Страница 21 из 24
– Можно? – спросил Латти, указывая на стенку.
Амалин усмехнулся.
– Только молчок, – попросил он.
Телепат кивнул, поманил за собой Мартиса и толкнул стенку. Она оказалась дверью в другое помещение. Мартис на секунду замер от удивления: они очутились на кухне – большой, светлой, просторной. Больше всего его заинтересовали окна. Что Амалин с ними нахимичил – было непонятно, но они, выстроенные по одной линии в виде трёх полуарок, продолжая оставаться камнем, пропускали свет и позволяли видеть бескрайнее небо и трепещущее море. Несмотря на то, что эти чудо-окна не пропускали воздух, комната прекрасно вентилировалась за счёт каких-то тоннелей в верхней части пещеры. Еле оторвав взгляд от окон, Мартис посмотрел на смежную стену: там была полноценная кухня, сделанная из контейнеров, которые использовались как шкафчики. Во многих из них появились полки, а на них – посуда, вырезанная из ракушек, причём эти вещи можно было бы смело выставлять в любом музее. На противоположной стороне уютно расположился угловой диван, напротив него – обеденный стол, столешница которого была выполнена из стекла, в котором просматривались голубые и розовые перламутровые ракушки. Нижняя часть была вырезана из камня в виде фантастического замка. Рядом с диваном располагался похожий замок, башни которого служили подставками под посуду и ракушки. Многочисленные резные ворота охранялись рыцарями с мечами, а из готических окошек то тут, то там выглядывали феи с тончайшими крыльями. Внизу размещалась конница, сопровождавшая карету с очаровательной принцессой. Прекрасный принц ожидал её на лестнице с замысловатыми фонарями, выполняющими одновременно роль светильников. Все фигуры были вырезаны из самого красивого, но и самого трудно обрабатываемого материала – перламутровых крыльев лойдов. Лишь налюбовавшись на замок с его удивительными обитателями, они перешли в соседнюю комнату, попав в зимний сад. Каменные колонны сливались с монолитными цветочными горшками в виде гигантских ракушек и причудливых морских животных. В них были саженцы, подаренные хранителями воды. Растения питались водой и минеральными удобрениями благодаря сложной автоматической системе полива, работающей от солнечных батарей. Этот огромный зал так же, как на кухне, освещали каменные арочные окна. Зимний сад плавно переходил в небольшую спальню, практически всю площадь которой занимала двуспальная кровать. Рядом находились ещё две комнаты, пока не обставленные. Латти не пустил его туда, но хранитель готов был поклясться, что в глубине одной из комнат виднелась уютная детская.
Они вернулись в пещеру, и Мартис осторожно поинтересовался у Амалина, сколько времени у него заняла вся эта реновация.
– Гораздо меньше, чем ты думаешь. Видишь ли, если камень обработать специальным раствором, на несколько минут он становится мягким, словно сливочное масло, поэтому на создание одного изделия можно потратить максимум полчаса. А вот с фигурками из крыльев лойдов действительно пришлось повозиться.
Заметив скептический взгляд хранителя, Амалин улыбнулся:
– Что сделать?
– В смысле?
– Ну, что ты хочешь?
– Если можно – стол, – пришёл на выручку Латти. – Я знаю, что у Аквамарина недавно был испорчен в результате химического опыта каменный стол с вазочкой.
– Понятно, – усмехнулся Амалин, вооружаясь колбочкой, лазером и обычным ножом.
Содержимое колбочки он растворил в воде и плеснул раствор на стенку, тут же начал что-то вырезать, причём работая одновременно и правой, и левой рукой. Наблюдая за тем, с какой лёгкостью он работает, можно было действительно подумать, что речь идёт о блоке сливочного масла, но никак не о камне. Через пятнадцать минут в стене образовалась приличная ниша, а перед хранителями предстал круглый стол метрового диаметра с изящной ножкой, украшенной цветочными гирляндами и бабочками. Его тоже можно было бы смело отдавать на выставку, но все дифирамбы Амалин сразу пресёк, заявив:
– Отдадите его Аквамарину только после моего ухода, иначе Парнинон вернётся сюда, чтобы заполучить очередную формулу, а я её не выдам, пусть сам проводит опыты. Кстати, вы уверены, что все лицинелы оборвали до последней ягодки?
