Страница 12 из 15
– Что??? – вскинул брови прокурор.
– Леш, у меня там мать целыми днями рыдала… – жалостливо пророптал Пашков, показывая обеими руками себе за спину. – Это был ужас! Еле вытерпел.
Адамов насупился:
– Ладно, иди. Сам займусь…
– А знаешь, что, давай-ка расслабимся, – примирительно улыбнулся Ростислав. – У меня тоже нервы просто ни к черту!
– Что значит «тоже»???
Пашков хохотнул и подмигнув метнулся к себе, тут же вернулся, держа в руках два бокала и бутылку коньяка.
– Слав, ты чего? День в самом разгаре, – уставился на помощника прокурор.
– Тебе сегодня надо в суд?
– Нет.
– Тогда можно.
Минут через тридцать они сидели за журнальным столиком у окна и мирно беседовали.
– Мать, конечно, не в себе. Плачет все время, – делился наболевшим Ростислав. – Дом этот еще дед ее строил. А мы с отцом, когда был жив, не раз его ремонтировали.
Адамов кивнул, думая о своем.
– А я с Надеждой расстался.
– Что? – Пашков даже протрезвел.
– То есть, хочу расстаться. Да только не знаю, как ей сказать.
– Как? Да так и скажи. Не люблю.
– Да как-то невежливо, – пожал плечами Алексей.
Пашков расхохотался.
– Невежливо? А по-моему, как раз в твоем духе: четко и по существу.
– Да как-то не привык я женщин обижать, – сказал прокурор и немного смутился, кажется, он здорово обидел одну женщину, да что там, разрушил ее жизнь, обвинив в том, чего она не совершала. Из-за этого он здорово терзался, но не потому, что жаль репетиторшу, просто испытывал стыд за свой непрофессионализм. Впервые так облажался.
– Да ладно! А Березина? – напомнил Ростислав и хохотнул.
– Нажаловалась? – поджал губы Адамов, про нее-то он не подумал.
– Ой, так плакалась, так плакалась! – продолжал балагурить Пашков. – Говорит, ты всю ее карьеру под откос пустил.
– А нечего было браться за такое дело! – вскипел прокурор. – Хотя теперь и не знаю…
Ростислав задумчиво посмотрел на друга:
– Ты правда думаешь, что не Загородняя убила?
– Уверен.
– Тогда кто? Уж больно все гладко, все улики против нее… – Пашков вдруг прищурился и посмотрел на Алексея. – Слушай-ка, а не ты ли случайно хлопнул парнишку?
Адамов округлил глаза, по привычке подняв брови вверх, отчего морщины на лбу стали еще глубже и заметнее.
– Ты совсем уже?
– Да-да! А зачем ты поспешно уехал? А? – пьяно усмехнулся Пашков и погрозил пальцем: – Ты ненавидел Самойлова, думаешь, я забыл, как ты о нем все время отзывался? А я все помню, ты винишь его в том, что произошло…
– Слушай, заткнись, а?! – сходу разъярился Адамов. – Ты все знаешь. И помнишь, что он сделал с моей жизнью. Но также ты знаешь меня. Много лет. Так неужели я дал повод…
– Дал, и не раз, – перебил Пашков. – Ты ведь ненавидишь его до сих пор. Хоть и ни разу не упоминал об этом. А я тебя насквозь вижу, не зря же мы вместе пуд соли съели.
– Вот именно, Слава… А Самойлов у меня получит сполна.
– Что, за внучку теперь возьмешься? – неудачно пошутил Ростислав.
Алексей сжал кулаки и кинулся на старого друга.
– Да как ты смеешь! Да я никогда! Ребенка!
– Ладно, ладно, – отмахнулся тот. – Но сынка его великовозрастного ты вполне мог… Слушай, а может, у тебя крыша поехала на почве мести?
– Я знаю, ты это несерьезно, – хмыкнул Адамов и поделился догадками: – Скорее, его убил родной отец.
– Самойлов??? Да ну… Ты просто хочешь так думать.
Адамов задумчиво покачал головой.
– А почему нет? Вполне возможно. Ты же знаешь по опыту, еще и не такое бывает. А я знаю, что отец и сын не ладили. Надо только доказать. Я ведь и правда давно ждал. Знал, что рано или поздно что-то такое произойдет. И я разберусь! – Адамов невольно сжал кулаки. – Так что, давай-ка, уймись, следопыт недоделанный. Лучше помоги мне. Поможешь?
Тот неуверенно кивнул.
