Зависимость цвета вишни

— Ты чего в моих вещах роешься? Полотенце украсть захотел?!

Ко мне подлетает мокрый мужик гора-мускулы с выпученными круглыми глазищами. У такого вместо мозга анаболики, думать головой не для него. Выхватывает свое полотенце, джинсы с рубашкой скорей забирает, пока я и это не украл.

— Я перепутал лежак, не знал, что здесь чужие вещи, — как есть говорю, оглядываясь назад.

— Да? А чьи же тогда? С кем ты перепутал? Здесь же видно, что это мое!

Что-то похожее на логику, что остальные мужики не преподы, мне показалось похожим.

— Девушка попросила подать полотенце… Она…

Ищу заразу, а ее нет. Она испарилась, пока я ходил в самый конец воровать полотенце у горы-мускулов.

— Что? Нет ее? Ты вор? — глаза у владельца полосатого полотенца выпучились еще больше.

Какой же позор перед соседями.

Просто на счастье к нам подошел мой знакомый, тот самый с третьего этажа, он в баре сидел и все видел. Кое-как разобрались. Драки не для меня, стараюсь решать вопросы мирным путем. Но с буйным мужиком я уж думал, что дело дойдет и до бойни за вещи, которые я брать не хотел.

Вот сейчас я кому-то устрою.

Ну получит она у меня!

Если кто и хотел меня подставить, так это соседка. Сущая гадость! Поднимаюсь на наш этаж с желанием только одним.

Расправы!

Выхожу из лифта, поворачиваю к нашим дверям и что я вижу…

— А я вас тут встречаю, барин, Глеб Романович.

Полина стоит возле моих дверей с лотком и скромно улыбается.

Сразу ответить не могу. Рычу.

— Я же вам обещала, что первая прибегу и буду ждать с ужином. Во-от, выполняю свое обещание.

— Ты же меня отправила забрать чужие вещи!

— Ой, да вы меня сами неправильно поняли, — отбрыкивается нахалка, а сама-то прячет смешки. — Зато с ужином не опоздала. Берете или нет?

— Хочу с подноса, а не лотка, — психую дальше, не могу отойти от разборок в бассейне.

— Так я и об этом позаботилась, — миленько стелет соседка. — Смотрите? Еще сомневаетесь?

Смотрю… сбоку лотка подписано маркером: «Личный поднос для Глеба Романовича». Просто зашибись до чего докатился.

— Теперь возьмете?

Плов аппетитно выглядит, все-таки я проголодался бегать по бассейнам то с одной, то к другой. Но и заразу же охота проучить. Достала хитрить и обманывать.

— Возьму, — забираю свой личный поднос. — Но сегодня я делаю поправку в правилах. Берешь свой ужин и идешь ко мне. Сначала на тебе проверим. При мне.

— Вы что, не доверяете? — закусывает обиженно нижнюю губу и хлоп-хлоп зелёными глазками.

Нет уж, не клюну. Хватит.

— Горская, твои три минуты пошли. Не зли голодного мужчину! Схватила тарелку и беги ко мне галопом, пока я сам к тебе не завалился.

— А на завтра вашу лекцию можно не учить? Вы же мое время займете.

— Ты будешь первой на опросе по блату, — радую соседскую заразу.

Вот же взяла привычку торговаться и меня на позор отправлять.

Полина хмыкает сердито. Входит ко мне со своей тарелкой. Жалуется, что я препод-тиран. Ну и пусть, я уже придумал, какой я завтра подарю ей полезный подарочек.

Глава 16

Полина

Ужинать с Глебом Романовичем то еще наказание. Посадил меня за стол, а сам занял место напротив. Сверлит придирчивым взглядом, а я сижу и смущаюсь. Наедине со строгим соседом-преподом вся моя смелость в калачик сворачивается.

Пробую ужин первая. Затем он.

Хмыкает довольно. Еще бы!

— Довольна ваша душенька? — не могу сдержаться.

— Ладно, забираю свои слова, что вряд ли ты готовить умеешь. Но и веселить меня не забывай после твоей выходки в бассейне.

— Я вам в клоуны не нанималась.

Набиваю полный рот и жую. Больше ни слова от меня не получит.

Глеб откладывает вилку и по виду серьезен.

— Тогда получается, тебя наняли надо мной издеваться? — щурится с подозрением. — Кто он? Кому я сделал столько плохого?

— Заказчика не выдам, — не выходит перемалчивать. Ну как тут устоять, когда все бочки валят на бедную меня?

