Девушка без имени

– Отлично, Бабочка, – кивнула Мадам. – Эрика, слишком эмоционально. Ты должна уметь сдерживаться, если Хозяин предпочтет тихих. Но в твоей ситуации яркий темперамент только на руку.

Я кивнула и послушно отползла в сторону, чувствуя, что тоже немного влажная между ножек. Нам разрешали ублажать себя, даже выдали брошюрки, как это делается. Но до того дня мне удавалось избежать практики.

– Ну ты даешь! Это было вау! – вечером Эрика делилась со мной эмоциями, подпрыгивая на кровати. – У меня как будто взрыв в голове случился и так по всему телу дрожь…уххх! Сделаешь еще, а?

Написала на листочке короткое: «Нет!»

– Ну ты зануда, Бабочка. Повезло тебе, что ты хозяйская. Иначе, кто бы тебя взял такую. Немая, даже еще и скромница, – весело смеясь, показала мне язык. – Кстати, мы через неделю едем на смотрины. Все, кто без Хозяев. Там будут мужчины.

Представляешь! Может быть, меня заберут отсюда!

Наверное, тогда я смешно вытаращила глаза. Мужчины? Их везут к Хозяевам? Когда же за мной приедет мой защитник? Но он не торопился. Я много раз представляла, как он выглядит. Разумеется, грезила о высоком, красивом и сильном мужчине, кому я смогла бы продемонстрировать все, чему научилась.

Он бы гордился мной, даже без голоса. Он бы наградил меня удовольствием. Я хотела хорошего Хозяина. Страстного и сильного, как в фильмах, которые нам показывали в кинозале. Мускулы, красивое лицо, властный голос, большой член и я на коленях рядом с ним. Он берет меня, окутывая своей силой, выбивая крики и стоны из немного горла.

Голос. Он бы вернул мне голос. Он же мужчина, а значит, сильный. Значит, обязательно вернет мне голос. Ведь когда-то он у меня был, я уверена.

Через неделю Эрика вернулась. Уставшая, взъерошенная и затраханная. С покрасневшими, припухшими губами и лихорадочным блеском в глазах. Она была с мужчиной. Я поняла это мгновенно.

Трое из их группы нашли Хозяев в тот день.

– Подруга, это вау! – заявила Эрика. – У меня все болит, но я такааая счастливая!

Увы, некоторые девушки с ней были не согласны. Они дрожали и плакали. К двоим вызвали врача, видимо, мужчины оказались для них слишком сильными. Со мной такого точно не случится.

Я буду достойной своего хозяина. Я не буду плакать.

После моего восемнадцатого дня рождения за Эрикой пришел Хозяин. Оказывается, ее присмотрели два года назад, но оставили «до возраста». Я была этому рада, потому что подруг у меня в пансионе, кроме нее, не было.

Остальные относились к немой девочке, которая даже имени своего не помнит, с вежливым недоумением, особенно девушки из нашей пятерки «хозяйских».

– И кому ты так приспичила, немая? Ты даже стонать нормально не можешь! – фыркали они.

– Да какой-нибудь старпер-извращенец! – смеялись другие.

– Зря вы так, – их в очередной раз одернула Мадам. – Бабочка единственная из всех вас идеально прошла оценку внешности и получила татуировку.

Тут она была права. Когда в шестнадцать лет нас голыми завели в большой зал и начали снимать мерки, проводя оценку внешности, то меня поставили на первое место. В целом, было за что.

Нас хорошо тренировали, поэтому пышек среди нас не было, но все остальное давала уже матушка-природа. Мне в этой лотерее достались шелковистые светлые волосы до плеч, огромные голубые глаза, достаточно крупный рот и полные губы. Мадам говорила, что такие губы могут сделать даже самого взыскательного хозяина счастливым и называла их порочными.

Грудь приличного размера с аккуратными торчащими сосками была моей гордостью. Я надеялась, что Хозяину понравится держать ее в руках, сжимать пальцами и втягивать в рот. Бедра были узковаты, но Мадам утверждала, что с возрастом разойдутся. Округлые ягодицы и достаточно длинные ноги, тут я немного проигрывала той же Эрике, у которой они росли буквально от ушей, но не переживала по этому поводу.

С тот день, в шестнадцать, мне и нанесли татуировку – Бабочку, которой отмечали лучших выпускниц пансиона. Как объяснила Мадам, это знак качества для мужчин. Если у тебя на плече серебристая бабочка, значит, ты лучшая женщина.