Мартис уверенно кивнул, а Латти схватился за голову.
– Они отравились.
– Не они, а только Серафим. Вранк имеет голову на плечах, поэтому не станет пробовать первым неизвестные ягоды.
– Он её уже съел.
– Ты основываешь свои выводы на мыслях Серафима?
– Да.
– Всё гораздо проще. Он взял её в рот и выплюнул. Майкл, отвари лицинелы, они ещё понадобятся.
– Амалин, а разве ты тоже можешь читать мысли? – спросил Мартис.
– Нет, я не обладаю такой способностью, но у меня прекрасная память. Видишь ли, в моём времени Вранк пытался получить информацию, включив обменник. В итоге всё, чем я жил до того времени, стало известно ему, а мне открылась вся его жизнь. Честно говоря, ничего хорошего я там не увидел. Его воспитывал Юми, причём довольно своеобразно. Про мать Вранка я вообще умолчу. Она потомственная колдунья, но, к счастью, считала сына бестолковым, поэтому своё ремесло ему не передала.
В этот момент послышались шаги Серафима. Вошедший был бледен и выглядел застывшим, словно айсберг, но всё же приплёлся, надеясь получить помощь. Однако вместо просьбы он сразу перешёл к обвинениям, что его пытались отравить.
– Знаешь, – усмехнулся Майкл, – если бы мы не собрали лицинелы, ты бы вообще с нами не разговаривал, а так съел одну ягоду, а шуму-то, шуму.
– Я умираю, – заявил Серафим, садясь на пол.
– Не умрёшь, – заверил его Амалин, – но, насколько я знаю, сегодня ночью было несколько попыток убить Латти. Не хочешь поговорить на эту тему?
Серафим не хотел. Он сидел, отрешённо глядя на танцующие языки пламени, и молчал.
– Пей. – Амалин протянул ему отвар ягод. – Завтра начнёшь изучать Библию.
Серафим не ответил. Выпив предложенное, он тут же забился в дальний угол пещеры, с удивлением посматривая на появившийся каменный стол. К ужину он не вышел, проспав до утра в согнутом состоянии. На рассвете их ждал ещё один сюрприз: у входа обнаружился Вранк, голодный и недовольный, но он сидел, не порываясь ни на кого нападать. Его приход объяснялся довольно просто: всё более-менее съедобное, с его точки зрения, на острове было съедено, а неизвестные виды типа лицинел таили в себе скрытую угрозу. В итоге он согласился изучать Библию за полноценное питание. Амалин выдал им по книге, велев читать Евангелие. Оставив Серафима и Вранка за этим занятием, он с хранителями отправился на то самое перекопанное поле, прихватив с собой саженцы и подрядив Майкла снабжать их водой.
– А почему ты им не поручил эту работу? – поинтересовался Мартис.
– Вранку и Серафиму? Нет, это нужно делать с молитвой, к тому же саженцы живые, им нужна забота и внимание, – пояснил Амалин.
Вернувшись, он первым делом спросил у Вранка, прочитал ли тот Евангелие от Марка. Получив утвердительный ответ, Амалин попросил пересказать семнадцатую главу. Майкл, скрывая улыбку, пошёл готовить ужин, а Вранк принялся рассказывать. Надо сказать, что хранители в тот вечер узнали много нового. Повествование больше походило на пересказ какого-то боевика, где кто-то кого-то догонял, кого-то предавал и смеялся. Настала очередь Серафима. Он с грехом пополам пересказал Евангелие, но заняло это всего минут пять. Майкл появился с шашлыком на шампурах, однако там явно не хватало одной порции. Еда не досталась Вранку. Тот сразу же начал возмущаться, что, мол, Серафим и он одинаково отвечали, на что Майкл поднял на него смеющиеся глаза и сказал:
– В Евангелии от Марка нет семнадцатой главы. Если ты найдешь её, то получишь свою порцию.
– Это несправедливо! – опять поднял шум Вранк. – Серафим тоже не открывал книгу, а еду получил.
– Да, но он хоть что-то рассказал, – вмешался Амалин. – Он просто припомнил, чему его учили в семье, а тебе и вспоминать-то нечего. Читай. Если выдашь нормальный пересказ, получишь свой ужин.