Планета героев

Ник обиделся. Потому что никто, оказывается, не знает, что у него в душе творится. Может, у него там такой пожар, что никаким медом не залить!

Соловей даже слезу уронил – до того Нику сочувствовал. А уж о красавицах и говорить нечего. Так закручинились, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Хороводы стали водить, песни петь жалостливые. Все про женскую долю – какая она тяжелая все-таки. Про нелюбимого старика-мужа, про свекра еще чего-тo... Ho тут я задремал, кажется.

– ...Про железный замок не слышал,– сказал Соловей, когда я как раз проснулся.– Люди мы маленькие, служба наша порубежная, от столицы далеко. Глубинка. Что там у его бессмертия во дворце делается, откуда нам знать, сирым да убогим? Разве что сорока весть на хвосте принесет.

А у самого рожа – аж лоснится от хитрости. Не люблю таких: знаешь – так скажи, что ты лысого за хвост тянешь?! Нет, полчаса юлить будет, вздыхать, глазами по углам вилять, а потом окажется, что все его сведения яйца выеденного не стоят.

– Советник у его бессмертия появился.– Соловей даже голос понизил до шепота.– Серьезный мужик.

– Ну и что?

Это я сказал, потому что сведения его, ясное дело, плевыми оказались. Соловей в мою сторону сверкнул глазами из-под густых бровей.

– Да оно бы и ничего, добрый молодец, только прежде в наших краях такого не водилоась, чтобы со стороны кого-то брать. Своими силами тысячи лет обходились. И еще женщина появилась.

– Ведьма?

Соловей сплюнул презрительно и начал описывать женщину. И такая она, и разэтакая. Глаза – как звезды, зубы – жемчуг морской. Ну и тому подобное. Всю описал: как с пяток начал, так макушкой закончил. Дарья только фыркала, а мы ничего, слушали. Соловей хорошо рассказывал – как на гуслях играл.

А может, это и не он на гуслях играл, потому что я опять, кажется, уснул.

– Все,– сказала Дарья,– пора спать, а то у Вика уже глаза слипаются от твоего меда.

Соловей рассыпался в извинениях. Действительно – засиделись... Хотя, с другой стороны, когда еще в его избенке такая приличная компания соберется? Сразу два принца, да к тому же с другой планеты... Если бы Капитолина его предупредила, он бы нам такой пир закатил, что воспоминаний хватило бы на тысячу лет вперед. А так пришлось ужин сварганить на скорую руку...

Долго он перед нами расшаркивался и извинялся – не знаю... Как-то неудобно хозяина хаять, тем более мед-пиво пили, накормил он нас до отвала... И все-таки я ему не очень верил – сам не знаю почему. А Ник хоть бы что – для него Соловей лучшим другом стал!.. Мы с Дарьей уже спать пошли, а они со Свистуном все песни распевали:

– «На муромской дорожке стояли три сосны...»

...Под соснами мы и проснулись. То есть я проснулся, а Дарья все спала, уткнувшись носом в мое плечо. Вокруг– ни души. Ни хором, ни красных девиц, ни Соловья... Я так и знал, что этот паразит что-то готовит! Не надо было ложиться в его кровать на чертовы пуховики. И пить не надо было!.. Эх, почему хорошие мысли так поздно в голову приходят, особенно в мою?..

Кто-то захохотал, заухал в темноте. Дарья проснулась и испуганно схватилась за мою руку.

– Ой, Вик, мы где?

Интересный, конечно, вопрос, только я на него ответ не знал, потому и промолчал.

– Я знала, что этот негодяй вас вокруг пальца обведет!

Она, оказывается, тоже знала, а что же тогда молчала, спрашивается? Там, в тереме, молчала, а здесь, под соснами, разговорилась. И долго бы она, наверное, разговаривала, если бы какой-то придурок не заголосил поблизости нечеловеческим голосом.

– Это кто?

Откуда же мне знать: леший, наверное, а может быть, вурдалак или упырь? Да мало ли нечисти в дремучем лесу!

– У тебя меч с собой?

Ну, знаете ли... Разве я без меча в постель лягу? Тем более в гостях у Соловья!.. Автомат, правда, исчез, но я не слишком огорчился по этому поводу. Я вдруг вспомнил, что у меня Баярд остался некормленым в Дарьиной квартире. Ну и, конечно, расстроился. Была надежда, что Дарьина мама Баярда накормит – он-то ни в чем не виноват. Это хозяин у него такой непутевый!..