– Поздравляю, Бабочка, – обняла меня тогда Мадам, почти по-матерински. – Как только тебе стукнет восемнадцать, за тобой приедет Хозяин. Он прислал список требований, ты будешь готовиться по ним целый год.

С тех пор учебы стало больше, новые аспекты удовольствия, новые грани ласк. К сожалению, все только в теории.

За всей этой канителью у меня осталось совсем мало времени на маленькое хобби – рисование. Нас этому почти не учили, поэтому я заседала в библиотеке, перерисовывая немногочисленные иллюстрации с обложек книг или рисунки из учебников.

На прощание я подарила Эрике ее портрет, нарисованный несмелыми рваными линиями.

День, которого я ждала, настал внезапно. Казалось, до него вечность, и вот он. Меня разбудили, дали пакет с вещами и велели собираться. Хозяин приехал за мной.

– Бабочка, не копайся! – торопила Мадам.

Я же дрожащими руками завязывала пояс на коротком шелковом халатике. Больше из одежды мне велели ничего не надевать, никакого белья. Ах да, еще туфли. Черные на тонкой высоченной шпильке, что существенно добавляло мне рост.

К счастью, ходить на каблуках любой длины нас учили в пансионе. Хозяева были требовательными. Интересно, как же выглядит мой Хозяин? Неужели я увижу его сейчас? Все внутри трепетало от предвкушения. Я так ждала этого дня, так о нем мечтала.

Мадам открыла дверь и пропустила меня вперед. Я несмело переступила порог кабинета директора. Небольшое квадратное помещение с тяжелым столом и кожаными креслами для гостей. В одном из них, закинув ногу на ногу, сидел…

– Знакомься, Бабочка, твой Хозяин. Михаэль Рикар.

Звон в ушах. Это разлетелись на мелкие осколки мои мечты о красивом мужчине-защитнике.

