Куноичи

Она не особенно любила убивать, хотя и была опытным шиноби. И это считалось нормальным: если вид крови и чужой последний вдох приносили тебе удовольствие, то это становилось поводом для визита к менталисту. Не было ничего страшнее в мире Тен-Тен, чем сошедший с ума ниндзя.

Итак, Страшила. Тварь повторяла внешний вид маски для съёмок, которую Тен-Тен отобрала у Айвана. Значит, акуманизировалась действительно Милен: Такахаши вручила ей в руки эту самую маску, прежде чем вывести из себя.

Страшила был большим, вполне уверенным в себе монстром розово-фиолетового окраса. Удивительно, но такая яркость совсем не мешала твари прятаться в тени углов; до того, как Страшила напрыгнул на Айвана, Тен-Тен этой розовости не видела. Значит, окрас каким-то образом только помогает мимикрировать. Возможно, желеобразная шкура поглощает свет?

Глаз было целых три, с одним центровым на лбу, точно у просветлённого монаха. Жёлтая склера, отсутствующая радужка, вытянутые щёлкой зрачки. При этом последние не расширялись в зависимости от освещения, так что, возможно, глаза для Страшилы были не нужны. Или же и вовсе были фикцией.

На голове — синие волосы, свалянные в дреды. При этом не было разделения текстуры кожи и волос, так что они предоставляли для Тен-Тен заманчивый манёвр. Можно схватить, дёрнуть, отрезать — это на всякий случай, если дело примет скверный оборот. Тен-Тен вообще-то совсем не собиралась сталкиваться со Страшилой лицом к лицу, особенно учитывая, что именно Такахаши вывела Милен из себя.

У Страшилы были совершенно невыразительные зубы: круглые и редкие, они даже не перекрывали монстру пасть. Значит, он не полагался на них при охоте. Как и на мягкие, тёмные ногти, которые даже не выглядели опасно. И, хотя руки Страшилы были крупными и накачанными, они так же не являлись основным способом охоты.

Опасен, по мнению Тен-Тен, был хвост. Длинный, гибкий, без опушки или шипов. Он напоминал хлыст, и бил наверняка с такой же силой. Учитывая, что ножки Страшилы оказались неправдоподобно-тонкими, хвост был ещё и способом передвижения.

Вообще, по мнению Тен-Тен, монстр вышел каким-то… жалким, что ли? Да, он выделял непонятную субстанцию, которую не удалось расковырять ножом и разбить брошенным стулом; да, он был довольно неприятным чисто внешне; да, он был быстрым, хорошо маскировался и мог незамеченным напасть из тени; ещё у него был потенциально опасный хвост, но на этом его боевые качества кончались. Как-то негусто для чудовища.

Вот в мире Тен-Тен эту розовую штучку убил бы первый выпускник Академии шиноби. Шкура Страшилы, судя по её виду, не была прочной, как обычное желе или студень. Самое то для проникающего урона и колюще-режущего оружия. А уж кунаями детки-ниндзя учились управлять едва ли не с пелёнок.

Не желая лишний раз сталкиваться с неясным монстром, Тен-Тен увела Сабрину в один из пустующих классов. Пока рыжая задвигала дверь стульями и шкафами, Такахаши сидела на парте и рассматривала свои ногти. Жёлтый лак облупился на кончиках, обнажая светлую пластину, и выглядело это не лучшим образом.

— Напомни мне потом сделать маникюр, — сказала Тен-Тен, наблюдая за красной от натуги Сабриной. — Этот себя уже изжил.

Естественно, рыжая не ответила. Сложно одновременно сохранять дыхание, удерживать себя от обморока и двигать тяжеленную мебель. Тен-Тен даже головой покачала: в действиях рыжей смысла было не больше, чем в криках Наруто. Страшила передвигался по потолку и тёмным углам, а потому легко мог забраться в класс через ту же вентиляцию.

Учитывая, что окна были залиты фиолетовым нечто, Сабрина собственноручно закрывала и себя, и Хлою в ловушке. Интересно только, понимала ли она это?

Кое-как разобравшись со шкафами, Сабрина утомлённо прислонилась мокрой спиной к одному из них. На девушке были тёмные штаны и светлая блузка, липнущая к телу из-за пота. Красное лицо медленно возвращало свой цвет, пока рыжая пыталась восстановить дыхание и хоть немного прийти в себя.

