вижу цель — открываю огонь. Время стало течь по-другому, секунды стали тянуться, как резиновые.

Когда все цели кончились, то оказалось, что мы победили. У нас осталось пять машин у противника ноль. За бой мы потеряли три «Фишки-24», а противоборствующая группа все девять боевых единиц. Все дело в том, что с нашей стороны огонь велся координированно, а противник стрелял сумбурно и распылял огневую мощь сразу по всей технике. Да и воспользовались мы, по максимуму, тем, что они нападали, а мы оборонялись и все их бонусы в виде тяжелых роботов обернулись против них самих же.

Раздался гудок окончания боя и на галоинтерфейсе оставшихся на ногах роботов высветился приказ ‒ покинуть арену.

— Ну что ребята, мы свое дело сделали, будем ждать финала. — сказал я.

И наша побитая команда поплелась в сторону выхода.

Глава 5

По технике расклад был не очень. Досталось всем. Только мой Мастифф регенерировал и в моем случае время работало на нас.

Мы встали в бокс, ожидая окончания всех полуфиналов. Финалом будет бой пяти выживших команд. Многое решит удача, говорят, что она выбирает сильнейших, но нужно еще оказаться этим сильнейшим. В боксе ожидания есть возможность мелкого ремонта, благо есть инструменты и средства механизации: подъемники, манипуляторы, роботы погрузчики, а главное — есть каталог запчастей и молекулярный принтер, с помощью которого можно напечатать любую запасную часть или оружие. Чем мы всей командой и занялись. В такой ситуации нужно эффективно использовать каждую минуту свободного времени.

Я сразу начал закачивать «регенерат» в резервуар в своего «Мастиффа», что-что, а это для данного вида техники самое главное. Оставив «Мастиффа» заниматься «самолечением», я поспешил помочь команде.

Распределив между собой обязанности, мы командой ремонтировали технику: кто-то печатал нужные модули, другой подвозил запчасти на роботе-погрузчике и устанавливал, Драузер занималась демонтажем вышедших из строя модулей. Ну а Барти занимался самой ответственной работой — следил за временем и за тем, кто уходит на арену, и кто в каком составе с нее возвращается.

Таким образом мы узнали, что третья команда вернулась в составе трех боевых единиц, один полуразвалившийся «Титан» и две «Фишки-24» в более или менее нормальном состоянии.

Далее вернулось четыре робота. Это были битые «Фишки-24». И с последней битвы вернулся один тяжелый, бронированный «Голиаф».

«Битый, прибитый» — как сказал Барти.

Времени на ремонт и починку нам хватило с лихвой. Дружной командой не споря, не ругаясь, мы заменили все поврежденные детали и разбитое оружие и уже сидели все по своим вновь восстановленным коням и ждали команды для выхода на арену. Чтобы наконец закончить начатое.

«Господа курсанты! Просьба проследовать на Арену и принять участие в финальной битве.» — Загорелась надпись большими красными буквами на виртуальных мониторах. То же было продекламировано по технической связи брутальным мужским голосом.

Наша команда одна боевая единица за другой стали исчезать в портале перехода на арену.

Странно, но рельеф и местность на арене поменяли или нас закинули на другую арену, не на ту на которой мы были буквально два часа назад.

Сейчас здесь не было ни развалин ни бетонных бункеров, и карта, которая высвечивалась на мониторах, подтверждала виденное нами с визиров наших роботов.

— Тайминг на бой тот же? — спросил я.

Драузер поняла, что вопрос адресован к ней.

— Да! Каждую минуту сужение арены на сто метров.

— Тогда надо двигаться к центру и постараться занять выгодную позицию. У нас еще есть шанс проиграть. Хоть не такой уж и большой.

Мы передвигались по пересеченной местности, изрытой траншеями.

