Сиреневый эндшпиль

Согласно легенде, Коразон эль Грута построили гномы. В далекие времена, когда в мире существовали только Старшие расы, низкорослый мастеровой народ обжил все доступные горы. Раньше Джетта не очень верила в то, что эльфы и гномы появились в мире раньше людей. Считала эту теорию происками бородатых расистов и длинноухих шовинистов. Правда, теперь, после слов Гешшара про драконов, задумалась: а нет ли зерна истины в этих преданиях?

Так вот. В те далекие времена солнце еще не выжгло бескрайние пространства Степи. На ее месте стояли леса. И в горах, окруженных вековыми дубняками, гномы построили чудесный город, прославивший их мастерство. Она вырубали свои дома прямо в скалах. Но однажды что-то случилось с этим замечательным местом. Почему-то природа отвернулась от него. Жаркие ветра иссушили благодатные земли. И гномы ушли. По другой версии легенды, пришли люди и всех выгнали. До недавнего времени Джетта так и считала. Увы, теперь Темная скорее склонялась к тому, что когда люди пришли, вокруг уже никого и ничего не было. Люди – твари непривередливые, они освоились в скворечниках среди скал. Что бы ни заставило гномов покинуть насиженные места, это не было истощением ресурсов. Человечки огляделись, обнаружили рабочие шахты и занялись добычей руд, самоцветов и горючего камня. Вокруг вырос город. Его назвали Коразон эль Грута – Сердце Пещер. Хотя в самое сердце пещер, вглубь гномьих галерей, люди не рвались.

– Это же город Светлых? Почему тебя отдали в приют Девы Ночи? – спросил Паладин.

– Ты говоришь так, будто это было ошибкой, – возмутилась Темная.

– Во всяком случае, воспитывайся ты среди Светлых, ты бы не связалась с ворами, – с упреком заявил дель Пьёро.

Красивые губы блондина поджались. В отблесках костра он выглядел так, что воровке самой было впору задуматься, а не наложил ли кто на сына Первого советника иллюзию. Жаль, что иллюзии на нее не действовали. А Сельмо действовал. Действовали его долгие взгляды, когда ему казалось, что на него никто не смотрит. И то, как он заводился, когда рядом с Джеттой появился кто-нибудь из драконов, вызывало необъяснимое, злорадное чувство удовлетворения. Но его упертость и уверенность в собственном превосходстве ужасно раздражали.

– Матушка-настоятельница любила говорить, что мы зачастую принимаем за случайность и несправедливость то, что было предначертано заранее, – возразила Темная. – И не вмешательством Богом, а нашим же характером,

– А что ты бы советовала нам там посмотреть? – попробовал разогнать грозу Аквилеро.

Наивный Пусик, похоже, пытался втереться к ней в доверие. Совершенно напрасно. Нет у нее такого органа.

– Пещеры. Библиотеку. Говорят, ее построили еще гномы. Гарантию не дам, но здание весьма необычное. А еще говорят, что там полно древних манускриптов.

– Интересовалась с профессиональной точки зрения? – спросил Ансельмо.

– Я ворую только по заказам, а не ради собственного удовольствия.

– А мой перстень тебе кто заказал? – зыркнул из-под бровей Паладин.

Что это на него нашло? Вечер воспоминаний?

– Никто. Но если тебя это утешит, удовольствия я тогда не получила. А еще, – Джетта перевела взгляд на Пусика, – возле библиотеки есть чудесный Фонтан Истины. Он работает круглый год, даже зимой. Обязательно загляни в воду, Ансельмо, – Темная вновь повернулась ко второму собеседнику. – Ты увидишь в ней отражение осла.

Темная поднялась и пошла готовиться ко сну. Не так уж долго ей осталось терпеть «осла» дель Пьёро. Пару недель, не больше. И они вновь разойдутся, чтобы никогда не встретиться. Нужно радоваться, что скоро всё закончится.

Нужно.

Но почему-то не получалось…

– Что-то Черные молчат, – произнес Игрок Темными, глядя на доску. – Закончились, что ли?

