Отважный свет (ЛП)

«Везёт так везёт».

Без сомнения, то, что она собиралась им сказать, дойдет до самого Папы Римского. Она могла только догадываться, как хорошо все пройдет, особенно если они посчитают ее лгуньей. Чтобы помочь ей объяснить, на столе перед ней лежала католическая Библия на английском языке, с соответствующими закладками в страницах, а рядом с ней стоял подсвечник и высокая белая свеча, которая уже была зажжена.

Пока Райли ждала, когда священнослужители усядутся в свои кресла, она изо всех сил старалась направить на них хоть каплю внутреннего спокойствия. Это не сработало, ведь она собиралась сообщить вызывающую новость одной из самых могущественных религиозных организаций на планете.

Она искоса взглянула на Бека. Сегодня утром, прямо перед тем, как Альберо пришел забрать их, она рассказала ему, что видела после того, как рука коснулась ее лба. У него отвисла челюсть, а глаза широко раскрылись. Когда он, наконец, усвоил эту новость, то некоторое время смотрел в никуда, а затем в шоке склонил голову.

— Мы в полной заднице, — сказал он с несвойственной ему прямотой.

Только когда он поднял глаза и Райли посмотрела в них, она поняла, насколько он напуган.

— Возможно. А возможно, и нет, — ответила она.

Шум утих, когда Рихтер воззвал к порядку.

— Мне сказали, что вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы присутствовать сегодня утром. Это правда, мастер Блэкторн?

— Да.

— Ваш вчерашний обморок произошел из-за серы?

— Я так не думаю. Сера, конечно, навредила, но это не было основной причиной.

— Вижу. — И все же он не задал ожидаемого вопроса.

Вскочил епископ Прагер.

— С каким демоном мы столкнулись?

— Это вовсе не демон.

Она словно скунса им подбросила. Взволнованное бормотание переросло в громкие голоса, требующие объяснений. Только когда Рихтер поднял руку, шум прекратился.

— Объясните, — приказал он.

— Существо, уничтожающее города, не принадлежит к отродьям Люцифера.

— Тогда в чем же дело?

Райли глубоко вздохнула, понимая, что для этих людей правду будет принять трудно.

— Это ангел, но не падший. — Она дала им несколько секунд на обдумывание. — Я бы хотела, чтобы это был демон, — сказала она, удивляясь тому, как сильно звучит ее голос. — Но это ангел, и он один из… — она сделала паузу, указывая вверх, — их ангелов.

— Вы хотите сказать, небесный? — удивленно спросил Альварес.

— Но это же невозможно! Зачем Богу понадобилось разрушать наши города? — выпалил Прагер.

— Возможно, она покрывает планы Люцифера, солгав, — добавил один из епископов. Она уже забыла его имя, потому что сейчас все это было неважно.

— У вас есть доказательства? — спросил Рихтер.

Райли кивнула. Твердой рукой она открыла Библию на одной из закладок и проследила за текстом, пока не нашла подходящий отрывок.

— Бытие девятнадцать, стих один: «И пришли те два Ангела в Содом вечером, когда Лот сидел у ворот Содома. Лот увидел, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицем до земли».

Альварес попытался прервать ее, но она перебила его:

— «Ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к Господу, и Господь послал нас истребить его». — Она провела пальцем еще ниже. — «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли».

Она подняла глаза, в которых читалось откровенное недоверие.

— Огонь и сера. Звучит знакомо? Вот что происходит с этими городами. Это не демон — это один из посланников божьих.

— Смешно, — сказал архиепископ. — Это возмутительная сказка.

— Вы все считаете Библию сказкой? — спросил Бек, понизив голос, хотя он разносился по всем углам комнаты. Теперь все взгляды обратились к нему, но ни один из них не был дружелюбным. — Потому что если это то, что почувствовала Райли, то так оно и есть.

— Я отказываюсь в это верить, — ответил Альварес.

Рихтер не обратил на него внимания.

— Почему Небеса уничтожают эти места?

