Революция

Их близость оказалась самой искренней – на равных, без оговорок и условий, просто пробежала искра, от которой до сих пор шла дрожь по телу. Иногда думалось: как сложились бы отношения с Теллимом, будь Верн обычным парнем? Такие мысли появлялись время от времени, приходилось их отгонять – всё равно ничего не изменить.

Секс с Исаном тоже случился спонтанно, Верну захотелось узнать, что осталось к нему в душе, ответ обрадовал – то же, что и раньше, до женитьбы. Без жгучей обиды. Без досады. Без любви.

Исан стал его мужем по стечению обстоятельств, а мог остаться просто другом, с которым он разделил свой первый опыт. Такого брака хотел Верн на самом деле? Сейчас, когда они выполнили свой долг, держаться было не за что, не имело никакого смысла. Исан тоже это понимал – Верн был уверен.

Именно сделанные выводы подстегнули его к действию – дал задание Сарейсу выяснить если не всё, то многое о Теллиме Чарри. Верна не интересовала информация из досье, которое ему прислал Рей, – нужно было знать, когда тот уходит на работу и на учёбу, как проводит свободное время. Сначала Верн пытался обмануть себя, убеждая, что ему просто интересна жизнь случайного любовника, но потом решился и сумел подгадать так, что в графике его визита на Наёми образовалось окно.

Нарек был отослан по крайне важному и выдуманному специально для этого случая заданию, а Сарейс понимающе не задавал вопросов, просто доставил Верна к нужному блоку, уточнив время, когда подопечный должен вернуться.

Сердце вновь сорвалось на бешеный ритм, когда Верн подошёл к двери, он не запомнил её в прошлый раз – не о том мысли были. Звонок отсутствовал, просто постучал, втайне надеясь, что Сарейс ошибся и сейчас дома никого нет. Но Сарейс не зря считался одним из лучших стражников – через минуту дверь отворилась, и на Верна посмотрели округлившиеся глаза Теллима. В дневном свете у их голубизны был зеленоватый оттенок.

– Нэр? – изумлённым шёпотом произнёс он и освободил проход, приглашая в своё жилище, выглядел Теллим так же, как и месяц назад: домашняя одежда, немного растрёпанные короткие волосы.

– У меня два часа, – выдохнул Верн, забыв всё, что хотел сказать при встрече, тут же потянувшись к нему.

И опять начало получилось неловким – инициативу проявил Верн, но Теллим, очнувшись, перехватил, подталкивая его к разложенной кровати. Путались в одежде, мешая друг другу, промахивались губами, жадно целуя куда ни попадя. Теллим вёл себя увереннее – но именно этого хотелось Верну, стонал, царапал спину безупречно отшлифованными ногтями, чувствуя каждую клетку своего тела. Это тело принадлежало Верну, и Верн отдавал его Теллиму. Отдавался. Просто потому, что хотел.

Лежать вдвоём на узкой постели было не очень удобно, Верн расположился на самом краю, прижимаясь спиной к груди и животу Теллима, обнажённое тело, как и лицо которого были далеки от совершенства: сильная худоба сочеталась с крупными, узловатыми суставами конечностей, рёбра и позвонки болезненно выступали, руки казались непропорционально длинными. Но Верн не обращал внимания – Теллим приносил ему гораздо больше удовольствия, чем все, кто был с ним до него. И не потому, что был искусным любовником, просто он был искренним.

– Нэр, можно один вопрос? – сказал Теллим, водя пальцем по боку Верна.

– Какой? – Верн приподнял голову и, косясь, посмотрел на него.

– Ты женат?

– Да. – Лгать было глупо, более того, наличие мужа являлось вполне правдоподобной причиной, по которой Верн не будет вводить Теллима в официальный круг общения.

– У вас есть дети?

– Это уже второй вопрос. – Верн не планировал об этом распространяться, потому невольно напрягся всем телом, словно хотел защитить свою реальность от вторжения.

– Можешь не отвечать. – Теллим убрал руку, Верн кожей шеи почувствовал его выдох.

– Один, – негромко сказал Верн наконец.

– Понятно.

– Теллим, мне пора. – Верн спустил ноги на пол и встал с кровати, в ворохе разбросанной одежды нашёл комм. – Дашь свой айди?

