Страница 43 из 139
- Но и это ещё не всё, - с улыбкой продолжал я. – Бедных инокинь его преосвященству мало, и он периодически забавляется с мальчиками из церковного хора…
- Да как ты смеешь! – Теперь Амвросий покраснел, вскочил, сжав кулаки, раздумывая, набрасываться на меня или нет. Не стал, трезво оценив силы.
- Сел! Бегом! – рявкнул я, а Одоакр, не на шутку встревоженный последствиями нападения на меня своего напарника, вскочил и принялся его успокаивать, зло искоса на мою особу поглядывая.
- Мальчики же это такое дело! – продолжал издеваться я – и тут, блин, попадание. Всё как у нас прям. – В Ватикане это большая индустрия – мальчики для священников. - Изюминка! Деликатес! Запретный плод!
А, ну и вернёмся с чего начали – к бандитизму. Бандитов сеньор епископ также крышует, и тому уже есть неопровержимые доказательства.
А ещё он втайне поклоняется Сатане, про это слышали? – сделал удивлённое лицо, наблюдая за бессильной злобой гостей. - И по его приказу его люди собирают по окрестным сёлам ненужных младенцев, а где и просто воруют их у зазевавшихся матерей. А где отбирают силой, или за долги. И этих младенцев он приносит в жертву на алтаре прямо на заднем дворе епархии. Ага, вход в алтарную под вторым тополем с надписью «винная кладовая».
- Это… Неправда, - отрешенно проговорил Одоакр. – Ты не сможешь этого доказать.
- А я и не буду. Проблема в том, что обратное также недоказуемо, – парировал я. – А всё, что недоказуемо, буду обращать против его преосвященства. Он в проигрышной позиции, он «ниже».
- Я буду макать его в дерьмо, сеньоры! – подался я вперёд и закричал. - Я утоплю его в такой грязи, что он всю оставшуюся жизнь не отмоется! И даже если уйдёт в монастырь - ничего не кончится; его будут славить и за его спиной, и после смерти!
Я сейчас набросал вам только то, что придумал только что, на ходу. Но поверьте, у меня богатая фантазия, и я «рожу» ещё немало светлых идей. И запущу их в народ. И эти идеи «выстрелят», ибо я знаю КАК это работает в принципе! Не верите?
Братья отрешённо молчали.
- Но самый главный слух о епископе, конечно, я пущу не среди черни, - напоследок улыбнулся я. – Самый главный слух пущу в рыцарских салонах, и особенно в салонах Альмерии. А именно, что церковь зажралась и по желанию своей пятки УЖЕ меняет и убивает владетельных сеньоров.
- Это неправда! Приказа убивать тебя не было! – вновь вспылил Амвросий. – Арест не приказ об убийстве!
- Вот! – поднял я вверх палец. – Вот вы и признались – это был арест. Это БЫЛО, и всё королевство это УЖЕ увидит. А по какому праву арест? С последующим признанием «вины» и сожжением одного из них, между прочим! Все ж понимают, шансов оправдаться в Овьедо у меня не было – не для того целую роту конных по мою душу прислали. А значит завтра так пришлют за любым из них. Оно сеньорам графам и герцогам надо?
Я запущу этот маховик под лозунгом того, что церковь хочет низвести нас, рыцарей, владетельных сеньоров, до уровня холопов. И короля хочет низвести! Зачем церкви король, когда есть архиепископ? Во главе государства должен встать не какой-то хрен из рыцарей, а падре, власти выше которого нет, а рыцари во главе с королём ему ботинки вытирают и по свистку ублажают. И в отличие от простолюдинов, обсуждающих мальчиков церковного хора в тавернах, сеньоры рыцари вряд ли ограничатся пустым перетиранием угрозы попрания своих прав. Чувствуете, уважаемые, куда клоню?
- Ты не сможешь это сделать! – ощерился Одоакр, но я видел сомнения, он бодрился и сам себе не верил. А потому ему в ответ было достаточно спокойно улыбнуться:
- Да ладно, что в этом сложного-то? Или вы забыли, ПОЧЕМУ пытались меня арестовать? Я – смогу!
Скисли. И какое-то время сидели молча.
- Граф, ты не боишься? – спросил меня вдруг Амвросий. – Ты выставил условия епископу. Выдвигаешь угрозы. Мать-церковь не будет терпеть такое.
- Амвросий, ты забываешь человеческую природу, - парировал я. – Вы двое только что свалили свою вину на бедного примипила, который на самом деле подчинялся вам. Он – ваши мускулы, а не вы его речевой аппарат. Но ради общей безопасности и выгоды мы втроём только что его приговорили, а епископ окончательно утопит его светлую память исполнительного служаки, признав оного служаку конченым gondonom. Если поднимется вой, первое, что сделает мать-церковь, это избавится от мудака в своей среде, ставшего причиной такой протестной порочащей всех движухи. Его утопят гораздо сильнее и серьёзнее, чем мы вашего напарника! А, возможно, сеньор епископ будет идти по зданию епархии, наступит на яблочную кожуру, упадёт и разобьёт голову. Насмерть. Раз пять-шесть подряд спотыкнётся. А чтобы не позорил святую церковь, гад! Что, разве это работает как-то иначе сеньоры?
Я победно оскалился.
- Я не могу угрожать напрямую епископу. Я не могу напрямую свалить его с поста. Но поверьте, я устрою такой ад, что он сам взвоет. И если вовремя не сделает выводов, Система сама от него избавится, как от бракованного.
- Система после этого возьмёт тебя на прицел! - застращал грамотным аргументом Одоакр. – Ты уничтожил одного из них – такое не прощается. И ты СПОСОБЕН устроить ад. А значит тебя лучше добить даже после смерти «бракованного» епископа.
- Трепещу от страха. – Снова мило им улыбнулся. – Сеньоры, я готов к войне, как вы не поймёте. ТАМ, - абстрактно кивнул в сторону, - вся жизнь – сплошная война. За всё. Я готов к схватке с самой церковью! И даже если проиграю, а я проиграю, моя смерть обойдётся вам всем куда дороже, чем тихий и спокойный диалог со мной, напомню, изъявившем желание с вами сотрудничать. Сотрудничество со мной ДЕШЕВЛЕ, сеньоры, чем моё устранение. Вам потребуется столетие-два для возвращение пошатнувшегося авторитета, а если рыцари всерьёз почуют угрозу, то по некоторым моментам вы вообще никогда не восстановитесь. Вам нужна из-за какого-то никчёмного графишки гражданская война?
Донесите, пожалуйста, это до епископа. Я хочу дружить, но войны с ним не боюсь. И также донесите, что если он выберет попытку убийства, я вдруг вспомню о том, что в эту увлекательную игру можно играть в двое ворот.
- Снова угроза? – Одоакр сузил глаза. – Угроза убийства епископу?
- Отнюдь. Предупреждение, - развёл я руками. – Просто предупреждение. Что я тоже так умею, и у меня нет никаких моральных принципов чинопочитания, способных остановить, если я пойму, что с его стороны игра идёт нечестно. Сеньоры, ТАМ такая грязь, подлость и предательство, что вы детишки в песочнице. Это единственное отличие наших миров, всё остальное такое же самое.