Однокрылые

Джордж Мартин

Однокрылые

Лиза Таттл

Почти всю ночь бушевал шторм, и почти всю ночь, лежа на широкой кровати рядом с матерью, девочка напряженно прислушивалась. В тонкие деревянные доски хижины хлестали потоки дождя, то и дело вспыхивала молния, комнатенка на долю секунды освещалась сквозь щели в ставнях, и следовал оглушительный удар грома.

Вода гулко капала на пол - видимо, крыша опять прохудилась. К утру земляной пол хижины превратится в раскисшее болото, и мать будет в ярости. Починить крышу самой матери не по силам, а нанять плотника не по средствам.

В последнее время мать все чаще говорила, что скоро шторм сметет хижину, и тогда они отправятся навестить отца. Хотя имя отца звучало чуть ли не всякий день, помнила его девочка весьма смутно.

От очередного порыва ветра угрожающе затрещали хлипкие ставни, зашелестела промасленная бумага, заменяющая оконные стекла. Девочка не на шутку испугалась, мать же по-прежнему безмятежно посапывала. Штормы здесь не редкость, и давно уже не нарушают сон женщины. Памятуя о вспыльчивом нраве матери, девочка не решалась потревожить ее по пустяку.

Вспыхнула молния, и почти одновременно прогрохотал громовой раскат; стены вновь прогнулись и заскрипели. Девочка, поежившись под колючим шерстяным одеялом, подумала: не этой ли ночью они с матерью отправятся навестить отца.

Но хижина выдержала, не рухнула, шторм мало-помалу унялся, дождь прекратился, и комната погрузилась в темноту и тишину.

Девочка потрясла мать за плечо.

-  Что?-спросонья спросила та. - В чем дело?

-  Шторм кончился, ма. Женщина поднялась.

-  Одевайся, - велела она, на ощупь разыскивая в темноте одежду.

До рассвета оставалось еще не меньше часа, но на берег надо было успеть как можно быстрее. Штормы нередко разбивают заплывшие далеко в море рыбачьи лодки, а порой даже торговые суда. Если выйти на берег сразу же после шторма, то можно подобрать много полезных вещей. Однажды они даже нашли нож с зазубренным металлическим лезвием и, продав его, досыта наедались добрые две недели. Девочка давно уяснила, что дожидающимся рассвета лентяям не достается ровным счетом ничего.

Дочь и мать обулись, женщина взяла длинный шест с деревянным крюком на конце, перекинула через плечо пустой холщовый мешок и сказала:

- Пойдем.

На берегу было темно и холодно, с запада дул сырой пронзительный ветер, вдоль кромки воды бродили уже трое или четверо старателей, их следы быстро наполнялись водой. Они останавливались, нагибались, разгребали руками песок. Один из них держал в руке фонарь. Девочка с грустью вспомнила отменный фонарь, который они продали вскоре после смерти отца, и теперь утратившая остроту зрения мать часто проходила мимо полезных вещей.

Как всегда, они разделились: дочь пошла вдоль берега на север, мать - на юг.

- Поворачивай, как только рассветет, -крикнула мать вдогонку. - Помни, что в доме невпроворот работы.

Девочка на ходу слабо кивнула и, опустив глаза, побрела вдоль кромки воды. Она радовалась находкам. Если доводилось вернуться домой с кусочком металла или длинным, загнутым, желтым зубом ужасной сциллы, то мать улыбалась и называла ее хорошей девочкой. Но такие находки случались редко, и мать чаще хмурилась, бранила дочь, упрекала в том, что та либо спит на ходу, либо задает дурацкие вопросы.

Сегодня, как назло, не везло. Сумрачный рассвет уже погасил самые тусклые звезды, а в карманах девочки болтались лишь два кусочка молочного океанического стекла да липучка. Липучка была большой, с ладошку, шершавая раковина сулила нежное темное мясо. Но разве наешься одним моллюском вдвоем?

Девочка, как ей и велела мать, решила уже повернуть назад, как вдруг небо к северу от нее озарила серебристая вспышка. Будто зажглась новая звезда.

Девочка подняла глаза, вгляделась в небо над океаном. Чепез секунду вспышка повторилась чуть ^левее. Девочка сразу поняла, что это отливают серебром крыль * ле^ателя, отражая первые лучи невидимого пока с земли солнца.

Ей нравилось набредать за полетом птиц - крошечных юрких буревестников, стремительных козодоев и высматривающих с высоты падаль стервятников. Но серебрянокрылые летатели были гораздо лучше птиц!

До рассвета оставалось совсем немного, и девочка побежала. Если она поспешит, если будет бежать всю дорогу туда и обратно, то, быть может, вернется домой, прежде чем ее хватится мать. Девочка, лоая раскрытым ртом воздух, мчалась мимо только что вышедших на берег лежебок, и липучка в кармане больно била ее в бок.

Небо на востоке уже занялось ярким оранжевым светом, когда она наконец добралась до посадочной площадки летателей - песчаного пляжа под высокой скалой, откуда те взмывали в воздух. Девочка любила, взобравшись на эту скалу, оставаться наедине с небом и ощущать трепет ветра в волосах. Но сегодня не было времени взбираться на скалу.

Девочка застыла у края посадочной площадки.

40

Летатель, пролетев футах в тридцати над ее головой, опустил левое крыло, приподнял правое и, сделав над океаном грациозный круг, пошел на посадку. Едва его ноги коснулись песка, как помогавшие летателям юноши и старухи схватили его за крылья, остановили. Затем что-то сделали, и крылья свернулись. Летатель отстегнул крылья, и двое юношей принялись медленно и аккуратно складывать их.

Девочка любовалась полетами многихлетателей, некоторых даже узнавала, но часто видела только троих-жителей этого острова. Ей представлялось, что живут летатели на вершинах скал, в домах из бесценного серебристого металла, формой напоминающих птичьи гнезда. Один из хорошо знакомых ей летателей - суровая седовласая женщина с неизменно недружелюбным выражением лица-нравилась ей гораздо меньше, чем второй - темноволосый парнишка с громким певучим голосом; но любимцем был только что приземлившийся летатель -высокий, поджарый и широкоплечий, как ее отец, всегда чисто выбритый, темноглазый, кудрявый. Этот неизменно улыбающийся летатель парил над островом куда чаще других…

-  Это ты?!

Девочка испуганно подняла глаза и увидела перед собой улыбающегося летателя.

-  Не бойся, - сказал он. - Я не кусаюсь. Девочка отступила на шаг. Она часто наблюдала

за летателями, но всегда издалека, и не было еще случая, чтобы кто-нибудь из них заговаривал с ней.

-  Кто это? - спросил летатель у помощника. Юноша пожал плечами.

- Собирательница липучек. Какее звать, не знаю. Она часто околачивается поблизости. Прогнать ее?

- Нет, нет!-Летатель вновь улыбнулся девочке. -Почему ты, прекрасное дитя, напугана? Ведь я же не против, чтобы ты приходила сюда.

-  Мама велела мне не беспокоить летателей. Мужчина рассмеялся.

-  Ты вовсе не беспокоишь меня. Может, даже, ты через год-другой станешь, как мои друзья, помощницей летателей.

-  Помогать летателям я не хочу.

-  Чего же ты хочешь, прекрасное дитя? - спросил летатель, не переставая улыбаться. -Неужели летать самой?

Девочка, потупив взор, едва заметно кивнула. Летатель подошел к девочке, взял ее руку в свою и сказал: