Самая приличная ведьма

– Милочка, но как же так, у меня нет секретарши?

Я прислушалась. В приемной уже воцарилась тишина, но не привиделась же мне грудастая девица?

– То есть как?

– Да вот так, – старичок достал из кармана платок и промокнул вспотевшую лысину. – У меня только секретарь.

Я ахнула и сама ощутила потребность вытереть пот со лба.

– То есть эта злобная девица – мужчина?

– Не понимаю, о чем вы говорите, – признался старичок. – Давайте мы пройдем ко мне в кабинет и все там спокойно обсудим.

Мне резко захотелось сесть. Я вообще уже не понимала, что происходит, и нуждалась в помощи.

– Прошу прощения, а это чей кабинет?

– Мой!

Голос послышался от двери. Был он грозен и потому оборачиваться мне не хотелось. Старичок в кресле Главы Торговой гильдии наоборот приободрился.

– Господин Кромберг, прошу прощения, я просто не успел объяснить девушке, что это не мой кабинет.

Ну что ж, в конце концов у людей на лбу имена не написаны, я Гильдию посетила в первый раз и вполне могла ошибиться. Но несмотря на мантру, гадливое чувство сожаления из-за ошибки, настроение подпортило.

– Разумеется, господин Дох, тяжело это сделать, сидя в моем кресле, – заметил Кромберг. Он обошел стол и я наконец смогла увидеть мужчину, у которого скоро сорвется помолвка. Увидела и вконец расстроилась: он был хорош. Настолько хорош, что мои мысли о добром деле для Герти Кафлиц вмиг рассеялись – она точно не скажет спасибо за разрыв помолвки.

Дэниел Кромберг выглядел, как идеал мужчины: высокий, настолько широкоплечий, что казалось, обнимет и расплющит, с карими серьезными глазами и длинными волосами, заправленными за уши. Но приглядевшись внимательнее, я все же сделала вывод, что узкие губы и тяжелый подбородок выдают человека упрямого и жесткого, а потому Герти Кафлиц просто должна осознать свое спасение в моем лице.

Господин Дох уступил кресло владельцу и с неудовольствием посмотрел на меня.

– Я ждал вас, господин Кромберг, может быть, мы закончим обсуждением моего вопроса по приватизации…

– Конечно, – Кромберг сел в кресло и сложил руки на столе. Атмосфера в кабинете становилась гнетущей и мне не хватало воздуха. – Заканчиваем обсуждение – я говорю нет.

– То есть как это?! – взвизгнул старик, но Глава Торговой гильдии лениво повернул голову в его сторону и визг сошел на нет.

– У меня посетитель, – спокойно сказал Кромберг, но в голосе его слышалась такая угроза, что даже я похолодела. – Обдумайте аргументы и возвращайтесь с ними.

Дох повернулся на каблуках и бросился к двери. Кромберг подождал, пока он возьмется за ручку и добавил:

– Если аргументов будет не достаточно, лучше даже не пытайтесь вернуться. Не стоит.

Старик выскочил в приемную, а Кромберг перевел на меня тяжелый взгляд. В кабинете воцарилась тишина, которую я боялась нарушить минут пять: так и застыла, глядя куда угодно, только не на Главу Торговой гильдии, который уже не восхищение у меня вызывал, а необъяснимые опасения. Следовало на что-то решаться.

– Меня зовут госпожа Беллингслаузе, – мрачно сказала я.

Кромберг задумчиво кивнул, словно подтверждал – да, вас именно так зовут.

– Я – ведьма и хотела бы открыть в Велтоне кабинет красоты.

Мужчина опять кивнул, поощряя меня продолжать. Я приободрилась.

– Помещение у меня имеется, необходимые знания и навыки тоже – могу показать диплом колледжа. По зельеварению у меня отличные оценки…

Я увлеклась, рассказывая о том, какая молодец, какой замечательный выйдет кабинет красоты, но могу оправдать это высокой степенью нервозности – меня пугал мрачный взгляд Кромберга, который от секунды к секунде становился злее.

– Госпожа Беллингслаузе, – мужчина прервал меня на самом интересном месте. – А по какому праву вы напали на моего секретаря?

– Я?! – в своем возмущении я была искренней. – Возмутительный поклеп. Пальцем к ней не прикоснулась!

