Проклятый бог

До Четвертого Бархана еще оставалась половина пути, когда в один из дней Эрмина, всегда следившая за окрестностями, как и ее муж, указала рукой куда-то вдаль и обратилась к послу:

— Кажется, там впереди что-то есть.

Лантея жестом приказала каравану остановиться, и после, прищурившись, вгляделась в ту область, куда смотрела Эрмина. На большом отдалении можно было различить неясное темное пятно, в центре которого периодически что-то блестело, отражая солнечные лучи.

— Трудно с такого расстояния определить, что это, — посетовала Эрмина, прикрывая ладонью глаза от яркого света.

В воздухе висело жаркое марево, мерцавшее как водная гладь.

— Сейчас стоит такой зной, что это вполне может оказаться обыкновенный мираж, — сказала Лантея.

— Я могу съездить на разведку и все проверить, — предложила Эрмина.

— Нет смысла тратить на это время, — сразу же вклинился в разговор Виек, нахмурив брови. — Мы движемся в направлении Четвертого Бархана. Зачем сходить с пути ради праздного любопытства?

Лантея не была с ним согласна. Ей не хотелось оставлять позади отряда какую-то неизведанную темную область, где вполне могло быть что-то опасное. Ей на помощь пришел Оцарио, который буквально пару секунд разглядывал странную зону вдали и почти сразу же просветил группу:

— Это Добрая Земля. Один из оазисов-плантаций в этой части пустынь.

— Вы уверены, Оцарио? — усомнилась Лантея.

— О, поверьте! Я не раз останавливался в нем на ночь, когда шел с торговыми караванами в Четвертый Бархан или из него.

— Мы можем пополнить там запасы воды, — предложил Манс, подъезжая на своей сольпуге поближе к сестре. — Несколько мехов уже опустели.

— Да, я тоже об этом подумала. — Лантея кивнула. — Думаю, нам действительно стоит заехать в оазис. Крюк не такой уж большой. Так что переночуем там.

Виек сразу же недовольно заворчал:

— Еще даже не вечер. Не рано ли нам думать о ночлеге? Мы еще вполне можем продолжать путь, пока не покажутся первые звезды. А то до Четвертого Бархана мы так никогда не доберемся.

— Лучше мы все хорошо отдохнем в оазисе и завтра отправимся в дорогу пораньше, — припечатала Лантея, бросая на солдата холодный взгляд. Она сразу же коснулась иглы наездника, посылая свою сольпугу в сторону Доброй Земли, чтобы не выслушивать больше угрюмые замечания Виека, который, казалось, всегда пребывал в скверном расположении духа.

Остальной отряд последовал за девушкой, подгоняя своих ездовых пауков. Перебирая длинными лапами по песку, животные быстро карабкались по склонам дюн, вздымая за собой облака пыли. Вскоре оазис впереди стало куда лучше видно: расступились золотистые насыпи, открывая взорам путников небольшую долину, где среди высаженных рядами пальм блестела на солнце водная гладь вытянутого пруда. На его берегах раскинулся маленький поселок с приземистыми одноэтажными домами, которые настолько сливались цветом с песком, что их практически невозможно было разглядеть издали.

Здесь, в самом сердце царства солнца и песка, цвел дивным цветом крошечный оазис, окруженный со всех сторон зноем. Он не страшился пустынь, их горячих ветров и испепеляющей жары: пальмовые и кактусовые сады оберегали поселок, укрыв его собой, спрятав в тени, а неглубокий пруд дарил жителям оазиса блаженную прохладу. На въезде в Добрую Землю караван замедлился, неспешно проехал сквозь высокую арку, сложенную из изрезанных ветром блоков песчаника, и ступил на одну из пустынных улиц.

Кое-как совладав со своей сольпугой, Ашарх приблизился к Лантее, ехавшей впереди всей процессии, и поинтересовался:

— Что это за место? Манс мне толком ничего не объяснил.

— Это оазис-плантация Lo Radaii, Добрая Земля. — Девушка чуть придержала свою сольпугу, чтобы поравняться со спутником и приспустила платок, которым закрывала лицо от песка.

— И что здесь выращивают?

— Скорее всего, то же самое, что и на других плантациях в пустынях. Финиковые пальмы, опунции, инжир — те растения, что не способны существовать во мраке подземных полисов.