Как только мы попали на арену я выпустил свой «счастливый» зонд — разведчик, но не уводил его далеко. Все равно противники, как и мы, будут двигаться к центру, где мы столкнемся нос к носу. Задумавшись над тактикой боя я отвлекся и тут же за это поплатился.

Впереди были мины. Среагировали датчики обнаружения взрывчатых веществ. Одновременно с этим зонд разведчик передал информацию, что впереди четыре вражеские цели. В тот же момент по ним был открыт огонь. Один из наших роботов осел и начал заваливаться на бок. Дружный ответный огонь поумерил пыл находящегося в засаде противника. Но нас осталось уже четверо. Один из моего отряда рванул вперед до ближайшего укрытия и подорвался на мине.

— Стоять! — заорал я.

Но было уже поздно. Еще минус один.

— Назад в овраг, — эмоции у меня перехлестывали.

Преимущество, которое было заработано с таким трудом, было потеряно в одночасье.

Отступая и отстреливаясь, мы спустились в овраг. Каждый был изрядно потрепан. Хотя противник тоже пострадал, но преимущество было на его стороне. На добивание они не пошли, минное поле чистить не стали. В спину нас подгоняла сужающаяся арена. Этим они и хотели воспользоваться, не пускать нас вперед. Пусть нас сожрёт зона арены.

Единственное спасение для нас был овраг. Он уходил в сторону перпендикулярно нашему курсу.

— Вперед по оврагу, у нас еще есть время. — скомандовал я.

— Успеем. — подтвердила Драузер.

Мы двигались на предельной скорости, чтобы выйти из зоны видимости противника, благо овраг не кончался. Мой разведчик «говорил» нам о том, что противник не покинул своих позиций. Других противников пока не было видно.

Мы выбрались из спасительного оврага и двинулись вперед, от дышащей в спину сужающейся зоны. Мы успели уйти от бесславного поражения на последних секундах.

Граница арены остановилась, давая нам возможность пострелять друг в друга.

Мы продолжили движение вперед. Драузер тоже выпустила своего разведчика. Один зонд летел впереди, показывая нам свободен ли путь, другой слева в пятистах метрах от нас через перелесок, следя за противником, который нас так хорошо пощекотал. Вражеский отряд не дождавшись нас, тоже двинулись вперед параллельным курсом, отставая от нас на пару сотен метров.

— Надо встретить противника. — не выдержала Драузер. — Плохо, когда угроза под боком.

— Соглашусь с тобой, — ответил я — нужно ликвидировать угрозу нападения с тыла.

Мы выбрали подходящее место за холмом. Остановились. Пропустили вперед своих знакомых и начали сближаться со своими недавними обидчиками, сойдя со своего курса.

Один из боевых роботов наших оппонентов отстал, из-за проблем с ходовой частью. Его то мы и выбрали первой целью.

Почему-то они не использовали разведчиков, вероятно потеряли их в начале, поэтому нам удалось подойти к ним незамеченными, и отстающий, получил по ходовой части сразу от троих. Он включил летный ранец и скакнул вперед своих товарищей, в попытке уйти от нашего огня, но приземлился на брюхо и замерцав исчез. Его забрали с поля боя, как выбитого.

Его товарищи, застигнутые врасплох, действовали не координировано, и мы этим воспользовались. Один из них включил ранец и перемахнул через овраг и дал деру. Двое оставшихся стали разворачиваться.

— Бьём по правому колену «Фишки» на 3 часа. — скомандовал я.

И три выстрела ударили дружно в одну точку, затем еще и еще.

— Еще один готов! — сквозь зубы сказала Драузер.

Последний, пятясь и отстреливаясь спустился в овраг по пологому склону. Его ходовая была скрыта от наших пушек и поэтому его не удалось взять нахрапом.

Мы увлеклись нападением, и пропустили другой отряд противника, который вышел к нам с левого фланга и открыл огонь. Пришлось в ускоренном режиме, не теряя время на перегруппировку, атаковать последнего врага в овраге, бегом спустившись туда.