Страница 7 из 10
В одной комнате собрались самые прикольные ребята с лагеря. Все пили. А я пошла покурить с гитаристом на балкон. Его звали Миша. Я ему очень понравилась. Выяснилось, что мы оба с одного района Владивостока. Он рассказал о своей группе Distortion noise и пригласил меня на репетицию. Та смена в лагере закончилась королевской ночью, когда дети могли делать все, что хотят. Многие девчонки напились водки с мальчиками из первого отряда и потеряли девственность. Мы с Мишей целовались всю ночь напролет так, что губы у обоих распухли. Он нарисовал мне открытку, внутри написал стихи и оставил свой номер телефона. Мне не терпелось уже в обычной жизни с ним погулять. Я влюбилась до дрожи в коленках и чувствовала, что впервые меня тоже любят! Как только я села в машину с родителями, мне тут же пришла эсэмэска от него: «Уже скучаю, напиши мне!» Я прикрыла телефон рукой и быстро глянула на мать. Она глядела в приоткрытое окно и – слава богу! – ничего не заметила. Боюсь представить, что она б сказала…
С Мишей мы с утра до ночи переписывались. И, конечно, ночью тоже, пока не уморит сон. Я стала гулять с ним в его компании, познакомилась со многими неформалами, очень крутыми ребятами. Все были старше меня, кто на два года, а кто и на четыре, но меня принимали и уважали. Мы гуляли, пили сладкие и крепкие коктейли. Кто-то катался на скейте, кто-то на BMX. Иногда парни брали гитары и ехали на набережную постритовать, я с шапкой под деньги завлекала людей. На все вырученные мы покупали пиво.
Миша посвящал мне стихи. Подарил серьги с кристаллами. Все только стало налаживаться…
Меня даже зачислили в новую школу! Уж не знаю, каким только чудом… В прошлой гимназии мне было настолько невыносимо, что мама согласилась меня перевести. Правда, для нее основной мотив был в уменьшении расходов. В прошлой школе сильно поднялась цена за обучение, поэтому в сентябре меня ждал новый гуманитарный класс. Я не могла еще раз облажаться. Я уже знала, что нужно сразу проявить себя в коллективе, чтобы ко мне начали относиться с уважением. Все должно было быть идеально, но та отвратительная форма явно создавала образ чучела, а не крутой девчонки…
Нежный теплый сентябрь 2007-го…
Ученики собирались перед началом линейки у школы.
– Никто не хочет пойти покурить? – предложила я…
– О, давай, я как раз думала отойти, – на удачу мне, ответила высокая блондинка. Мне она показалась очень красивой, вокруг нее собрались еще несколько других девчонок, и я так поняла, что она явно в авторитете. Я выдохнула все тревоги и страх – все получится! Мы отошли за гаражи у школы.
– Ника, – представилась она, протягивая мне зажигалку.
– Яна… Расскажи, как класснуха?
– В этом году нам сказали, что будет другая училка, поэтому я хз… Слушай, а что за сижки у тебя, так пахнут приятно…
– Это Vogue ароматизированый, на, попробуй..
– Давай, – Ника затушила свою сигарету и принялась пробовать мою. – Слушай, а прикольно… Откуда ты к нам перешла?
– Я из гуманитарной гимназии…
– Ясно, прикольно, мы ведь гуманитарный класс… У тебя ничешные шузы, в этой школе вечная заморочка, что подобрать к этой дурацкой форме…
Видя, что у блондинки юбка сшита по другому фасону, укороченному, я начала оправдываться.
– Мне мать решила инкубаторскую форму купить, поэтому разбавляю лук стилевыми акцентами.
– Предки часто калят, меня мать заставляет сидеть на диетах, чтобы я была вообще, как куколка… В модели меня хочет отдавать!
Я оглядела Николь еще раз. Высокая, наверное, сто семьдесят пять сантиметров,, она и так была стройной, как фотомодель… Я была бы счастлива иметь такое тело, как у нее.
– Какие тебе диеты? Ты худышка!
– Спасибо! Ладно, пойдем, я тебя познакомлю с девчонками…
Николь мне очень понравилась. Я переживала, что теперь мне надо быть ей под стать! И почти сразу позвала ее на концерт Мишиной группы Distortion noise. Хотела показать, какой у меня классный парень!
