Страница 15 из 16
– Его отец работал поваром в моей семье одно время. Это было давно.
Она берет в руки меню и начинает усердно его читать. А я вот продолжаю смотреть на нее. И даже не знаю, что меня удивляет больше: что у ее семьи был личный повар или что она поддерживает связь с сыном человека, который уже давно не работает на ее семью.
Кузнецов, а какое вообще твоё дело????? Ты видишь ее первый и последний раз в своей жизни!
Я следую примеру Селесты и беру в руки меню. Вот только все равно не получается сконцентрироваться на блюдах. К нам подходит официантка.
– Нам, пожалуйста, раздельные счета, – тут же просит ее Селеста, а меня это только еще больше выводит из себя.
Почему она не хочет, чтобы я за нее заплатил? Что за дебильный принцип? Я, может быть, искренне хочу за нее платить! Почему она все решает за меня?
– Да, конечно. – Соглашается официантка.
– Я буду лягушачьи лапки, луковый суп и бокал красного вина.
Ее заказ повергает меня в шок. Она серьезно будет есть лягушку?
– Что для вас, месье? – обращается ко мне девушка.
– Стейк средней прожарки и картофель фри.
– Хорошо, что будете пить?
– Виски.
Девушка уходит, и я бросаю взгляд на часы. 7 часов. Из того бара мы ушли в 5.
До возвращения официантки с едой мы с Селестой молчим. Отчего-то вдруг мне резко перехотелось с ней разговаривать. Как будто я на нее обиделся. Хотя за что я могу обижаться на незнакомку, которую знаю всего пару часов?
Селеста тоже сидит задумчивая и нервно кусает губу, периодически бросаясь в меня взглядами.
Какая-то она очень загадочная. Училась в престижном интернате, у ее семьи был личный повар, высшее образование получила в Сорбонне, но при этом живет в каком-то маленьком городишке, работает в школе учительницей и одевается в масс-маркете.
Она явно где-то в своей жизни свернула не туда.
Официантка ставит перед нами напитки, а Селесте также подаёт луковый суп. Мой стейк еще не готов.
– За знакомство? – она поднимает вверх бокал и улыбается мне.
– За знакомство, – сухо отвечаю, и мы ударяемся стеклом.
Я делаю глоток, ставлю виски на стол и молча смотрю, с каким удовольствием Селеста ест эту мешанину из вареного лука.
– Что-то не так? – она отрывается от тарелки и подозрительно на меня смотрит.
– Это точно вкусно?
– Да, очень. Хочешь попробовать? – и слегка придвигает ко мне свою тарелку.
– Нет, спасибо. Не люблю вареный лук.
Она пожимает плечами и снова уходит в еду. Когда она доедает суп, мне приносят стейк с картошкой, а Селесте лягушачьи лапки. Признаться честно, выглядят ее лапки вполне аппетитно.
Правда, если не знать, что они – лягушачьи.
Я пытаюсь отвлечься на мясо в своей тарелке, но то и дело возвращаюсь глазами к Селесте, которая ест лягушку. В итоге ей уже надоедают мои скептические взгляды, и она отбрасывает приборы в сторону.
– Что ты пялишься на меня весь ужин? – со злостью выплевывает. – Я француженка, и я люблю нашу кухню! Понял?
Сейчас она такая же злая, как в том баре, в котором мы познакомились. И я невольно начинаю улыбаться, забывая все свои обиды на нее, которые вдруг возникли с того момента, как мы переступили порог этого ресторана.
– Так я ничего не говорю против вашей кухни! – спешу оправдаться.
– Ничего не говоришь, но я вижу, как ты смотришь!
– Прости, но я не понимаю, как можно есть лягушек.
– А ты хоть раз пробовал?
– Нет и не собираюсь.
Она закатывает глаза.
– Ты еще не попробовал, но уже сдался. – Селеста придвигает ко мне тарелку. – Пробуй.
– Ни за что! – я откидываюсь на спинку стула подальше от этой лягушки.
– Я не отстану от тебя, пока ты не попробуешь! Поверь, это не так страшно, как ты думаешь. Даже вкусно. Но чтобы это понять, нужно попробовать. – и она решительно на меня смотрит. – Я не отстану от тебя, – грозно повторяет.
Я снова смотрю на лягушку. Половину одной лапки она уже съела. Блюдо полито сливочным соусом, а сбоку на тарелке лежит гарнир из овощей.