Мы еще немного с Дарьей полежали на пуховиках, пока не рассвело. Послушали, как лешие кричат. Дарье эти крики почему-то не понравились – она вздрагивала всякий раз, когда они раздавались. Хотя кикиморы, по-моему, кричат много хуже. А уж когда жабовидный пщак завоет – тут сразу отстегивай уши и сдавай на хранение. А лешие ничего кричат, даже приятно. Потом птицы защебетали – вовсе хорошо стало.

– Ну вот еще,– возмутилась Дарья,– нашел время! Ты вокруг посмотри! Где мы находимся?

– В лесу, и вокруг никого.

– Ой, я не могу с этим человеком! Брат пропал! Сам неизвестно где находится – и пристает с разными глупостями!

Капризный все-таки народ эти женщины! Все равно ведь ходить поутру по лесу – только ноги мочить. Роса.

– А ты не можешь перебраться отсюда прямо к нам на квартиру?

Странный вопрос! Конечно не могу. Я даже не знаю, где мы находимся, в каком мире. Долго я ей все объяснял. Но, по-моему, зря – ничего она не поняла. На свою планету я могу попасть только из ее, Дарьиного, мира, с которым мы давно кровно связаны. В параллельные Земле миры тоже могу попасть из основного и возвратиться только туда.

– А почему мы в дыру полезли, если вы могли просто так в этот мир попасть?

Да потому и полезли, что параллельных миров – бесчисленное множество, и попробуй угадать, какой из них – Кощеев! Мы бы годами по этим мирам шарились без всякого успеха.

– А зачем вам Кощеев мир сдался? Жили бы себе спокойно, никого не трогая.

– А затем, что Капитолина с Кощеем связана и зачем-то следит за вашим миром!

Вот женщины! Уже забыла, зачем с нами пошла. Лишь бы на других вину свалить. Ведь предупреждали же ее, что прогулка будет нелегкой. Ничего слушать не хотела, а теперь испугалась какого-то лешего!

– Ничего я не испугалась,– обиделась Дарья.

– Если не испугалась, то почему паникуешь?

– Одно ты можешь, другое не можешь, деньги фальшивые делаешь, а в лесу заблудился... Герой.

А при чем здесь дэнги? Женская логика... Но вслух я ничего такого, конечно, не сказал: нельзя расстраивать женщину, когда она и без того готова удариться в слезы в любую минуту. Себе дороже.

– Успокойся,– посоветовал я Дарье.– Подумаешь – Кощей. Выберемся, дай срок.

– Вот ты сначала выберись, а потом с глупостями приставай.

Ну и ладно. Я прямо из постели встал и пошел. Ноги, конечно, сразу мокрыми стали. И зачем я сапоги на ночь снимал? Спал бы в сапогах – так нет: сними, сними... Наверное, Ник все-таки прав: выслушай женщину и сделай наоборот... Следует иногда прислушиваться к тому, что говорит мой брат – хотя бы в отношении женщин.

Догнала. То дуется, а то сразу – Вик, Вик... Конечно, куда она без Вика?.. Сопит рядом, роса холодная, а ведь говорил же – давай переждем... Где там! Леших испугалась! Вот уж действительно – женщина!

– Завел в дремучий лес, и я еще во всем виновата.

Нет, как вам это нравится – я завел! Говорил же ей, чтобы дома сидела. Говорил или нет?

– А ты бы с девками у Соловья развлекался. За каждой юбкой бегаешь! Герой!

И ничего я не бегаю. Где это она видела, чтобы я за юбкой бегал? Да и нет на ней юбки.

– На ком?

– На тебе.

– А при чем здесь я? Что ты мне голову морочишь?..

В общем, поговорили. Так увлеклись, что не заметили, как нам навстречу два всадника выехали. В черном и на вороных конях. И, ни слова не говоря, в нас две стрелы пустили. Я едва успел Дарью за дерево спрятать, а то она стояла, разинув рот, словно добрых знакомых встретила.

Больше стрелять я им не дал. Гады! Ни здравствуйте, ни пожалуйте, даже имени не спросили... Ближнего я мигом достал: снизу вверх. Он только хрюкнул – и все. А со вторым повозиться пришлось: коня он на дыбы поднял, крутнулся в седле и едва не достал меня своей железкой... Конь хорош был – танцевал под седоком! А всадник так себе: махал мечом, как деревенский дурень палкой. Зато вопль издал – не хуже лешего. Дарья тоже закричала – просто так, с перепугу:

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.