Итак, по субъективному мнению Тен-Тен, Сабрина была красивой. В местах, откуда была родом Такахаши, рыжие встречались крайне редко; в большинстве своём они были или дальними родственниками, или как-то связаны с исчезнувшим кланом Узумаки. Поэтому в новом мире рассматривать яркую лисью рыжесть на голове обычной девчонки было даже забавно.

У Сабрины было красивое, правильное лицо. Огромные очки совершенно не портили впечатление от её черт. Скорее даже напротив, они придавали облику рыжей завершённую нежность, мягкость, беззащитность. На такую посмотришь и не поверишь, что она может травить другого человека с холодным расчётом.

Хотя Тен-Тен не была уверена в своих выводах. Что-то не сходилось. Как Сабрина, человек достаточно порывистый, молодой, неопытный вдруг решился на медленную травлю другого живого существа? Даже если этим «существом» была надменная, сложная, сломанная Хлоя Буржуа. Сабрина не могла не понимать, что она с каждой каплей-гранулой-щепоткой яда становится убийцей. Ну не была она глупой.

Без поддержки со стороны она бы просто-напросто свернула с этой кривой дорожки при первом же сомнении. Сабрина, как и любой другой подросток, могла бы натворить бед из-за вспышки гнева или под аффектом; для растянутого во времени убийства нужна холодная голова и железная логика. Нужно сердце, закованное в гранит и глаза, не знающие слёз.

Как у Андрэ Буржуа, к примеру.

Если взять за рабочую теорию, что Андрэ действует чужими руками, то всё становится просто и понятно. Он хочет убрать неудобную для себя и своей карьеры Хлою, но действовать самостоятельно не может — как и у любого другого общественного деятеля, у Андрэ слишком много наблюдателей. Поэтому он начинает действовать через человека, подобравшегося к дочери максимально-близко и практически доведённого до срыва. Через Сабрину.

Благодаря связям Андрэ получает яд. Возможно, он как-то обосновывает его получение; может быть, этот яд на самом деле — лекарство, которое выписал ему врач. Отец Хлои отдаёт этот яд взбешённой, но подавляющей свои эмоции Сабрине, объясняет, что делать, и просто смотрит со стороны. Сабрина подсыпает отраву, даже не зная, что каждый её рыжий шаг контролируется сверху.

Конечно же, Андрэ не пустил бы всё на самотёк. Не тот он человек. Люди типа мэра Буржуа слишком любят всё контролировать. И убийство собственной дочери — не исключение. Интересно, обведена ли предполагаемая дата смерти Хлои в его календаре? Или же его секретарь налепила на выбранный день яркий стикер?

Сабрина травит Хлою, сжираемая собственной подавляемой ненавистью. Хлоя, которая начинает чувствовать себя всё хуже день ото дня, становится ещё более несносной. Сабрина продолжает её травить, практически от отчаяния, подгоняемая комментариями и поощрениями Андрэ. В какой-то день она приносит Хлое сок с увеличенной дозой яда, нарушая договор с мэром Буржуа, и это становится финальной нотой в жизни блондинки. Вместо неё открывает глаза Тен-Тен, которую сожрала изнутри собственная чакра.

Красивая теория. Жаль только, что слишком стройная.

Тен-Тен закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди. Сабрина уже пришла в себя, и теперь бездумно смотрела на окно, залитое фиолетовым. В стёклах её очков отражались лампы, и увидеть взгляд было практически невозможно.

Для шиноби это было мелочью. Как мало могут сказать глаза в сравнении с мимическими мышцами! Плох тот ниндзя, что ориентируется только на взгляд; брови, нос и губы могут сказать намного больше.

В сухом остатке была Сабрина-убийца, которую наверняка кто-то курировал. Кто-то взрослый, кто не желает добра Хлое и совершенно не догадывается, что вместо хрупкой розочки в этом теле ветвится ядовитая хура.

В классе было тихо, только неуверенно тикали настенные часы. Батарейка доживала свои последние минуты, и стрелка сбоила, неверно отсчитывая секунды. Раз-два-р-раз-тихо. Раз.

Рваный ритм действовал на сознание, даже если это не было заметно. Тен-Тен видела, что Сабрина неуютно ёжится: над ней издевались часы, ей было холодно от пота, стены давили со всех сторон, из комнаты не было выхода. Она была заперта с ненавистным ей человеком, чьё поведение изменилось, и это тоже нервировало.