Кромберг откинулся на спинку кресла, а я сложила на груди руки.

– То есть это не ваша метла гоняла хрупкую девушку по приемной, пока я ее не обезвредил?

– Ничего себе хрупкая девушка! – я задохнулась от возмущения, но тут же осознала смысл всех слов Кромберга. – Постойте, что вы сделали?!

Я бросилась вон из кабинета на помощь верной подруге. Она оказалась цела, но связана заклинанием. В сумке у меня имелся нейтрализатор, но вернуться в кабинет за ним не вышло – дверь была заперта.

– И как это понимать?! – спросила я у секретарши. Лохматая, исцарапанная жесткими прутьями, она смотрела на меня еще злее Кромберга, но драться уже не спешила.

– Неприемный день! – прошипела секретарша и показала язык. Я была настолько возмущена, что достойного ответа не придумала. Погрозила метлой и пообещала:

– Я завтра еще приду, поняла?

– А завтра здесь очередь будет. Не пройдешь! – злорадство в голосе секретаря было настолько осязаемым, что моя метла слабо дернулась, но порвать путы заклинания не смогла.

– Посмотрим!

Для вящего подтверждения угрозы я напоследок применила смех под номером пять.

Глава 5

После Торговой гильдии я отправилась на поиски плотника и обсудила с ним новую мебель. По его же рекомендации договорилась с бригадой для небольшого ремонта, да и посетила несколько лавок, чтобы закупить продукты и мелочи, необходимые сердцу и будущему кабинету красоты.

К вечеру монет, выданных ведьмами, стало намного меньше, а я озверела. Все дело в том, что заклинание, которое наложил Глава Торговой гильдии на метлу, не ослабевало и передвигаться между лавками пришлось пешком. Так что домой я возвращалась с множеством пакетов, с метлой на плечах и отвратительным настроением, которое нашло отражение на моем лице. Можно было нанять экипаж, но я и так слишком уж потратилась.

Когда я подходила к дому и мечтала о том, как смогу отдохнуть, наперерез мне бросился ребенок. Вернее это я так в первый момент решила, а когда остановилась и пригляделась, обнаружила перед собой десятую Тиль. Девушка явно нервничала, ломала руки и кусала губы. Я даже отступила, вполне справедливо полагая, что мне пришли мстить за увольнение.

– Эм, ты что-то хотела? – осторожно спросила я, потому что первой начинать разговор десятая Тиль боялась. Как выяснилось отвечать ей тоже было страшно.

– Я на работу пришла, госпожа ведьма, – прошептала девушка.

Я помолчала, ожидая продолжения.

– Так иди дальше, какое отношение я имею к работе швеи?

– Вы же сказали, что берете меня.

Мысленно отвесила себе оплеуху – нашлась тут благотворительница. Саму недавно с работы уволили, а уже персонал набирает.

– И правда сказала? – поморщилась я. – Ты знаешь, наверное, я погорячилась.

Глаза у Тиль были огромные и она этими самыми глазами бессовестно пользовалась. Напустила грусти во взгляд, нагнала слез, для пущего эффекта губы ее задрожали и девушка сказала:

– Да… Ну что ж, я подозревала, что не может все быть так хорошо…

Я неопределенно пожала плечами и неловко улыбнулась. Двинулась было к дому, но услышала:

– Так надеялась… Пойду ночевать под мост.

Спина моя окаменела. Я сжала зубы, уговаривая себя идти домой, но не стерпела – Тиль словно знала на что надавить.

И дело было совсем не в этом треклятом мосте. Просто материнский инстинкт у меня проснулся как-то слишком уж рано, за долгие годы до того, как я вообще подумаю о рождении детей, и портил жизнь еще во время учебы в колледже. Я с тоской вспомнила слабую Эмму, которую опекала, Анну, которой помогала увеличить собственный потенциал и решила, что теперь к ним добавится еще и эта Тиль.

– У меня нет денег, – заявила я, развернувшись. – Вернее есть, но мало. Пока открою кабинет, пока заработаю авторитет. Это может затянуться.

– Может, – с готовностью закивала Тиль. – Но уже несколько дам хотят попасть к вам на прием.

Я удивленно приоткрыла рот.

– А эти дамы присутствовали при нашей с госпожой Тиллер ссоре?