Биртман

— Да. Но дорога то причем?

— Не спеши Озол, дойдем и до дороги. А у нас придумали новый метод дипломатии. Когда основная дипломатия буксует, когда на высшем уровне встреча пока преждевременна и опасна, для них прежде всего опасна. Ведь у нас тоже сначала была февральская буржуазная революция, а уж после Октябрьская социалистическая. Так что Аргентина идет нашим путем. И могут американцы очередной переворот устроить. Как в Чили, вот только что, это-то хоть слышал? Значит в дело идет дипломатия иного уровня, например, дипломатия городов. Честно скажу не я все это придумал и сам пока не очень понимаю, как это должно работать. Города побратимы, культурные-мультурные обмены, обучение их студентов у нас, экскурсии, в общем как-то должны мы им поставить прививку социализма. Что бы следующее поколение аргентинцев решило строить социализм.

— Все еще не понял про дорогу.

— Среди городов, назначенных на роль братских для наших новых товарищей аргентинцев, выбран и наш Лисецк. Мы с прошлого года уже побратимы с их столицей Буэнос-Айресом. И в порядке культурного обмена было решено они в нашу честь что-то там называют мы в их. Обычно район города, например. И тут вышла забавная история. Они там мало того, что капиталисты, так еще все в Бога верят. Захотели церковь. Ведь если их студенты приезжают к нам, они же могут помолится? Наши задумались, звучит вроде разумно, но сам понимаешь не разрешили, даже для тех, кто приедет учится по обмену. Даже чуть было все не застопорилось. Но там в Аргенитне тоже поняли, что палку перегнули, человечка этого религиозного отозвали другого прислали. Тот другой очень прогрессивный переговорщик нашим-вашим, туда-сюда, чтобы не тем и не этим, но и тем и другим. В итоге согласились обойтись без церквей. Но там, — показал Мурат наверх, — пообещали, что в городе побратиме назовут район в честь какого-то ихнего святого. То есть в нашем городе. Как там его… Лос… нет не Лос…

— Сан — тихонько подсказал неприметный, но присутствующий помощник Салам.

— Точно Сан… Сан Андреас?

— А?! — удивился Марк, мгновенно вспомнив одну игру.

— Нет, Сан Лоренцо — поправил Салам.

— Тфу-ты! Точно! Сан-Лоренцо. Вроде бы Святой Лаврентий по-нашему.

— А…

— И вот дорога как раз новая прямая идущая по краю залива соединит город и курортный район. Все равно его пока официально не назвали, даже переименовывать не придется. В десять минут теперь будет можно добраться из центра до курортных пляжей с их чистейшей водой. И на открытие этой дороги и приглашены опять делегаты из Аргентины. Там целая комиссия создана для развития советско-аргентинских отношений. Еще решают, как назвать дорогу, мы то хотели курортный проспект или ну по-нашему по-обычному. Но возможно будет проспект Аргентины или еще опять что-то такое. Вот и получается, что без аргентинцев дорогу открыть не можем.

— Да, Мурат Довлетович, а что кстати с буквами ставить их или нет?

— Готовы они?

— Готовы. С завода просят забрать. Может поставить?

— Пусть ждут. Вдруг передумают у нас там. Вдруг опять во враги аргентинцев запишут. Подождем, недолго же буквы-то поставить.

— Но они же большие, и к вывозу приготовлены. Мешают.

— Ну пусть переставят. Или, знаешь, пусть вон на базу футболистам отвезут пока, — кивнул на тренера. — Все равно там их рядом ставить планировали. На базе постоят буквы.

— А если дорогу открыть, но церемонию открытия провести потом? Ленточку перерезать потом, а пользоваться сейчас. — опять внес предложение Марк.

— Ха… — некоторое время Ибрагимов обдумывал идею. — Ну ты и хитрован, Озол. Но нет, так нельзя. Мало ли, найдется добрый человек расскажет, а те вдруг обидятся кто их знает этих непонятных аргентинцев. Международный скандал и тут найдут крайнего, то есть меня. Нет уж, подождем, потерпим.

— Понятно.

— Ага, а вот еще голову ломали на каком языке значит писать нам название на английском? На испанском? В аргентине же в основном испанский в ходу или по-русски?