Глава 2. Тяжелый день

Передо мной сидел мужчина – это факт. Кадык на месте – не перепутать. Подчиняясь инструкции, я вышла к столу, повернулась лицом к Хозяину и опустила взгляд. Так и замерла напротив сидящего в кресле худощавого мужчины с копной седых волос. Он высок, судя по тому, как торчат острые колени. Взгляд выцветших от возраста карих глаз был оценивающий, хищный. В нем, почему-то, триумф. Так смотрят на трофей, на пленницу из захваченного города. Но увы, этот человек далек от того, о ком я грезила столько лет. От того, кого мы видели на экране. Я сомневаюсь, что у него вообще есть мышцы. Сухой, как старое дерево с желтоватой от времени корой. – Хорошенькая стала, – одобрительный кивок. Голос неприятный, режущий и холодный. Мне как лезвием плашмя по коже ударили. – Так и не говорит? – Нет, первые пару лет пытались лечить, потом доктора расписались в бессилии, – кивнула Мадам. Он говорил только с ней. – С другой стороны, оно и к лучшему. Ей придется меня сопровождать. Не сболтнет лишнего, – перевел строгий взгляд с Мадам на меня. – Дай я на тебя посмотрю, Бабочка. Сними халат. К этому нас готовили, как и к тому, что Хозяев не выбирают. Этот мужчина будет моим защитником, значит, так тому и быть. Я должна слушаться. Покорно развязала пояс. Красный шелковый халатик соскользнул по телу к моим ногам. Осталась обнаженной, если не считать туфель на шпильке. Жадный взгляд скользнул медленно и оценивающе с макушки вниз. Задержался сначала на губах, потом на длинной шее и спустился к груди. Мужчина встал с кресла и замер напротив. Близко. Я чувствовала запах его горького одеколона, тяжелый и насыщенный. Хотела поморщиться, но сдержала порыв. Это могло не понравиться Хозяину. – Хороша, – мужская ладонь на груди. Михаэль Рикар сжал ее сильно и по-деловому, будто проверял качество товара в магазине. – Очень хороша. Вы отлично поработали с ней, Аида. Покорная, – рука скользнула вниз по животу. Я затаила дыхание, когда мужчина провел пальцем по треугольнику внизу живота, откуда еще вчера удалили все волосы. Теперь грубоватая кожа играючи ласкала мягкую. – И полностью преданная вам, – кивнула Мадам. – Мы учим девушек уважать мужчин. Вы сами решаете, чем она будет заниматься. Умеет готовить, делать уборку и вести домашнюю бухгалтерию. Может сопроводить вас на званый ужин. Если удастся вернуть ей голос, поддержит беседы об искусстве, литературе и немного о политике. – Прекрасно, прекрасно, – улыбка на чуть полноватых губах мужчины. Предвкушающая. Будто в замедленной съемке видела, как бьется жилка на его шее, как чуть расширились зрачки. От мысли, что ему не терпится меня попробовать, предательски дрогнули колени. – Стой ровно, – рявкнула Мадам, заметив мое волнение. – Спину ровно! Вытянулась по струнке и чуть расставила ноги, позволяя пальцам скользнуть между половых губок. Хозяин нежно гладил меня там пару секунд, увы, я не чувствовала ничего кроме страха. К счастью, он отпустил меня и позволил вздохнуть свободно. – Вы к ней слишком строги. Девочка невинна, волнуется, – подцепил пальцами мой подбородок и заставил поднять лицо. – Сейчас медленно повернись спиной ко мне. У меня есть для тебя подарок. Я послушно выполнила команду. А как иначе? Он мой Хозяин, мой защитник, какой бы он ни был, без него мне не выжить. Замерла, когда что-то прохладное легло на шею. Тяжесть. На меня надели ошейник? Коснулась пальцами цепочки и тяжелой подвески в виде сердца. Зеркала в кабинете мадам не было, поэтому я не смогла разглядеть, как именно он выглядит. – Тебе идет, – меня развернули за плечи к двери. – Мой водитель уже здесь. Поехали домой, Бабочка, – провел пальцами по белой татуировке. – Аида. Прекрасная работа. Я доволен. – Спасибо, босс! *** Я выхожу на крыльцо огромного здания пансиона без одежды. Летнее солнце ласкает кожу. Предчувствие перемен заставляет мурашки пробежать по плечам. В небольшой поляне перед входом, где в свободное время часто собираются воспитанницы, никого нет – сейчас в самом разгаре занятия. Зато на гравийной дорожке стоит большой черный автомобиль. Незнакомый мужчина в темном костюме открывает мне дверцу заднего сидения. Стараюсь двигаться грациозно, чувствуя взгляд Хозяина. Ягодицы холодит черная кожа. В салоне прохладно, мгновенно покрываюсь гусиной кожей, но молчу. Внутри кроме меня и Хозяина еще трое: водитель, мощный мужчина на переднем сидении, и тот кто открывал дверь. Странно. Мы сидим так, что Хозяин оказывается в центре. Зажат между мной и, наверное, еще одним охранником. У меня нет даже листка бумаги, чтобы задать вопрос Хозяину или как-то пообщаться, познакомиться. Просто сижу. Теперь моя жизнь в руках незнакомца. – Да, уже еду, – Михаэль достает телефон и углубляется в разговор. Я мало что понимаю. В какой-то момент слышу. – Сын, не руби с плеча. Почти все решено. А, значит, у него взрослые дети. Правы были другие девушки, старик. Мой Хозяин стар и я не знаю, как к этому относиться. Мечты так внезапно рухнули, что я растерялась. Мы едем по трассе. Достаточно долго, а он все не прекращает разговор. – Да, забрал свою девочку. Она прекрасна, – смотрит на меня, как на щенка. – Губы да, хороши. Надо узнать, какие они в деле. – внезапно ему в голову приходит идея. – Повиси