Страница 27 из 95
Есть, пан офицер! - бойцы подхватили винтовки и отправились к постовым.
А я вернулся к танку и вновь углубился в изучение содержимого портфелей эсэсовцев. Здесь ещё было много интересного - в первую очередь меня заинтересовал комплект карт, так как ранее имевшиеся у меня карты на востоке заканчивались Перемышлем, а здесь была и вся Западная Украина, хотя и с более мелким масштабом. Также весьма любопытным было приложение к приказу о спецоперациях с указанием состава айнзацкоманд, их позывных и районов деятельности. Прочитав эти и другие документы, я понял, что мне относительно повезло, а точнее, повезло освобожденным узникам. Основные силы эсэсовцев на окружающих территориях численностью сто тридцать четыре человека базировались в Дембице, а для проведения акций и зачисток они выезжали отрядами не менее двадцати человек. То, что я встретился со столь малочисленным подразделением под руководством гауптштурмфюрера Ганса Нойнера, благодаря которому я и имел возможность читать эти документы, можно было, наверное, объяснить, его расслабленностью и кровожадностью. Кроме осуществления показательной казни еврейской семьи в Пильзно, он провел ещё и сбор сведений о проживающих в округе евреях и отправил основной состав подразделения по установленным адресам, а сам, в сопровождении трёх головорезов, поехал проводить экзекуцию семьи Тадеуша. Уверен, что сейчас эсэсовцы землю носом роют в поисках меня и сбежавших узников. Но, к счастью, пока их поиски не увенчались успехом.
Закончив с первым портфелем, я перешёл ко второму. Здесь находки были не менее интересными. Сверху лежал фотоаппарат "Лейка-2" с наполовину отщелканной пленкой, нашлись и две отснятые кассеты. А в небольшом блокнотике мною был обнаружен перечень снимков - что, где и когда запечатлено. Как следовало из этих записей, примерно треть отснятого объёма занимали снимки акций устрашения, а остальные кадры были посвящены различным военным темам: польские военнопленные, польская же разбитая техника, победоносные солдаты Вермахта и т.д. Следующей, не менее важной находкой, были деньги в сумме две тысячи череста двадцать рейхсмарок и финансовые документы, согласно которым, данные денежные средства были предназначены для оплаты доносов, поступающих от местного населения. И, что немаловажно, немалая часть уже была израсходована. Здесь же находился и отчёт с записями о том, кому, сколько и за что уплачено. Немного подумав, я позвал Болеславу, которая, услышав мой зов, немедленно бросила чистить картошку и грациозно подбежала ко мне, выражая всем своим видом желание угодить. Ох, еть, опять эти восхищенные глаза!
Болеслава, скажи, у тебя как с немецким языком?
Хорошо, в гимназии изучала.
На, - я протянул ей отчет о выплатах, - надо сделать копию, вот чистая бумага и карандаш.
Девушка пробежала глазами отчёт, и, нахмурившись, негромко выругалась:
Пся крев!
Затем, взяв письменные принадлежности, она приступила к делу, а я продолжил изучение содержимого портфеля. Вытащил и пролистал ещё пару брошюрок нацистского содержания, потом достал увесистый брезентовый мешок с ювелирными изделиями. Как следовало из сопроводительных документов, драгоценности были изъяты у казнённых "врагов рейха". Более ничего существенного там не было, поэтому я, забрав у Болеславы оригинал и копию отчёта, сложил все в танк, который запер на ключ.
Потом был обед, после которого я подключился к работе по укреплению хибары, чем и занимался до самого ужина, после которого позвал Тадеуша и Лешека для разговора.
Как вы оба слышали, военное положение критическое, и я думаю, что очень мало шансов на сохранение государственности Польши, - мужики, соглашаясь, хмуро кивнули головами, - На территории Польши вплоть до Сана и Буга будет установлена немецкая власть, и по всей этой территории ваша семья будет объявлена в розыск, - Лешек с Тадеушем вновь покивали, - Поэтому у вас есть только один выход - идти на восток, чтобы попасть в советскую зону оккупации. Здесь до Сана сплошные леса, так что при соблюдении осторожности дней за десять-пятнадцать, как раз к окончанию боевых действий, вы туда и выйдете... Я тоже поеду на восток, чтобы воевать в составе Войска Польского, я ведь солдат и давал присягу, - с пафосом соврал я, - Но вас взять не могу, в танк не поместитесь, да и рискованно это. Пешком по лесам гораздо безопаснее... Я у немцев добыл немного денег, дам вам, чтобы могли по пути продуктами закупаться, - и, посмотрев на задумчивых мужиков: закончил, - Ну, вот собственно и всё, что я хотел сказать, вы подумайте, а после поговорим.
На ночь я устроился под танком, - спать в хибаре мне не понравилось, здесь же никто не храпит и не портит воздух. А, благодаря тому, что панцер стоит над небольшой ложбинкой, под днищем довольно просторно.
Утром, выбравшись из-под танка, я был встречен Болеславой, у которой в руках была кружка кофе и бутерброд с колбасой. "И вот как она подгадала? - думал я, глядя на девушку, - это же надо заранее готовить... А смотрит как опять... Такое впечатление, что ещё чуть-чуть и её разорвет от восхищения. Аж неловко, в самом деле, но приятно..."
Спасибо, кофе великолепный, - нарушив молчание, я протянул ей пустую кружку.
А мне Елена рассказала, - как будто невпопад ответила девушка, - после того, как немцы их заперли в амбаре, она все время молилась Пресвятой Деве, а потом появился ты, и спас всех, - сказав это, она подошла вплотную ко мне и продолжила шепотом, - Значит ты посланник, Ядвига сказала, что если ТАМ была не случайность, то будут ещё знаки. И вот... Я ведь обещала душу свою отдать за возмездие, поэтому можешь делать со мной всё-всё-всё, что захочешь, и прости меня, пожалуйста, за то, что я себя глупо вела, Ядвига сказала, что все немецкие солдаты - слуги Антихриста, и ты их должен уничтожать. Ты ведь не злишься на меня?
Ну как же я могу на тебя злиться, после такого чудесного кофе? - попробовал я шуткой разрядить обстановку, не получилось.
Болеслава всё также преданно-восторженно смотрит мне в глаза, и вроде бы не двигается, а становится ко мне все ближе, вот мы уже стоим вплотную друг к другу, её грудь касается моей и... я делаю шаг назад. Ещё не хватало тут, на глазах у всего честного народа... Фу, аж дыхание сперло!
Да, а как дела у Милоша? - успокоив дыхание, перевел я разговор на другую тему.
Он пришел в себя, ещё слаб, но, думаю, завтра ему уже можно будет вставать, - девушка отвела глаза в сторону, помолчала и продолжила, опустив глаза, - Прости, я, наверное, глупо себя веду, но я ничего не могу с собой поделать, даже когда я тогда на тебя злилась, это потому, что здесь, - она приложила руку к своей груди, - все горит, а ты ведь ничего мне не должен... да и грязная я,.. - она развернулась, чтобы уйти, но я взял ее за руку.