Я поднимаю взгляд от тарелки на Селесту.
– Попробую при одном условии. – Иду ва-банк.
– Каком?
– Ты исполнишь одно мое желание.
Она недоверчиво хмурится.
– Какое?
– Не скажу пока.
– Нет, я так не согласна, – категорично заявляет. – А вдруг ты загадываешь мне что-то непристойное? Раздеться перед тобой, например. Или заняться с тобой сексом.
– Нет, обещаю, что мое желание будет не 18+. И даже не 16+.
Она все еще хмурится.
– Ну ладно, – наконец сдаётся. – Но только если точно не 16+ и уж тем более не 18+.
– Идёт.
Я тянусь своими приборами к лягушке и отрезаю маленький кусочек. Мысленно перекрестившись, отправляю его в рот. Селеста пристально за мной наблюдает.
Начинаю жевать, смакую на языке и понимаю, что, черт возьми, это вкусно.
Правда, если не вспомнить о том, что это лягушка.
– Ну как? – нетерпеливо спрашивает.
Вот скажу ей сейчас, что вкусно, и она начнёт тыкать меня носом.
– Ну… Похоже курицу.
– Да, но нежнее. Намного нежнее курицы. – Она придвигает тарелку обратно к себе.
– Твоя лягушка нежная, как первый поцелуй, – тяну, стараясь сделать интонацию голоса романтичной.
Селеста резко замирает. Медленно поднимает на меня голову и смотрит широко округлёнными глазами.
– Что-то не так? – теперь уже я задаю этот вопрос.
– Расскажи мне о своём первом поцелуе.
Неожиданно.
– Эээм, я если честно не особо помню его.
– Сколько тебе было лет?
– Не знаю. Может, 12 или 13.
– И тебе он понравился?
– Ну, вроде да. Ну, скорее, я тащился от мысли о том, что я поцеловался.
– А с кем у тебя был первый поцелуй?
– С какой-то девчонкой в летнем лагере. Не помню, как ее звали.
Меня ее допрос про первый поцелуй немного удивляет. С чего это вдруг?
– А у тебя во сколько лет был первый поцелуй? – спрашиваю и смотрю на нее с любопытством.
– В 13.
– С кем?
– С мальчиком из моей школы.
– Тебе понравилось?
– Нет.
И она возвращает своё внимание лягушке. Начинает ее резать с каким-то особым остервенением. Кажется, я задел ей больную мозоль.
– Какое у тебя желание? – сухо бросает, не глядя на меня.
– Очень легкое. Ты позволяешь мне заплатить за этот ужин.
Глава 12. Первый поцелуй
КНОПКА
13 лет и 8 месяцев назад. Ноябрь.
Мне все-таки приходится ответить перед Аптекарем через три недели после того, как я опустила Сюзанну головой в унитаз. Флёр снова заболела. Уже третий раз за два месяца. Градусник показывает почти 39, а свои лекарства у нас закончились. Андре должен был купить, когда ездил на выходные домой, но забыл. И вот я сижу у постели Флёр, прикладывая ей к голове холодный компресс.
Вообще, в таких случаях, когда кто-то сильно болеет, нужно идти будить директора школы, мадам Люмьер. Она вместе с учителями спит в соседнем от школы здании. Но ради Флёр, которая из бедной семьи и учится здесь по гранту, корыстная директриса и пальцем не ударит. Вот если бы я заболела, или Себас с Андре, то она бы прямо сейчас ночью поехала в ближайший город за лекарствами.
Я пишу Себасу:
«У Флёр сильная температура, лекарств нет. Нужно покупать у Аптекаря»
«Сейчас приду, дай двадцатку охраннику»
Я встаю с кровати Флёр, достаю из нашего тайника под половицей 20 евро и иду к мужчине в коридоре.
– Пропустите Себастиана Видаля в мою комнату. – И кладу ему на стол деньги. Он накрывает их газетой и кивает головой.
Через пять минут появляется Себас. Он тут же спешит к кровати Флёр. Трогает ее лоб и тяжело вздыхает.
– Что нужно купить?
– Жаропонижающее и спрей для горла.
Себ бросает взгляд на часы на стене.
– Час ночи. В это время Аптекарь берет двойную цену. Сколько у нас сейчас денег?
– Сто евро.
Друг тяжело вздыхает.