– Это с нашей-то удачливостью? Нет, наверняка пакостят. Но где-то далеко. Пока наш индикатор срабатывал в пределах пары клеток.

– Может, всё же погоняем Странников по доске? Чтобы всех гадов обнаружить.

– А как же игра?

– А какой смысл продолжать? Ты всё равно уже практически проиграл.

– Я проиграл?! – возмутился Игрок Светлыми.

– Сам прикинь. У меня преимущество по фигурам. Даже элементарно, мой Странник может попасть в Замок в три хода, а твоим потребуется минимум пять.

– Четыре. Твоему Страннику требуется четыре хода. Смотри. Иду разбойником i2 на h2, и ты не только теряешь темпы, но и оказываешься под угрозой в Замке. Не забывай, девчонка там не на своём поле. Идти вместе – вот твой единственный шанс.

– У меня еще запасной ход есть.

– Ничего не знаю. Магичка была не моя. За ходы Черных ответственности не несу, – произнес игрок Светлыми и победно взглянул на соперника.

– Ну, раз ты так уговариваешь… – согласился тот и с видом одолжения сделал требуемый ход.

Ход двадцать седьмой, в котором происходит встреча героев с разбойниками, а также с белым и пушистым чудовищем

Темные: S/М d3

(Темный Странник-Маг перемещается на поле d3)

Светлые: SN d3

(Светлые Странник и Наемник рубят Темного разбойника на поле d3)

Паладин скомандовал выезд, едва встало солнце. Очень хотелось пройти опасный участок за день и ночевку устроить в спокойном месте. Шли хорошо, ровно. Молча. Зачем лишний раз привлекать к себе внимание? Вчера они долго спорили: идти основным трактом или окольными тропами? Дорога обеспечивала хорошую скорость, но драка с разбойниками при этом практически неизбежна. Кружные пути вероятность встречи с лиходеями снижали, но отсутствие отнюдь не гарантировали. И во втором случае путники точно не проходили участок за светлое время суток. Не будь с ними Темной, Сельмо, не задумываясь, выбрал бы тракт. Но теперь он был в ответе не только за себя. Дамиан спросил, может ли новоявленная магичка накрыть их невидимостью. Девушка ответила, что даже если сможет, то растратит на это все свои ресурсы и в бою будет бесполезна. Ансельмо хотел сказать, что бой – мужское дело, но вовремя сдержался. Как ни прискорбно было это сознавать, Джетта нынче была более серьезным противником, чем они с Пусиком, вместе взятые. Это очень, очень раздражало.

Раздражало еще кое-что. Ночью возле костра, пока он держал первую вахту, у Сельмо было время собраться с мыслями. До него дошло, что именно смущало его в новой внешности Джетты. Именно так должна была выглядеть, повзрослев, та девушка, с которой он познакомился семь лет назад. Когда Темная заявилась вместе с Чиро, Паладин узнал ее. И порадовался тому, что память сыграла с ним злую шутку. В его воспоминаниях Джетта была сказочно красива. За годы ее черты немного стерлись, оставив смутное ощущение чего-то невозможного. Что ж, подумал дель Пьёро тогда, в таверне. Влюбленным юношам свойственно преувеличивать достоинства своих избранниц, даже если на деле они оказываются подлыми и лживыми тварями. Правда, даже неидеальная Джетта, даже с учетом всего, что Паладин о ней знал, ощутимо задевала его сердце, заставляя ревновать и мечтать. Теперь же он терялся в догадках. Маги утверждали, что на девушке с рождения была магическая печать. Значит, она не могла наложить на себя иллюзию семь лет назад. Сельмо должен был видеть ее такой, какой она была. Но была-то она под иллюзией. Тогда почему он видел ее такой? Или всё-таки иллюзия – то, что он видит сейчас, и магическая печать была иллюзией, и Джетта успешно морочила голову ему тогда, и магам теперь? Всё это очень раздражало Сельмо. К тому же новый старый облик Темной был живым напоминанием о ее предательстве. Ее двуличии. О том, что этой девушке нельзя доверять ни на йоту. А еще он напоминал о том, что между ними было. И будил желание всё вернуть.