Страница 2 из 32
А затем произошел случай, когда мать настояла, чтобы приглашенная на обед в Недерфилд мисс Беннет отправилась туда верхом, а не в экипаже, в результате чего Джейн, как и предполагала хитрая мать, простудилась и вынуждена была провести в Недерфилде несколько дней. Элизабет, конечно, не упустила такой шанс и отправилась пешком навестить сестру, и хорошо воспитанной мисс Бингли ничего не оставалось, кроме как предложить нежданной гостье погостить у них, пока не выздоровеет сестра. Почти целая неделя, проведенная в обществе мистера Дарси, увеличила шансы Элизабет на успех, и она выжала все, что только смогла, из этой вынужденной близости.
Затем, по настоянию младших дочерей семейства Беннет, мистер Бингли сам дал бал в Недерфилде, и на нем мистер Дарси действительно танцевал с Элизабет. Сидевшие в креслах у стен пожилые дамы внимательно, как и все остальные, следили в лорнетки за парочкой. Само собой, те почти не разговаривали, но сам факт, что мистер Дарси пригласил Элизабет на танец, а та не отказалась, представлял интерес и давал пищу для размышлений.
Следующим этапом в кампании, развернутой Элизабет, была ее поездка вместе с сэром Уильямом Лукасом и его дочерью Марией в пасторат Хансфорд. В обычное время от приглашения туда мисс Лиззи, конечно, отказалась бы. Какое удовольствие может получить разумная женщина от общения в течение шести недель с мистером Коллинзом? Все знали, что до того, как сделать предложение мисс Лукас, он добивался расположения Элизабет. Щекотливость ситуации требовала, чтобы та держалась подальше от Хансфорда. Но Элизабет, конечно, знала, что леди Кэтрин де Бер является соседкой и покровительницей мистера Коллинза, и мистер Дарси, ее племянник, конечно же, навестит тетку в Розингсе, пока она будет гостить в доме священника. Шарлотта, сообщавшая матери даже мельчайшие подробности своей супружеской жизни, включая информацию о здоровье коров, домашних птиц и мужа, написала ей, что мистер Дарси и его кузен полковник Фицуильям, тоже гостившие в Розингсе, часто наведывались в пасторат, пока там жила Элизабет, а однажды мистер Дарси явился туда без кузена, и ее подруга приняла его, хотя находилась в доме одна. Миссис Коллинз не сомневалась, что этот поступок говорит о том, что он влюбился, и писала далее, что, по ее мнению, Элизабет позволила бы прийти к ней любому джентльмену в надежде, что тот сделает ей предложение. Однако мисс Лиззи вернулась домой без всяких перемен в судьбе.
Но все пошло как по маслу, когда миссис Гардинер и ее муж, приходившийся братом миссис Беннет, пригласили Элизабет поехать с ними летом отдыхать. Гардинеры предполагали добраться до Озерного края, но дела мистера Гардинера заставили сократить поездку, и они остановились в Дербишире. В Меритоне узнали эти новости от Китти, четвертой дочери Беннетов, однако никто в них не поверил. Богатому семейству, которое могло позволить себе путешествие из Лондона в Дербишир, не составило бы труда при желании доехать и до Озер. Не было сомнений, что миссис Гардинер, посвященная в матримониальные планы любимой племянницы, выбрала Дербишир, зная, что в Пемберли живет мистер Дарси; остановившись в гостинице, супруги и Элизабет навели справки, у себя ли хозяин поместья, и, конечно же, посетили его. Гардинеры представились; как воспитанный человек, мистер Дарси пригласил их к обеду, и если у Элизабет раньше были какие-то сомнения в разумности ее плана, то при виде Пемберли они полностью рассеялись, укрепив ее в намерении влюбиться в мистера Дарси как можно быстрее. В дальнейшем мистер Дарси и его друг мистер Бингли вновь посетили Недерфилд-Парк и, не теряя времени, отправились в Лонгборн, где счастье мисс Элизабет окончательно определилось. Несмотря на все великолепие, эта помолвка не доставила такого удовольствия жителям Меритона, как помолвка Джейн. Элизабет никогда особенно не любили: наиболее проницательные дамы даже предполагали, что в глубине души Лиззи посмеивается над ними. Они обвиняли ее в саркастичности, и хотя у них были сомнения относительно истинного значения слова, но одно они знали твердо: такое качество нежелательно иметь женщине, ибо джентльменам оно особенно не нравится. Соседи, чья зависть к такой победе превышала всякое удовлетворение от картины свадебных торжеств, могли утешаться мыслью, что гордыня и высокомерие мистера Дарси в сочетании с язвительным остроумием жены непременно сделают их жизнь несчастной, несмотря на Пемберли и десять тысяч ежегодного дохода.
