Обреченно жизни радуюсь

Эльф, устало качая головой, выудил откуда-то золотой и сунул его Амвросию.

-Не могу я её оставить. Рядом с ней посижу. Будьте так добры, сходите, оплатите гроб и носильщиков. А остаток оставьте себе за старания. Вас не затруднит?

Мужик просиял, как золотая монетка в его руке, но тут же спохватился, и нацепил на лицо выражение неутешной скорби и сострадания.

-Фросенька, ты иди. Я пока в погреб схожу, принесу самогона. Выпьем потом за упокой несчастной.

В этот момент Амвросий подумал, что боги всё таки слышат наши молитвы.

Когда время подошло к полудню, о мертвой эльфийке знала вся деревня. Подойти близко никто не решался, покой Лера ревностно охраняла склочная Любонька. Этому немало способствовали монеты, которые эльф не преминул заплатить за поминки.

И вот, когда солнце перевалило зенит, на дворе показались носильщики с гробом. Лицо девушки было заботливо оттерто от пыли и грязи. Волосы, казавшиеся безнадёжно запутанными и всклокоченными, причесаны и убраны в косы. Лер старался лишний раз не смотреть в её сторону. Слишком правдоподобно смотрелось бездыханное тело.

Затем люди помогли переложить Венди в гроб, от чего эльфа явственно передернуло. Зажгли невесть откуда взявшуюся в доме Амвросия свечу. Закрыли гроб крышкой. Собрались заколачивать, но Лер вовремя спохватился, и сказал, что это не по традиции. Хоронить решили неподалёку от местного кладбища, около кромки леса, на отшибе.

С запада наползали тучи. Эльф уныло плелся в конце процессии, напевая под нос погребальную песню. Люди оглядывались, шушукались, но петь не мешали. То и дело поглядывая в небо, Лер старался прикинуть, пойдет ли дождь. А если пойдет, не затруднит ли это процесс откапывания сестры.

Кладбище встретило посетителей поскрипыванием створок ржавых ворот и пронизывающим ветром. Погода переменилась слишком быстро. Гроб положили в вырытую заранее яму, и шустро закидали ее землёй. Лер встрепенулся. Теперь отсчёт пошел. Желательно откопать её до захода солнца. Сердобольный Амвросий притащил откуда то крупный камень, и положил его в изголовье могилы. Раздался плещущийся звук- Любонька разливала самогон по приготовленным заранее кружкам. Одна из них перекочевала в руки эльфу. Лер поднес кружку ближе к носу, чтобы принюхаться к мутноватой жидкости внутри, и у него защипало в глазах.

“Нет смысла удивляться поворотам судьбы, надо просто научиться извлекать из них пользу”- подумал Лер, и бодро опрокинул в себя кружку- “Кто бы мог подумать, что я буду стоять в окружении деревенщины, и заживо хоронить сестру, в надежде инсценировать её смерть перед волшебником, королём гномов и одним не самым последним эльфом”.

Пусть твоя сестра наконец обретёт покой и счастье жена Амвросия смахнула слезу с щеки, и следом за эльфом залпом опустошила содержимое кружки. Остальные последовали её примеру.

Лер сел на землю, стратегически приземлившись на отброшенную носильщиками лопату, и кивнул людям. Те тактично покивали в ответ.

Заставлять вставать убитого горем эльфа никто не стал, вероятно, решив вернуться за лопатой завтра.

Люди вереницей потянулись с кладбища. Последним ушел Амвросий, нежно погладив эльфа по светловолосой голове, и сказав душевное “держись, парень, все там будем”.

Сверху капнуло. Лер запахнул поплотнее плащ, решив подождать ещё немного, пока люди не разойдутся по домам. Стук капель немного усилился, а следом за этим, издали, с горизонта, донесся какой-то иной шум. Лер встревоженно оглянулся, и совсем не по эльфийски удивленно икнул. То был шум крыльев. На кладбище слетались вороны. Черные летящие точки пробились сквозь завесу наползавшего тумана, и с карканьем расселись по могилам.

Вороны перекликались между собой, неотрывно следя чёрными глазами- бусинами за эльфом. Хотелось уйти, но оставить живую сестру, пусть и крепко спящую, в одиночестве, под слоем земли, было бы сравни предательсту. Тем более с такими соглядатаями. Тяжело вздохнув, Лер прикрыл глаза. Надо же, Венди была права. На камне, венчавшем ее могилу, тяжело умостился ворон. Старый, можно сказать, древний, с лысой головой и седыми перьями, он казалось пристальнее всех наблюдал за эльфом.

