Обнаружение цели

А когда снял куртку и немного разделся — кочегары в котельной похоже «с дубу рухнули», и топят так, что даже с разбитыми окнами и при пятнадцати градусах мороза, в квартире баня - я увидел проступившею сквозь футболку кровь со стороны левого легкого и толстый слой бинтов, намотанных на все тело разом!!!

— Бандитская пуля! — усмехнувшись, ответил он на незаданный вопрос о том, «что это?», «Как», и «откуда?».

И всерьёз отвечать на уже заданный вопрос «что случилось?» от матери, разумеется не стал. Выложил на стол небольшой презент в виде банки тушенки, и изъявил желание в тишине полежать.

Ухмылку я сдержать не смог — соседи вот только-только перестали высказывать друг другу своё мнение по поводу каши вместо мяса, и что-то я сомневаюсь, что стены с этого момента вдруг набрали в массе. И что скандал утих надолго — коньячное «Н.З.» пошло в ход. От того и вернулась дому тишина!

Но отец, уединился с матерью естественно не для того, чтобы просто полежать и даже не во имя продолжения рода! Не с такими травмами. А чтобы втихушку поговорить, без детей и свидетелей! Наивные.

— Президента убили прямо на красной площади — прошептал отец, со стоном ложась на кровать.

— Какой ужас! — воскликнула мать, за что получила «цы» от отца с просьбой быть по тише.

— Министры разбежались быстрее, чем кто-либо что понял. — продолжил отец, и кровать вновь застонала, принимая на себя еще и мать — Они и так-то в половине своей были не в столице, несмотря на объявленное военное положение. Да и не в России вообще, предатели народа. А тут... даже те, кто и был... Хотя парламент взяли штурмом, а в кремль до сих пор удерживают неизвестные, но хорошо вооруженные. И не тот «гоп-стоп», что грабил милицейские участки и закидывал гранатами армейские блокпосты.

— Что же... что же это... происходит? — пролепетала напуганная мать, трясущимся голосом, на гране истерики.

И батя понял, что сболтнул лишнего.

— Ну-ну, всё нормально. Они уже отступают. Страны НАТО высказали опасения текущей ситуацией и выслали миротворческую помощь...

— Думаешь...

— Да... — и столько всего разом в этом слове!

И боль, и отчаянье, глупая надежда, и даже пофигистическое «да похер на всё!».

— Гуманитарку тоже вышлют? — поинтересовалась мать, постепенно возвращая себе бодрость духа.

— Да... нет... не знаю. — пробормотал отец, уйдя в глубокую задумчивость — Меня уволили.

Кажется, последнее напугало мать еще сильнее, чем все предыдущее вместе разом, и от её выкрика, звякнули стекла:

— К-к-КАК!?

— Вот так. Отдел расформировали, всех нафиг распустили по домам и в вольное плаванье.

— Кинологи стране больше не нужны?

— Видимо да. — ответил отец и я буквально кожей почувствовал, что он что-то недоговаривает.

Значит — нужны? Нужны, но тогда что? Почему так... арр! Ухо уже болит от прижатия к стенке! Родители! Говорите погромче! Вас не слышно!

— Боюсь, и страны-то прежней не будет. Не той России...

— Опять раскол? — озаботилась мать, и я тоже, сдвигая булки, ощущая наставший конец вольным денькам.

Пусть я и не знал той страны, что была на месте теперешней за пару лет до моего рождения, зато видел и не раз, своими глазами, её наследство. Работающие и разрушенные заводы, гиганты невообразимой мощи! Зарастающие парки с асфальтовыми дорожками, мозаику на стенах и набережную, что с каждым годом становилась все мрачнее и грязнее.

Видел и не раз, последствие революций в других мирах! Видел разруху, нищету, и все то, к чему обычно приводят красивые лозунги о рае. И то, как ведут себя новые «хозяева мира» со свежими рабами. И мне, даже мне, что-то не хочется прожить это вновь! Ведь после каждой «революции», для простых людей, все становится только хуже, чтобы там не обещали новые вожди.

