Порождение Тьмы

— Если их некроманты создали для защиты мёртвых, то вас Чёрная ведьма породила как смертоносное оружие для уничтожения людей. — Сделал вывод Касарт, глядя в костёр.

В ответ на это, Асфира лишь ухмыльнулась, обнажая острые клыки:

— В чём-то ты прав. Кровавые собаки идеальные охотники и убийцы. Мы - лучшие создания Майрезуары. Однако, люди сами спровоцировали её на зло и тем самым навлекли на себя беду.

— Вы просто монстры и не более. — Бросив взгляд на собаку, произнёс Касарт.

— Люди, ничем не лучше нас. Я бы даже сказала, гораздо хуже.

— Да? Ну и в чём же человек хуже порождения Тьмы? — Резко развернувшись, выпалил Люмнисцуриун. Между ними повисло напряжение.

— За семь столетий своего существования, я окончательно убедилась в том, что все люди одинаковы. Вы стремитесь лишь к немногому: к власти и богатству. Ради достижения своих целей человечество готово проливать реки крови, сражаться в бесконечных войнах, шагать через трупы конкурентов, предавать и убивать. А когда же цель достигнута, то человек начинает властвовать, окружая себя лицемерными шестёрками и подкупными стражами, лишь бы обезопасить себя. А низшие слои населения в то время как правитель заходится от осознания собственной важности, подыхают в нищете, терзают друг друга на части ради куска хлеба и дохнут от неизвестных болезней. Люди куда большее зло, чем кажется на первый взгляд. Вы даже друг друга боитесь, ожидая подвоха или удара в спину. — Сделала заключение Асфира, глядя в глаза магу.

Какое-то время Касарт молча смотрел на трепещущее пламя, мысленно расставляя по полочкам всё услышанное. Он прекрасно понимал, что от части Асфира права. В этом мире судьба человека определяется лишь статусом. С каждым годом, когда сменяется власть, простому народу становится всё сложнее выживать. Цены на продукты питания возрастают, заработанных денег не хватает даже на самую дешёвую булку хлеба. А уровень преступности и грабежей со временем только увеличивается. Люди перестали доверять друг другу, понятие дружбы и доверия угасло, подобно тлеющим в камине углям. Человечество погрязло в алчности и злобе, забыв о морали.

Однако, так легко принимать точку зрения Кровавой собаки маг не собирался.

— Что, стыдно смотреть правде в глаза? — Видя его смятение, усмехнулась Асфира.

— А Кровавые собаки, —сквозь зубы процедил Касарт, чувствуя, что начинает закипать. — чем лучшие людей? Вы умеете только убивать, приносить смерть и ненастья, ради своей ведьмы. Вас презирают и ненавидят даже больше, чем других ночных монстров.

— Кровавые собаки уникальные порождения Майрезуары. Мы сильны, смертоносны, выносливы и более разумны, чем люди. У нас есть важное отличительное качество, которым не обладаете вы…

— Что же это за качество? — Без особого интереса, спросил он.

— Верность и преданность. Каждая из нас готова служить Чёрной ведьме хоть целую вечность. Мы беспрекословно выполняем все её приказы, невзирая ни на что, готовы не раздумывая пожертвовать собой, ради Майрезуары. А люди не способны быть преданными, потому и не доверяют друг другу. — закончила собака.

Касарт громко вздохнул, задумчиво глядя на неё.

— Сколько бы столетий ты не прожила, тебе не понять природу людей. Ты считаешь, что мы все абсолютно одинаковы, но это не так. Нужно уметь доверять, пусть и не всем. Ведь всегда найдётся добрый и бескорыстный человек…

— То есть ты хочешь сказать…— Асфира тихо зарычала и резко подняла голову, гневно глядя на Касарта, — что знаешь о людях абсолютно всё и безоговорочно готов довериться чужаку?

Маг вздрогнул от неожиданности, едва не свалившись с бревна.

— Чего ты злишься? Я всего лишь выражаю своё мнение…

— Да плевать! — Кровавая собака резко вскочила на лапы, злобно глядя на парня. Шерсть на загривке встала дыбом. — Это всего лишь глупое суждение ничтожного человечешки. Ты просто не привык видеть в людях плохое, однако и сам ничуть не лучше других. Ты пошёл чёрным путём, решив убить Грэнхельда. Ни это ли проявление твоей злобы и корысти?

— Это моё личное дело и я не собираюсь ни с кем обсуждать причину своих целей. Тем более с тобой! — Разозлившись, крикнул Касарт, чувствуя что начинает злиться.

Асфира смерила его презрительным взглядом и, резко развернувшись, рванула в лес.

— Эй, куда ты? — Вдогонку ей крикнул Касарт, но тварь даже не оглянулась.

Оказавшись в одиночестве, Асфира остановилась, тяжело дыша. Злость клокотала внутри, безудержная ярость рвалась наружу, подавляя разум. Касарт с каждой минутой всё больше раздражал. Кровавая тварь с удовольствием бы разорвала мага, но пока он ей нужен, она не могла этого сделать. Осознание этого нервировало ещё больше.

Вдруг, откуда-то неподалёку, раздался странный звук, похожий на плач. Кровавая тварь вскинула голову и, навострив уши, стала прислушиваться. Едва уловимый человеческий запах защекотал нос. Звук повторился, и до острого слуха собаки донёсся плач ребёнка.

“Ребёнок в лесу? Откуда он здесь взялся?”

Решив выяснить это, Асфира побрела к источнику детского плача. Она старалась ступать осторожно, дабы не наступать на сухие ветки и не спугнуть предполагаемую добычу.

Деревья вскоре остались позади, и собака взошла на небольшой холм, откуда открывался вид на маленькую поляну. Внизу располагалось высохшее озеро, сплошь заросшее камышом. На его фоне чернели высокие деревья.

На пеньке срубленного дерева, в окружении высоких кустов и камышей, стояла плетёная корзина. Там, закутанный в пелёнки, лежал человеческий ребёнок. Малыш тихо плакал, поднимая вверх крохотные ручонки и дёргая ножками. Глаза Асфиры удивлённо расширились при виде ребёнка. Она уже и не помнила, когда в последний раз видела младенцев.

Когда-то Майрезуара выкрадывала новорождённых детей и приносила в жертву богам. В ночь Красной луны Чёрная ведьма собирала Кровавых собак в ритуальном зале Храма Смерти, где вырезала сердца младенцев на кровавом алтаре. Тела детей она скармливала своим порождениям, давая Кровавым собакам насытиться свежей кровью. Асфира любила упиваться кровью младенцев, наслаждаясь её сладким вкусом. Такие ритуалы не только помогали Майрезуаре сохранять вечную молодость, но и наделяли её жизненной энергией.

Предвкушая сытный ужин, Асфира с тихим рыком вышла из зарослей и, крадучись, спустилась с холма. Луна на мгновение показалась из-за туч, освещая поляну. Алые глаза твари загорелись в ночи, подобно рубинам. Белые кости на передних лапах приняли жемчужный оттенок. Из приоткрытой пасти стекала смешанная со слюной кровь. Тварь предвкушала лёгкую расправу с беззащитным человеческим детёнышем.

Когда собака приблизилась, младенец открыл большие голубые глаза и, перестав плакать, с интересом уставился на неведомое создание. Асфира остановилась, с неким удивлением разглядывая малыша. От него пахло молоком и травами, кожа имела белоснежный цвет. На пухлых щёчках выступил румянец. Младенец смотрел прямо в глаза Кровавой собаки, совершенно не осознавая, что за ней пришла смерть. Тварь не спешила нападать, застыв на месте и наблюдая за ребёнком.