Актовый зал предоставила семьдесят третья школа. Завуч хотела поощрять молодежь за творчество и разрешала так использовать помещение по вечерам. Мы быстро выпили банку коктейля в Щебальне, таком закутке с торца школы, и побежали в актовый. Внутри уже была куча народу с разных районов и школ. На сцене ждали барабаны, синтезатор, бас- и электрогитары, впереди стоял микрофон. Вышел мой вокалист. Я вспыхнула от радости и удовольствия. Народ зашумел. Миша начал называть по очереди участников группы, чтобы зал попривествовал каждого отдельно. И вот пошел звук, Миша начал петь их самую известную песню среди местных – «13». Сбоку от сцены начали слэмиться6 парни. А мы с Николь качались прям по центру. Distortion noise исполнили несколько песен…
Мой вокалист сел на край сцены:
– Следующую песню я хочу посвятить своей девушке. – Миша показал на меня. Я подпрыгнула и подбежала к нему, чтобы поцеловать под аплодисменты и восторженные крики присутствующих.
– Я люблю тебя! – Он сказала это в микрофон и встал на сцену. Я вернулась к Нике.
– Яна! Эта так классно! Он крутой! Ты крутая! Все девки с такими минами кислыми стояли. Так им и надо! Блиииин! Я так рада, так рада!
– И ты крутая! – я быстро обняла Нику за плечи. У меня был парень, который искренне любит меня, и новая подруга, которая искренне радовалась за меня. Остальное потеряло какую-либо важность. Я замерла, чтобы не спугнуть этот прекрасный момент жизни, а изнутри меня разрывали приятные вибрации от ЕГО голоса.
Глава 4
Конец 8 класса «Rette mich»
– Так! Перекидывается! Не трогай телефон!
Ника отправляла мне песню «Rette mich» по инфракрасному порту. Она обожала немецкую группу Tokio Hotel. Была настоящей фанаткой солиста, мечтала переехать в Магдебург, чтобы встретиться с ним, стала учить язык и культуру. Я же считала их творчество попсой. Меня отталкивало то, что вызывало массовый культ, но, чтобы не обидеть подругу, я согласилась послушать их треки внимательнее. На ступеньке лежали моя «раскладушка» Motorola и Никин Sony Ericsson. Мы прогуливали уроки на девятом этаже в многоэтажке, где еще не успели поставить домофоны на входе. Конечно, выпивали.
– Ник, мне кажется, у нас завтра уже наконец-то случится «это»… Он меня позвал к себе, его родители свалили в отпуск.
– Да ну?!… – Ника чуть не подавилась коктейлем. – Блин, я так рада… А ты точно готова к этому?
– Я-то да… Вот он – девственник…
– А ты нет разве?!
– Ну…
Я отвела глаза и отхлебнула большой глоток джин-тоника.
– В смысле? Ты не девственница?! – вскрикнула Ника и отобрала у меня банку.
– Ш-ш-ш… На, – я протянула ей пачку сигарет. – Ты – единственная моя лучшая подруга! Клянись, что не расскажешь никому! И не будешь меня осуждать!
– Ян, ты чего?! Нет, конечно! Ты в адеквате? Я тебя всегда пойму! Тем более что тут такого! Ну, переспала с кем-то… Подумаешь! Тебе четырнадцать лет… Блин… Да куда я ее засунула? – проворчала Ника и принялась рыскать по карманам в поисках зажигалки. Сигарета меж ее губ дирижировала безмолвным напряжением.
– Меня в детстве насиловал мой дед, – я закурила и протянула свою зажигалку Николь. Я хотела, чтобы голос мой звучал ровно и просто.
– В смысле… Реально?
– Нет, блин, шутки шучу. Очень же весело, правда?
– Прости, и вправду ерунду сморозила. А мама в курсе?
– Да. Она вон еще дачу ему сейчас отстраивает.
– Ян, это же полный треш, – прошептала подруга. Я старалась на нее не смотреть. Внизу послышался резкий удар тяжелой подъездной двери, заскрипел лифт. И я вдруг поняла, как больно закусила губу изнутри. Мы с Никой тихо встали, затушили сигареты, приготовились быстро уйти, если лифт приедет на наш этаж. Но железные створки открылись где-то ниже. Мы замерли. Чьи-то шаги внизу уперлись в дверь квартиры. Послышался звон ключей и шелест полиэтиленовых пакетов…
6
Производное от слова «Слэм»– действие публики на музыкальных концертах, при котором зрители толкаются и сталкиваются друг с другом.