После всех формальностей, без которых не обходятся пышные свадьбы, а именно – писания портретов, работы юристов, покупки новых экипажей и подвенечных платьев, на что потребовалось на удивление мало времени, венчание мисс Джейн с мистером Бингли и мисс Элизабет с мистером Дарси состоялось в один и тот же день в лонгборнской церкви. Этот день мог бы стать счастливейшим в жизни миссис Беннет, если б не дрожь, охватившая ее во время церемонии из-за страха, что в церковные двери войдет леди Кэтрин де Бер, грозная тетка мистера Дарси, и запретит венчание; только после заключительных слов благословения она почувствовала себя уверенно, как и подобает триумфатору.
Неизвестно, скучала ли миссис Беннет по своей второй дочери, но ее муж определенно скучал. Элизабет всегда была его любимицей. Она унаследовала отцовский ум, едкое остроумие; забавно подтрунивала над слабостями и непоследовательностью соседей; без нее в Лонгборне стало одиноко и скучно. Мистер Беннет был умен и много читал, библиотека была для него и убежищем, и местом, где он проводил самые счастливые часы. Он и Дарси быстро почувствовали друг к другу симпатию, и впоследствии, как часто бывает между друзьями, каждый объяснял разногласия как явное превосходство интеллекта другого. Мистер Беннет часто приезжал в Пемберли, когда его меньше всего ожидали, и почти все время проводил в библиотеке, одном из лучших частных книжных собраний, откуда его трудно было вытащить даже в часы приема пищи. Семейство Бингли в Хаймартене он навещал значительно реже: мистера Беннета раздражала чрезмерная забота Джейн о здоровье и комфорте мужа и детишек, и, кроме того, в их доме недоставало новых книг и журналов, которыми его можно было заманить. Состояние семьи было нажито торговлей, семейной библиотеки Бингли не унаследовал, и только после покупки Хаймартен-Хаус решил заняться ее составлением. В этом проекте Дарси и мистер Беннет охотно ему помогали. Мало найдется таких приятных занятий, как трата денег друга к своему удовольствию и к его пользе; и если время от времени помощников тянуло на экстравагантные приобретения, то их утешала мысль, что Бингли может себе это позволить. Хотя книжные полки, изготовленные по проекту Дарси, еще полностью не заполнились, Бингли мог гордиться превосходной расстановкой книг и блестящими кожаными переплетами, иногда он открывал какую-нибудь книгу и даже читал ее, если время года или погода не располагали к охоте, рыбной ловле или игре в мяч.
Миссис Беннет только дважды сопровождала мужа в поездках в Пемберли. Мистер Дарси проявлял в отношении к теще терпимость и доброту, но она испытывала перед зятем благоговейный трепет и боялась ездить чаще. Элизабет подозревала, что матери больше доставляет удовольствие хвастаться перед соседями чудесами Пемберли – размерами и красотой садов, великолепием дома, множеством слуг, роскошеством обедов, – чем созерцать их воочию. Мистер и миссис Беннет не любили возиться с внуками. Пять дочерей родились у них одна за другой, и в памяти родителей навсегда остались бессонные ночи, визг малышей, постоянное недовольство старшей няни и неповиновение ее младших помощниц. При осмотре каждого малыша вскоре после рождения мистер и миссис Беннет укрепляли родителей в убеждении, что ребенок исключительно красив и демонстрирует незаурядный интеллект, и после довольствовались регулярными описаниями его последующих достижений.
Миссис Беннет, к большому смущению двух старших дочерей, во всеуслышание заявила на балу в Недерфилде, что удачное замужество Джейн послужит примером для младших дочерей и они тоже найдут себе богатых женихов. И, к всеобщему удивлению, именно Мери послушно исполнила материнское пророчество. Никто не ожидал, что она вообще выйдет замуж. Мери – страстная любительница чтения – проглатывала книги без разбора, не вдумываясь в прочитанное; усердно играла на фортепьяно, не обладая талантом, и часто изрекала банальности, не говорившие ни об уме, ни об остроумии. И никогда не проявляла никакого интереса к мужчинам. Балы были для нее сущим наказанием, она их терпела, потому что там могла оказаться в центре внимания: заняв место за фортепьяно, она, оглушив гостей с помощью разумно используемой педали, заставляла всех подчиниться себе. Но не прошло и двух лет после свадьбы Джейн, как Мери стала женой преподобного Теодора Хопкинса, священника из ближайшего к Хаймартену прихода.