Зато эффект какой веселый, у Глеба чай из чашки расплескался, и брови потянулись вверх.

— Это какой еще заказчик? Ты шутишь, Полина?

— Ну вот, сами спросили и сами же не верите. С вами сложно общаться, Глеб Романович. Дайте лучше что-нибудь к чаю сладенькое. Тортик у вас есть? На печенье и конфеты я тоже согласна, — в конце добавляю скорей, чтобы дали хоть что-то.

— Я сладкое почти не употребляю, — задумчиво встает и уходит к шкафчикам, потом и в холодильник заглянул.

Мне видно с моего места, что в холодильнике у него можно играть в настольные игры, ну или книги на полочки складывать. Все равно продуктам не помеха, там их почти нет.

Все же Глеб возвращается не с пустыми руками. Приносит на стол банку сгущенки, шоколадку и большущий пакет с апельсинами. Да он цитрусовый фанат, будто зла мне желает.

— Больше не подсовывайте мне свои апельсины. У меня аллергия. Совесть имейте!

Мое дело предупредить. Не поймет, тогда пусть не жалуется. Аптека со слабительным недалеко, мигом добавлю такую приправу в котлетки.

— Эй, ты чего так раскричалась? Я же не знал.

— Просто вы мне в первую встречу поменяли их на любимое вишневое варенье. А теперь его нет. Вам все равно, конечно. Но мне-то обидно, я вишню люблю.

— Горская, ты все-таки меня развеселила, — взял и расхохотался над моими потерями. — Куплю я тебе вишню, куплю. Тоже мне проблему нашла.

— И как у вас получится? Поедите ко мне домой за новым вареньем? Другое — все не то, я люблю нашу горную вишню.

— А я люблю скромных и послушных девушек, и что? С тобой тут сижу, — кивает на меня, намекая, что я не такая. Ну гад!

— Странно, Глеб Романович. Ох, как странно. Где же они, ваши хорошие девушки, пока я вас терплю? Хоть бы на ужин, кого пригласили. Накормлю послушную и хоть посмотрю, как вас она выдержит, — язык не молчит, как его не кусаю.

— Горская, хватит трепать языком. Еще подумаю, что, правда, ждешь или ревнуешь.

Пфф!

Вот зачем он так, зачем на мою честь кидает тень? Плевать я хотела на его девушек. Тьфу на них и все.

Сама себе радуюсь, что не додумалась, правильнее сказать, не успела, расспросить, с кем Глеб проводил время вечером. Тогда бы точно не отвертелась. Надо крепче держать язык за зубами. Чуть что ляпну — для некоторых, значит, ревную. Не правда! Сосед наговаривает.

— Мне сегодня подкинули в учебной части на стол шоколадку. И видишь, с чем она? С вишней. Как раз для тебя.

Подлизывается, что ли?

Исподлобья взгляд поднимаю. Глеб мне чаек подливает. Не выгоняет еще.

— Ладно, давайте, — беру со стола плитку в бордовой упаковке. — Шоколадка с вишневой начинкой временно поможет. Но я все равно хочу свежую или варенье.

Переворачиваю шоколадку, чтобы раскрыть и между швов упаковки нахожу интересную надпись. Читаю вслух:

— «Глеб, ты свет в моем окошке. Я жду от тебя знак и мечтаю о встрече». — Забываю, что злиться собиралась, и прыскаю от смеха. — Ого, какой вы популярный, Глеб Романович! Срочно проверьте, вдруг это девушка вашей мечты. Надо брать. Побежали за ней?

Соседа вместо радости передергивает. Сквозь зубы бормочет, что надоели уже. О ком речь я не знаю, но появилось желание шоколадку съесть быстро. А пустую упаковку сжечь на костре в лунную ночь. Хотя бы в мусорку, я ее выкину. Нечего валяться у соседа всяким ненужным бумажкам.

— Больше вы ничего не находили на столе? — волнуюсь я.

— Так, я не понял, опять ревновать собираешься? — соседу снова смешно, его веселит, когда злюсь.

А я злюсь.

Переживала, между прочим. Вдруг ему тортик подкинули, а он мается, не знает, куда его всунуть. Ну я и подсказала бы адресок — в соседнюю дверь.

— Знаете что, Глеб Романович. Я пойду, а то вы меня обижаете.

Беру личный поднос Глеба, складывая в него всю посуду, остаток шоколадки. Мы и так с ним долго протянули, аж до самого чаепития выжили.