Страница 75 из 82
***
Стоя у окна на чердаке, с интересом разглядывал в бинокль подъезд к соседнему дому, где те же грузчики, что и в прошлый раз, деловито носили те же вещи. Только в обратную сторону. Сегодня неожиданно узнал от Ханны, что у нас снова новые соседи. Хотя мы ещё и старых-то не видели. Не знаю, каким образом это произошло, но тот дом вновь перепродали. Теперь туда должны въехать какие-то немцы. Чудные дела творятся у нас под носом. Вот же люди интересно живут.
На чердак с биноклем меня загнала вовсе не паранойя или страх, а, как ни странно, мама. Мне запретили покидать дом. По словам, угорающей от смеха, Эдит, чтобы я случайно не развязал очередную мировую войну. Обозвав меня вестником Апокалипсиса. Обидно. Шёл в магазин за сахаром, никого не трогал, а тут вдруг, бух-бах, трах-тарарах, всё вокруг в дыму, в огне, и на тебя все так смотрят, будто именно ты в этом виноват. Марта ещё, мартышка такая, подкалывает. Весь день ходит по пятам с картой города и спрашивает, в каком районе я в следующий раз собираюсь совершить пробежку. Чтобы успеть что-нибудь купить, застраховать и отвезти туда. Какую-нибудь раритетную вазу династии Цинь.
Весь ущерб городу и частной собственности семья Уильямс полностью возместила. Уладила многочисленные жалобы. Представляя, чего им это стоило, сейчас испытывал к Чейзу только сочувствие. Надеюсь, благодарные родственники не сломают ему в больнице вторую ногу.
Если мама и старшая сестра меня ругали, то младшие больше потешались. А вот слуги ходили чуть ли не раздувшись от гордости и собственной важности. Ещё бы. Ведь господин с лёгкостью сразил аж двух паладинов! Избранных воинов государя. По-китайски это звучало достаточно пафосно и красиво. Продемонстрировав миру своё величие. Сохранив лицо, что немаловажно. Поэтому сегодня в вазочках, которые чудесным образом оказывались у меня под рукой, куда бы я ни пошёл, не переводились сладости, орехи и дольки мандаринов. Магия, не иначе. Это вам не колотушкой стучать по железным «болванчикам».
— Господин, к вам пришла важная гостья, — почти бесшумно появилась сзади Цзя Мей.
— Насколько важная? — спросил, продолжая смотреть в бинокль.
— Очень важная, — Цзя Мей интонацией донесла, насколько.
— Кто?
— Её Высочество третья принцесса Кэтрин Эдвардс, — уважительно проинформировала служанка.
— Что, уже и ей нажаловались? — недовольно проворчал. — Проводи её во вторую гостиную. Сейчас спущусь.
Принцесса Эдвардс изволила пребывать в приподнятом настроении. Ещё бы. У неё-то, небось, всё хорошо. Оглядев её наряд, больше похожий на модное, дорогое платье для коктейльных вечеринок, с комплектной сумочкой и широким поясом, удивился.
— Добрый день, Ваше Высочество. Чем обязан вашему визиту? — вежливо полюбопытствовал.
— Опять ты за старое, — слегка поморщилась принцесса Эдвардс. — Не веди себя, как незнакомец.
— Извини, — усевшись в кресло, напротив неё, расслабился. — Я уже и не знаю, чего и от кого ожидать. Все как с цепи сорвались. Даже телефон пришлось отключить. Не поверишь, уже в четвёртый раз за неделю мне в почтовый ящик подкидывают анонимные письма, с вложенными в них рекламными буклетами и визитками одной известной гадалки. Пишут, что на мне порча. Что меня кто-то сглазил. Из-за чего преследуют частые неудачи. Предлагают почистить ауру. Я, перед тем как спуститься, на всякий случай почистил зубы и умыл лицо, но не уверен, что этого будет достаточно. А вдруг ты привезла королевский указ, — Казнить олуха Йохансона за нарушение послеобеденного сна Его Величества, — разрядил обстановку простенькой шуткой.
Принцесса Кэтрин рассмеялась.
— Можешь быть спокоен. Мой венценосный дядя после обеда не имеет привычки спать. У него на это время обычно назначаются различные важные встречи. И он никогда не принимает поспешных решений.