— В некоторых курортных городах делают двойные названия для важных мест и улиц, что бы приезжающие туристы понимали.

— Угу, и на каком языке?

— На английском. Это международный язык, общепризнанный.

— Вот, а друзья то наши на испанском говорят.

После обеда Марк загруженный политинформацией о развитии Лисецка, вернулся, на базу где его все еще ждала Илона. Пришлось объяснять современные западные способы поддержки футбольных команд, а также, и инновационные будущие, выдавая их за современные. К месту пришелся и латино-американский опыт, откровенно говоря песнопения вероятно пошли именно от них.

— Есть гимн, у каждой команды должен быть, каждый фанат должен его знать. — объяснял Марк. — Гимн обычно это песня достаточно большая, но простая что бы все знали и пели. Команде нужен гимн. Но с этим ты можешь не успеть к ближайшей игре. А команде нужна поддержка. Очень, нужна. Осталось две игры, одна дома. А чем игра дома хороша?

— Дома и стены помогают.

— Это поговорка?

— Да.

— Файн, я запомню. Но если вот так просто несколько человек поддерживают это одно, а если весь стадион поет и кричит и все девяносто минут, что-то происходит в фансекторе.

— Фансектор это?

— Это та часть трибуны где наиболее активные фанаты. А также футбольные хулиганы.

— Хулиганы?

— Ну-да.

Пришлось рассказать про хулиганов.

— Интересно.

— Да, но… давай лучше о перфомансе, чем об около футболе.

— Вот представь, полный стадион весь одет в цвета своей команды. И все фанаты обнявшись прыгают и поют… Тут Марк вспомнил что ему показалось таким знакомым в обеденном разговоре с Муратом. Сан-Лоренцо! Ну конечно же!

— Сейчас подожди я вспомню кое-что, очень простые слова, всего четыре строчки… Так, примерно вот так. Как мог Марк напел известную фанатскую песню.

Dicen que estamos todos de la cabeza,

Pero a San Lorenzo no le interesa,

Tomamos vino puro de damajuana

y nos fumamos toda la marihuana,

Oh San Lorenzo, oh San Lorenzo,

https://www.youtube.com/watch?v=JhkRgJmmOhA (кому не интересно не кликайте, но это лучшее что вообще может быть исполнено когда-либо)

— Красиво. — восхищенно сказала девчонка, благодаря воображению и вовлеченности, представившей картинку. — Испанский красивый, у нас группа есть в школе, дополнительно к инглишу, но я не записалась в свое время.

Далее Марку, пришлось исполнить несколько еще уже из более близкого ему английского репертуара. А также просто повспоминать какие-то огрызки от слышанного. Марк конечно не был художником, но кое-что смог изобразить, показывая, как может выглядеть различный визуальный перфоманс.

— Марк Робертович.

— Можно просто Марк, окей?

— На ты?

— Да.

— Ладно, Марк, а можно попросить вас, то есть тебя, рассказать все тоже самое еще раз, но перед некоторым количеством ребят? Как на уроке?

— Да конечно. Можем собраться на базе, например, там есть помещения. По времени надо уточнить.

— Спасибо! Я побегу!

Девчонка убежала, явно окрыленная новыми идеями. И уже на следующий день и впрямь собрала огромное количество человек. Марк думал ну пять-десять друзей она соберет. Но тут было несколько десятков!

— Как? Откуда столько?

— Кому-то и впрямь интересно, как и я загорелись. Мальчики с интересом восприняли историю о футбольных фирмах.

— Ох…

— А кого-то я пригласила в добровольно-принудительном порядке, как обычно — пожала она плечами.

— Добровольно-принудительно?

— Да, обычное дело. Давайте, то есть давай, да? Я, то что ты рассказывал уже пересказала, но в общих чертах. А ты, давай побольше реальных известных тебе историй и случаев из поддержки, что помогли переломить исход матча. А вот для задних рядов обязательно о крупных столкновениях фирм.

— Ох…

С гимнами было все хорошо, все известные ему гимны были придуманы раньше текущей даты, некоторые так и вовсе в начале века. А вот с датами интересных событий и тем более известными ему битвами, тут пришлось говорить обтекаемо «однажды» или «как-то раз». Изначально футбольного хулиганства Марк не собирался касаться, но увлекшись рассказывал весьма интересно.