А эльф сквозь полуприкрытые веки следил за птицами. Вот наконец старый ворон взлетел, и это словно послужило сигналом для остальных. Взвилась в небо черная стая и полетела на восток. Когда они скрылись из виду, Лер выдохнул, поднялся и начал пристально осматривать окрестности. Не дай Валар тут остались птицы. Тогда весь план пойдет прахом. Но птиц не было. А через несколько секунд кладбище накрыла пелена дождя. Эльф поднял лопату.

====== Глава 37. ======

Глаза. То синие, то голубые. Они что, меняют цвет в зависимости от настроения? Как же хочется скрыться от глаз, которые смотрят будто в самую душу.

Нет, не подходи ко мне, не смотри на меня так. Мне нравилось считать нас равными. Как будто моя иномирная уникальность и выдуманное предназначение, уравнивало нас в статусе.

За тобой стоит семья, за тобой стоят друзья, за тобой стоит твой народ. Я узнаю знакомые лица. Ты научился ценить дружбу с маленьким хоббитом, научился ценить совет волшебника. Они все стоят за тобой. А кто стоит за мной?

Нет, лучше бы в твоих глазах были гнев, злость или желание обладать. Но только не жалость. Смотришь на меня как на униженное существо, беспомощное, порой даже никчемное. Как будто бы я от природы конченный неудачник. И ты глядишь свысока.

Я внезапно прихожу в ярость, порываюсь вперед, и вдруг с размаху налетаю головой на что-то твёрдое.

Окончательно меня будит стук. Стук моей головушки о крышку моего же гроба.

Я открыла глаза и уставилась в темноту. Вопросов “где я?”, “что я тут делаю?” не возникло. Я это я, лежу в могиле, в гробу, потому что мой метод решения конфликтов- это избегание. Правда до таких крайностей раньше не доходило…

Появилась навязчивая мысль- а вдруг с Лером что-то случится, и он меня не откопает? Нет, надо гнать подальше размышления подобного рода.

Существует мнение, что такое “закапывание” практиковали язычники. Пока лежишь в земле, стирается грань между жизнью и смертью, и можно приобрести бесценный духовный опыт! Но духовный опыт по необъяснимой причине приобретаться отказывался, а ощущение дискомфорта всё нарастало. Был ли тому причиной мой низкий уровень осознанности, или земля была не та, но вскоре я начала нетерпеливо шкрябать ногтями деревянную крышку.

Ничего, вот откопает меня Лер, и выйдет из могилы совсем другой человек. Новый, чистый, не успевший наделать ошибок. Другое дело, что сколько бы человек не начинал с чистого листа, он берет с собой главный источник проблем- самого себя.

И всё же, дурацкий был сон. Как будто и не сон вовсе. Это всё эльфийские наркоманские штучки! Цветы и магия, ага, как же. И почему мне не Линдир приснился? Уж лучше он, чем Торин с его маскулинностью. Мачизм в чистом виде. Ха.

Как же чертовски холодно! Ну я и дура. Лежу в гробу. А могла бы сейчас сидеть в Эреборе, в тепле, в уюте, кушать вдоволь, спать сколько влезет. Под защитой, окружённая заботой и вниманием. Или еще лучше! Плюнуть на них на всех, и смыться домой! Надо было сразу, к дьяволу послав сантименты, валить обратно. И когда я теперь вернусь…

Додумать мысль я не успела. Сверху вдруг послышался стук лопаты, а спустя пару минут в гроб начала просачиваться вода. Стало еще холоднее. Следом за водой, в гроб полезли комья земли, не заколоченная крышка поехала в сторону, и я честно принялась бороться за свою новую жизнь.

Через несколько минут около ямы, предстала я, во всей своей красе. Злая, недовольная, с шишкой на лбу и ну оо-оочень грязная. Передо мной стоял Лер, залихватски закинувший лопату на плечо.

А смерть тебе к лицу! рассмеялся он.

Оглянувшись вокруг, я глубоко вдохнула воздух. Дождь превращался в ливень. Он скрыл окрестности водной пеленой, прибил к земле длинную некошенную траву, смыл с моего лица землю.

На меня вдруг нахлынула беспричинная радость, я принялась скакать вокруг ямы, в которой еще несколько минут назад лежало мое тело. И сердце бьётся, и я могу ходить. Рано, рано мне пока в сырую холодную темноту! Что такое Торин и Линдир- тю, чушь.