— Выходит, здесь трудятся и живут обычные хетай-ра? Те, кто предпочел темноте Барханов свет солнца? — усмехнулся Аш.

— Здесь почти никто не живет постоянно. Хетай-ра приезжают сюда на заработки, на несколько месяцев обычно. Плантации — это выгодное предприятие. На таких деликатесах, как инжир или финики, умные дельцы хорошо наживаются в Барханах и достаточно платят простым наемникам, которые готовы ухаживать за растениями в оазисах, вдали от дома.

— Думаю, желающих не очень много…

Лантея легко улыбнулась, скидывая с головы капюшон плаща, и солнце мгновенно заиграло своими лучами на ее волосах цвета багрянца.

— Ты ошибаешься. Сюда едут с охотой. За пару месяцев тяжелого труда ты можешь заработать денег на год тихой жизни. Без изысков, конечно. Но очень многие на такое согласны.

— Жаль, что из таких вот торговых предприятий нельзя развить полноценные поселения и ключевые посты. Если бы хетай-ра согласились установить деловые отношения с другими странами, то оазисы могли бы стать опорными точками на караванных путях. Здесь бы кипела жизнь и торговля… — Аш окинул взглядом крайне простые постройки и нескольких работников плантации в грязных истрепанных рубахах до самой земли и с запорошенными пылью тюрбанами на голове. Это выглядело бедно и даже жалко.

— Если наша затея сложится удачно и будет заключен союз с альвами, то все так и выйдет, Аш. Сейчас эти места почти необитаемы. Здесь нет никого кроме работников, редких торговых караванов и случайных путников. Но если угроза войны с империей будет ликвидирована, а Ивриувайн согласится наладить сообщение, то оазисы расцветут, как ты и сказал.

Впереди показался берег пруда. Вода в нем была непрозрачная, зеленовато-синяя, будто поросшая какими-то водорослями, и от нее поднимался стойкий гнилостный запах, от которого чесалось в носу. Но, судя по всему, из источника все еще спокойно брали воду: на берегу несколько хетай-ра наполняли стеклянные кувшины, а кто-то пил прямо из ладоней, зачерпывая влагу и жадно ее глотая.

Оцарио, как единственный из всего отряда, кто уже бывал в этом оазисе, сразу же указал на дом, принадлежавший местному начальнику, контролировавшему работу плантации. Но прибытие каравана не осталось незамеченным, и на улицы понемногу выходили хетай-ра, со стороны пальмовых садов прибежали с ног до головы покрытые пылью работники, и даже сам начальник показался из дома. Это оказался старый высушенный солнцем мужчина, носивший поверх выцветшей черной рубахи до пят тяжелый халат с вышитыми рукавами. Одежда его давно уже потеряла прежний блеск и лоск, волосы на голове свалялись в дреды, неопрятными желтоватыми щупальцами высовывавшиеся из-под грязной чалмы.

Начальника плантации звали Делурион, и он был одним из тех немногих обитателей оазиса, которые его практически никогда не покидали. Он следил за своими работниками, отправлял почтовых птиц владельцу плантации и в целом организовывал всю внутреннюю жизнь в этом крохотном поселении.

За переговоры принялись Лантея и Оцарио, намереваясь договориться о месте для ночлега, пополнении запасов каравана и других мелочах. Появление в Доброй Земле знатных хетай-ра произвело на начальника должный эффект: он так хлопотал перед Лантеей и ее свитой, обещая для них самые лучшие условия, что девушке даже стало как-то не по себе. Теперь на нее с льстивым заискиваем поглядывали многие работники плантации, слышавшие беседу. Видимо, они надеялись услужить сестре одного из матриархов и получить за свою работу пару монет.

В скором времени Делурион предоставил послу и всей делегации на ночь свой дом, как самый лучший из всех построек в оазисе. Он оказался довольно просторным и практически пустым изнутри: многие комнаты были необжитыми и, как предположила Лантея, использовались лишь для гостей. Сольпуг отвели в специальные загоны на краю территории, обустроенные как раз для стоянки каравана. С животными осталась Эрмина, привычно освобождая их от некоторых игл и позволяя паукам на время вернуть контроль над собственным телом.