— Только это меня и спасает. Славься Его Величество. И всё же, удивлён тебя здесь видеть. Неужели Дженкинс попросила отвезти мне домашку?
— Нет, конечно, — насмешливо фыркнула принцесса Эдвардс. — Я решила протянуть руку помощи и спасти тебя из затворничества. Цени, — улыбнулась, отрезая мне хорошие пути к отступлению. — Хочу, чтобы ты составил мне компанию на вечеринке. Одной туда идти не хочу, внушая пылким юношам ложные надежды, но и не идти, тоже не выход. Тогда посчитают, что я избегаю достойных молодых людей и леди, среди которых имею много друзей и знакомых. К тому же, я живой человек и тоже хочу иногда развлечься, но не всегда имею такую возможность. Ты, самый нейтральный вариант, в качестве спутника. А то ещё они решат, что я поддерживаю одних аристократов, в ущерб другим. Вечно во всём усматривают второе, а то и третье дно. И правильно делают, — довольно легко признала этот факт.
Показывая этим своё расположение, а ещё, ставя перед сложным выбором. Более того, делая его за меня.
— Слушай, а что я там буду делать? Я же на этой вечеринке никого не знаю. Соревноваться с аристократами, кто больше выпьет или скольких дамочек успеет пощупать за задницу или завалить в койку? Параллельно обсуждая цены на Египетскую пшеницу, скачки в Честере и последние высказывания нашего министра иностранных дел, намекая, вот этот вот человек на его месте смотрелся бы лучше.
Принцесса Кэтрин заинтересованно на меня посмотрела, несколько секунд помолчав.
— Я смотрю, ты разбираешься в теме. Значит, легко вольёшься в их компанию. Тем более у тебя нет особого выбора после столь громкого заявления о себе. Победа сразу над двумя паладинами, это, знаешь ли, очень серьёзная заявка. На многое! — не стала уточнять, на что именно.
Вроде как, если умный, догадайся сам.
— И потом, тебе нужно чаще знакомиться с образом жизни людей, для которых ты скоро станешь своим. Посмотреть на них. Показать себя. А то на Эрика Йохансона многие хотят посмотреть. Помимо того, что уже недавно показал, — усмехнулась третья принцесса. — Однако встретиться с тобой оказалось довольно сложно. Ты же никуда не ходишь.
— Своим? — удивлённо приподнял брови, зацепившись за это слово.
— А ты как думал? Приглашение на церемонию посвящения в рыцари получил? Так это только начало. Можешь придерживаться любых взглядов, увлечений, кому-то служить или отстаивать независимость, твоё право, но как благородный человек. Связанный определёнными правилами и обязательствами. Живущий в рамках действующей системы. Иначе у некоторых слоёв населения, не сильно образованных и состоятельных, могут возникнуть опасные заблуждения. Например, что простолюдинам позволяется бить аристократов, если они достаточно сильны. А так, ну подумаешь, три сэра не поделили курицу и разнесли кабак, вместе с прилегающей улицей. Это их личное дело. Тем более, у них есть такое право. Простому народу столь опасное оружие, как могущественные операторы А-поля, в руки лучше не давать. Не потому, что ему нельзя доверять. Может пораниться от излишнего усердия и близорукости. У него, как правило, интересы местечковые и сиюминутные. Что вовсе не плохо. Но кнопку от пуска баллистических ракет в каждой деревеньке на столбы лучше не вешать. Это вопрос контроля и престижа.
Доступным языком разъяснила принцесса Кэтрин. Кое-что не став говорить прямо или разжёвывать до мелочей. Потому что не считала меня дураком. Это приятно, но всё же кое-что осталось для меня непонятным.
— А школа? Разве её недостаточно? В плане знакомства с аристократией.
— Я тебя умоляю, — посмотрела с укором. — Школа даёт лишь небольшой круг друзей, знакомств, необходимый набор знаний и общих представлений об обществе, в котором тебе предстоит жить. Там ограниченный круг общения, объединённый общими правилами и задачами. Где всё рассчитано и управляемо. К тому же одноклассники по определению будут относиться к тебе предвзято. Потому что ты один из них. Мир намного больше и сложнее этой детской песочницы. Однако её пользу тоже нельзя отрицать.