секунду. – переключает линию и смотрит на меня. – Займись делом, Бабочка. Для начала ротиком. Покажи, чему тебя научила Аида. Снова возвращается к разговору. А мной внезапно овладевает равнодушие. Я наклоняюсь, под хитрым взглядом другого мужчины расстегиваю молнию на брюках Хозяина. Снова внутри бьется стекло. Некрасивый. Он длинный, как пика и достаточно тонкий. Вялый. Начинаю сначала медленно ласкать пальчиками. Чувствую, как он твердеет под моими руками. Хорошо, ты справляешься Бабочка, справляешься. Сама подбадриваю себя. Я же отличница, я справлюсь. Я лучшая женщина. Наклоняюсь ниже и не успеваю коснуться его губами. Машину заносит, визг тормозов и выстрелы. Инстинктивно прижимаюсь щекой к коленям мужчины, который должен меня защищать. Машину раскручивает, и я сползаю вниз на резиновый коврик, почти в ноги. Группируюсь. Все происходит, как будто не со мной. Звенит в ушах, я не слышу, что кричат, как дергаются руки Хозяина. Удар. Треск. Мы врезались в дерево. Снова стрельба. Палили по правой части автомобиля, той, где сидела охрана и, о ужас, я подняла взгляд. Хозяин упал на меня, укрываясь от пуль, но не успел. Кровь. Я перепачкалась в ней. Стекла пробиты пулями. Меня спасло только то, что Хозяин потребовал минет, и я все это время испуганным щенком пыталась прижаться к полу. Да тело Хозяина сверху прикрыло, приняв на себя удар. Оцепенение сошло, когда стрельба стихла. Хлопнули двери невидимой для меня машины. Страх охватил каждую клеточку. Боже! Они сейчас придут сюда. Схватят меня и убьют! Я тряхнула хозяина – бесполезно. Стеклянный взгляд, только еще больше перемазалась в крови. Тошнота. Но нет времени быть слабой, нужно спасаться. Нащупала дрожащими пальцами замок и попыталась открыть. Получилось. Выскользнула из машины и рухнула на жесткую траву. Черт, услышат! Пригнулась и, у меня не было вариантов, обнаженная и перемазанная в крови рванула в лес. Я не слышала, есть ли погоня. Кричал ли кто-то. Мне казалось, в эту секунду, что за мной гонятся все черти Ада. Скинула туфли и устремилась по первой попавшейся тропинке в неизвестность… Сердце стучало, как ненормальное. Если при обстреле меня охватило оцепенение, а разум действовал сам по себе, ища путь к спасению. То сейчас начался откат. Дрожала вся, ежилась от вечерней прохлады и трепетала от страха. Жесткие корни царапали босые ноги, а ветви – тело. Не знаю сколько я пробежала, когда наткнулась плотный кустарник и спряталась в нем, чтобы перевести дух. Прижалась спиной к какому-то большому дереву и устало села прямо на землю. Что со мной теперь будет? Больше у меня нет защитника. Я осталась одна в мире, наполненном опасностями. Без Хозяина. Без одежды. Без шанса на спасение. Несколько часов я сидела тихо и прислушивалась. Никто не шел следом, нигде не трещали ветки. Значит, удалось выскользнуть незамеченной. Зато вдалеке шумела дорога. Чтобы выжить, у меня есть только один вариант – найти нового Хозяина. Может, я приглянусь кому-то, если сяду на обочине? В конце концов, я Бабочка. Это особый знак! Олег – Все, в отпуск! – заглянул в кабинет Димы и махнул рукой другу. – Я тебя ненавижу. Подождать три дня, пока Игорь с Юлькой с морей вернутся, ты не мог? – фыркнул тот, усмехаясь. Тряхнул шикарной черной шевелюрой и небрежным поправил джинсовую рубашку на широких плечах. Рядом с ним примостилась высоченная стопка бумаг и кружки с давно остывшим кофе. – Если сейчас не уеду, вообще не уеду. У меня дом все лето пустым простоял. Мы с вами в этом году даже на шашлыки не выбрались. Да, большой уединенный дом в сосновом бору я прикупил несколько лет назад, когда думал о семье и детях. Два этажа, натуральный сруб, много комнат и никаких соседей поблизости. Все блага цивилизации на охраняемой, но очень обширной территории. Идеальное место для большой семьи, которой у меня так и не сложилось. – Лучше бы на курорт слетал с какой-нибудь красоткой. Последний бирюком ходишь. Или ты лисицу какую в сосновом бору завел? – Нет, я к Лешему и Водяному. Возьмем домино, пиво и пойдем клеить русалок. Боюсь, вы с Кадымовым всех разумных женщин уже разобрали. Тут кто не успел, тот и едет один в сосновый лес. Короче, неделю меня не тюкать, не кантовать! Бывай! – Удачи, Лис. Главное, через неделю из лесу выйди… – Выйду, куда ж я денусь! И правда, куда? Друзья и работа – все, что у меня есть. Накинул сумку на плечо и вышел из офиса, предвкушая тишину, покой и свежий аромат соснового леса. *** Пробки сводят с ума. Видимо, первого августа все толпой рванули за город, чтобы как и я урвать последние летние деньки на природе. В итоге выехал из города, когда солнце уже тонкой полосой алело на горизонте. Медленно опускались сумерки. К счастью, с пробочной и популярной трассы я почти сразу сворачивал на недавно заасфальтированную двухполосную дорогу. По ней можно было добраться до Соснового бора, где располагалась закрытая школа-интернат, ну и теперь несколько коттеджных поселков. Сияющие огнями полицейские машины заметил издалека. А, машина в кювете! Опять кто-то улетел. Наверное, золотая молодежь куражится. Многие обеспеченные люди прикупили себе дома в этом районе: чистый воздух, почти полная изоляция от соседей (по гектару леса между ближайшими домами) и от города недалеко.