– Ты собираешься прийти ещё? – Теллим сел, скрестив ноги и прикрыв пах небольшой подушкой.

– Не знаю. – Закусив губу, Верн опустил глаза.

Когда Верн оделся, то подошёл к Теллиму и сорвал с его губ короткий, но глубокий поцелуй. Слова казались лишними, потому Верн молча покинул скромную квартирку.

То, что случилось за её закрытыми дверями, эти два часа свободы, наполнили Верна энергией, пусть сама свобода оставалась всего лишь иллюзией, а всё, что Теллим знал, было ложью: Нэр, секретарь с Керии, ради острых ощущений изменяющий мужу с любовником, которого случайно встретил в рабочей поездке.

Возвращаться в действительность было непросто, Верну теперь казалось, что вся суета в правительстве происходит не с ним, реальность – там, на Наёми, в крошечной душной комнате. Но он знал правду, потому, скинув с себя наваждение, приступил к делам Империи.

Результаты выборов оказались предсказуемыми – Ракни Имади при поддержке Домов основателей одержал уверенную победу. В отсутствие Орена Оберна, конечно же, который, как и его муж, получил должность советника императора.

Рей, освобождая кабинет премьер-министра, несчастным не выглядел, хотя Верн не раз замечал, насколько тот внимательно изучает новости о ситуации на Аваре: по последним данным, главы каст воинов и жрецов сохранили свои места в Совете, что способствовало стабилизации конфликта.

– Верн, эту неделю мы с детьми проведём на Нирайди, – сказал Рей, зайдя в его кабинет. – Может, дольше.

– Долгожданный отпуск, – улыбнулся Верн, ощущая щемящую грусть.

– Не уверен, что получится расслабиться, – тряхнул головой Рей. – Для тебя я всегда свободен, Верн.

– Кстати, как у Исана дела? – вдруг вспомнил Верн, давно хотел спросить дядю об этом, сам никогда не связывался с мужем – тот всегда писал первым, а сейчас долгое время сохранял молчание.

– Держится, кажется, – скривил губы Рей. – Совет усилил охрану храма триединства на Керии. Видимо, не так всё спокойно, как они хотят показать.

– Вполне ожидаемо, – пожал плечами Верн.

– Удачи тебе с Ракни, – Рей, подмигнув, покинул кабинет.

Ракни Имади действительно был уверен в себе – не стеснялся указывать Верну на недочёты в его работе, хоть и делал это деликатно, понимая, что разговаривает с императором, пусть и очень молодым. Но совсем не с Ореном Оберном: дяде все боялись сказать слово поперёк.

Верна это не нервировало, даже наоборот: новый премьер-министр с таким энтузиазмом приступил к работе, взяв на себя рутину, которую Рей активно спихивал с себя, что ему частенько приходилось скучать без дела.

– Господин Имади, может, вы и с президентом цранху встречу проведёте? – позволил себе пошутить Верн.

– Не уверен, что их первое лицо оценит такую замену, господин Рэеллин, – с улыбкой ответил он.

– Зато у вас есть на Керии супруг, а у меня нет, – с невозмутимым видом возразил Верн. – Црахну чтут свои традиции, одна из которых – присутствие на встрече супругов первых лиц.

– Думаю, вы сумеете обосновать отсутствие господина Ш’ии нашим гостям, – в буквальном смысле осадил его Имади.

Не то чтобы Верн при общении с ним чувствовал себя оскорблённым – скорее совсем юным и малоопытным, не способным принимать самостоятельные решения без дяди. О чём-то действительно выходящем из ряда вон речи не шло, но с ежедневными вопросами Верн в течение своего правления справлялся успешно. Рей никогда не любил хозяйственные дела, потому они доставались императору.

Кабинет министров Ракни тоже начал формировать по своему разумению, аккуратно и по одному меняя назначенных Реем чиновников. Верн видел это, но не противился, предоставляя новому премьер-министру относительную свободу.

Рей почти всё время, пока Ракни принимал дела и налаживал работу правительства, тактично находился на Нериде. Это развязывало руки, тогда как Верн в силу своего характера не остужал рвение премьер-министра, позволяя ему охватывать максимальный объём задач.