— Не уверен, что именно раскол — ответил на это отец, после минутной паузы на раздумья — Скорее иностранная интервенция и очень хорошо спланированная акция. На международной политической арене, не смотря на праздники, многие уже успели выступили с заявлениями. Что Россия не способна самостоятельно справиться со своими проблемами. Что ей надо «помочь» — это слово он будто выплюнул, а не сказал — Что их структуры власти и милиция, бессильны против международного терроризма.

— Миротворцы прибудут со дня на день — после новой продолжительной паузы тишины, наконец закончил свою речь глава семейства и уже бывший кинолог.

Чорт! Вот так и умирают Гиганты! — решил про себя я, и понял — что нехер мне слушать такие разговоры! Целее нервы будут, и меньше дум ночных! И отлепил ухо от стенки.

***

За окном бахнул очередной взрыв, заставляя немногих боеспособных людей в комнате рефлекторно пригнутся.

Этот, совсем рядом. И судя поначалу беспорядочной стрельбы, «в белый свет как в копеечку», на которую больше никто не отвечал короткими сдержанными очередями — вояк в конец дожали. Недотянули братцы, совсем немного не дошли!

— Капитан! — крикнул еще совсем молоденький сержантик своему начальнику, и мелкими перебежками от косяка к косяку закрытых дверей, преодолел коридор, не забывая держать на прицеле выход на улицу.

Какой толковый малый — мелькнуло в голове у умудренного жизнью капитана, вызывая довольную улыбку, что сползла уже через мгновенье:

— Черт, что происходит!? — выдавил он себе в усы, теряясь в догадках о происходящем, но для подчернённого тут же сделал лицо «знающего всё» человека.

Он еще слишком молод, рано ему еще умирать! — за окном в этот миг вновь что-то взорвалось, и послышалась канонада выстрелов вперемешку с отборной арабской руганью, призывающею «не отступать!».

Значит, еще не всех дожали! — но тут же послышалось душераздирающее «Умрите, суки!» и новый взрыв, после которого стихло все и разом. Оставив за окном только едва различимый шорох, что «вымораживает» похлеще звуков боя.

Сейчас на штурм пойдут — мелькнула мысль в голове у зам-отдела, и он оглянулся на окно, перегороженное металлическим шкафом. Прострелить его не прострелят, двойной, толстый, набитый бумагами — Кхек! Хоть где-то они пригодились! — а просто выбить, оттолкнуть, опрокинуть, не даст решетка. А ещё - высота подоконника, и автоматчик.

А вот что-нибудь подкинуть, сверху, ведь шкаф едва доходит до середины окошка, это запросто, это возможно. Правда с той стороны это будет высотой второго этажа обычного панельного дома, но если подобраться поближе, и поднабраться везения...

— Сынок! — обратился капитан к сержанту, по-прежнему стоящему рядом, по другую сторону косяка, держа на мушки двери отделения — Иди к Семёну, прикрой подступы к окну с другого ракурса.

И солдатик... да, в текущий момент, он, не офицер, не милиционер, не водитель, а именно солдат! Кивнув, метнулся ко второй стороне шкафа, сунув ствол в пространство меж ним и окошком. Теперь не подойдут, теперь только дверь.

Толстая, железная, заминированная! Пусть и жалкой лимонкой на случай непредвиденный. Но что-то есть сомнения, что это все их остановит. Ведь этот вход, невозможно прикрыть ни с единого ракурса. А взрыв «лимона» можно и переждать.

Обложили со всех сторон, черти! Мы как звери, загнанные в угол! Нам и бежать то некуда, и только и можем, что огрызаться из всех щелей, ожидая штурма. Уже особо не глядя, кто там ползет, гражданский, нет, рожа мутная, речь не наша? Стреляй! Иначе пристрелят.

Арсенал! — сомнений в том, куда прут боевики не возникло ни на минуту с самой первой попытки штурма участка. И они, сцуки! Знали куда лезть! Знали куда идти, и даже план участка явно видели не раз! Лезли нагло! Рассчитывая легко разжиться огнестрелом... но в итоге встряли в бой, и оказались вытеснены из отделения.

Но какой ценой! Какой! Будучи полностью боеготовыми, милиционеры встретили их как подобает... Но в итоге из отделения едва осталось половина! А арсенал... он все так же полон! Забит «под потолок» стреляющим и взрывающимся, но что толку от оружия, если некому его доверить?