– Если буду чем-то полезен, обращайся. Но обещай, что не влезешь в криминал и меня не втянешь. Слушай, – вдруг насторожился он, – а не хочешь ли ты случайно улики подтасовать? Тогда я «пас»!
Адамов глянул исподлобья, хотел сказать что-нибудь обидное, но вдруг замолчал. Ростиславу есть что терять – у него семья.
– Ладно, посмотрим, может, обойдусь без тебя. А ты займись текущими делами, чтобы я не отвлекался. Договорились?
Пашков с облегчением кивнул и, прихватив пустую бутылку с бокалами, вышел.
А Адамов откинулся в кресле и тихо, зло рассмеялся.
– Ну что ж, теперь-то я тебя достану. Ты не уйдешь от меня. Только надо все продумать…
Хмель будоражил и слегка туманил мозг, но мыслил прокурор здраво. Так. С чего начать? Конечно, ему нужна Загородняя, скорее всего она и правда непричастна, но должна что-то знать, она могла что-то увидеть или услышать на месте преступления, только никто ей не дал и слова сказать, да и вряд ли кто-то спрашивал. А это значит… Значит, надо срочно вытаскивать ее из тюрьмы, ну или для начала хотя бы побеседовать. Хмельной туман постепенно уходил, и мозг уже разрабатывал план действий.
Из раздумий Алексея вырвала трель телефона.
– Да… – коротко бросил он в трубку, – понял, буду… – Адамов глянул на часы, прикинув, сколько надо времени, чтобы выпить крепкого кофе, умыться и добраться до IT-отдела, – через двадцать семь минут.
Надо было добавить «спасибо», Зарецкий все-таки добыл ему информацию, которую Алексей так ждал. Но ничего, перебьется. В конце концов Зарецкий ему должен. Собственно, для этого он его и вытащил, чтобы держать на тонком поводке.
Глава 9
На следующий день, едва переступив порог приемной, прокурор чертыхнулся.
– Опять ты? – Адамов хмуро посмотрел на сидящую в приемной Березину. – Что на этот раз? Я очень занят.
Ответа ждать он не стал и прошел прямиком к себе в кабинет.
Но Березина не собиралась отступать и подскочив метнулась следом.
– Мне надо поговорить с вами, Алексей Сергеевич.
– Опять? – Он резко обернулся и, сделав свирепое лицо, спросил: – Скажите-ка, Дарина Евгеньевна, почему из всех знакомых мне адвокатов чаще всего я вижу вас? Уж не влюбились ли вы в меня?
Дарина на секунду потеряла дар речи, потом хотела ответить что-нибудь едкое, но решила не отступать от задуманного.
– Она не виновна. – Увидев недоуменный взгляд прокурора, пояснила: – Загородняя не виновна.
– Что? Ты серьезно??? – сходу рассердился Адамов. – А! Это тебе Пашков сказал? Или Лиля? Ну, все!
– Да успокойтесь, пожалуйста. Я пришла не как должностное лицо. И никто мне ничего не говорил. Просто я была у Загородней в СИЗО, через несколько дней ее отправляют по этапу.
– И что тебя туда понесло?
– А то! Я долго думала… Меня мучает совесть …
– Да что ты! – сыронизировал прокурор.
Дарина не обратила внимания на сарказм и, поджав губы, продолжила:
– … будто я сделала не все или сдалась.
– Да брось! – отмахнулся Адамов.
– Выслушайте! Просто выслушайте.
– Ну, – сдался наконец прокурор и замолчал.
– Она не в себе, даже не плачет, просто, как статуя. Я попыталась вывести ее из этого состояния, разговорить, но безуспешно. Тогда я поехала в следственный отдел. Еще раз переговорила с экспертами и баллистиками, которые давали заключения.
– Зачем? – искренне удивился Адамов. – Суд вынес решение. Все, точка. И вообще, кто тебя туда пустил?!
Но Дарина не собиралась выдавать свои профессиональные секреты.
– Они тоже очень сомневаются, что Загородняя убийца, – продолжила она свою речь.
– И в чем сомнения? – насупился прокурор.
– Ну, улики, конечно, присутствуют, но сомнений больше. К примеру, они говорят, что так запросто воспользоваться старинным оружием невозможно, тем более женщине.
– Ну, это домыслы и инсинуации!
– Хорошо, а почему следов пороха на руках нет?
– А то ты не знаешь, как это возможно! – Алексей нервно провел пальцами по тугому воротнику, пытаясь ослабить его. – Перчатки надела, потом выбросила. Наконец, шейный платок на руку намотала, потом на шею опять повязала, никто и не подумал проверить, кстати!