— То, что я почувствовала, было трудно понять, по крайней мере для смертного. Я чувствовала… так много. Разочарование, печаль, ощущение какой-то потерянности. — Райли помолчала, пытаясь собраться с мыслями. — Я слышала голос ангела в своей голове. Он показывал разрушенные им города, как в настоящем, так и в прошлом.

— Вот видите, это один из падших, — сказал Прагер. — Они мастера играть с нашим разумом.

— Я знаю, что чувствуют Падшие, когда они находятся у меня в голове. Но это был не один из них.

— Тогда что в нем божественного? Уж точно не Михаил и не архангел.

— Нет. У этого ангела есть только одна цель — исполнять волю Божью.

— Все они следуют его воле, — возразил епископ.

— Да, но этот ангел отмеряет смерть по Божьему повелению.

Рихтер моргнул, его глаза расширились от понимания.

— Боже мой, — пробормотал он по-немецки.

Он понял.

— Я была свидетелем смерти этих людей, всех до единого, от самых молодых до самых старых. Я почувствовала момент их последнего удушливого вздоха, а затем испепеление их тел. И, если этого было недостаточно, мне показывали смерть бесчисленного множества других людей на протяжении тысячелетий. О городах, купающихся в огне, о полях гниющих трупов, поглощаемых огнем. Деревни взывали о милосердии и не получали его.

— У тебя безграничное воображение, — едко заметил Альварес.

— У меня? — ответила она, приподняв бровь.

Райли перелистнула еще один раздел Библии, и еще один назад.

— То, что я видела глазами этого ангела, написано в Книге Исхода, главы одиннадцатая и двенадцатая: «И сказал Господь Моисею: ещё одну казнь Я наведу на фараона и на Египтян; после того он отпустит вас отсюда»

Она двинулась дальше по странице.

— «В полночь Господь поразил всех первенцев в земле Египетской, от первенца фараона, сидевшего на престоле своём, до первенца узника, находившегося в темнице, и все первородное из скота. И встал фараон ночью сам и все рабы его и весь Египет; и сделался великий вопль в [земле] Египетской, ибо не было дома, где не было бы мертвеца».

Райли оторвала взгляд от текста.

— Ангел-Разрушитель, личный палач Бога. Он убил миллионы людей во имя его, а не только первенцев Египта.

Ее встретила ошеломленная тишина. Один из епископов открыл было рот, чтобы возразить, но тут же снова закрыл его.

Рихтер пришел в себя быстрее остальных.

— Вы, конечно, не верите, что Бог приказывает ему убить этих людей.

Райли посмотрела на клочок бумаги, который Бек вытащил из бумажника и положил рядом с Библией. Он сказал, что носил его уже некоторое время, потому что не понимал, что это значит. Теперь они оба это знали.

— В середине девятнадцатого века человек по имени Артур Варнери написал следующее: «Безумие ангелов в вышине Рая, лукавство демонов в глубинах Ада. Порознь, но всё же вместе, ибо свет созидает и свет разрушает — всё в равной мере».

Райли протянула правую ладонь к горящей свече.

— На таком расстоянии огонь мне не повредит. — Она придвинула руку ближе, чувствуя нарастающий жар, жжение. — Но если я окажусь слишком близко, меня обожжет. Так и с небесным светом. Слишком близко, слишком долго, и он опалит.

Она отдернула руку, дуя на пульсирующую кожу.

— Когда в Библии говорится о людях, отводящих глаза, это не гипербола — настолько ослепителен свет. Я стояла между Михаилом и Люцифером, уговаривая их отвратить Армагеддон, и чувствовала эту грубую силу. Она прожгла меня насквозь. Я все еще жива только потому, что воздействие было очень коротким.

Райли глубоко вздохнула, молясь, чтобы эти люди поняли ее.

— Разрушитель исполняет Волю Господа со дня своего сотворения. Он слепо выполнял свои задачи: нация за нацией, племя за племенем, семья за семьей. Младенцы, нерожденные — все это не имело значения. Если ему говорили, что они должны умереть, они умирали. Он выполнял свои обязанности так, как может только набожный слуга. И за это его хвалили на небесах.